Возвращение волшебства. Критика на «Письмена листвы»

Автор этой необычной книги скорбит о том, что утрачена магия поэзии. Причину этого он видит в современной ситуации власти рационализма, логики, узколобого практицизма. Современный человек больше не верит священному бреду оллавов, боянов  и бардов.
Читая, мы все время спрашиваем себя – почему автор так затемнил  смысл книги?  Кто он – романтик, оторванный от реальной жизни? Возможно… Но одно он верно понял:  рай дикой природы утрачен нами, мы больше не чувствуем реального мира, не отличаем чертополох от зверобоя, не ведаем о семи священных деревьях леса, не умеем излечиваться прикосновением к стволу березы или жеванием листа чистотела. Книга  «Письмена листвы»  – старинная мистерия, осколок
древней традиции стихов-загадок, странный конгломерат изречений полумагического свойства, книга заклятие каких–то сил, призыв к человеку, зов его к границе познаваемого… Из явных предшественников Сергея Сумина можно распознать Уильяма Блейка с его «Бракосочетанием неба и ада», Новалиса с «Цветочной пыльцой» или Рембо периода «Письма ясновидца».
По поводу композиции произведения, состоящего из шести трилистников по три  текста можно сказать – это напоминает стадии просветления в традиции чань-буддизма или даосизма.   В целом, жанр книги определить трудновато, но его можно рассматривать как эзотерический трактат, собрание поэтических афоризмов или словарь метафор.
В «Письменах»  слово несет волшебную, магическую функцию. Это, конечно, не новость. Поэзия  всегда рассматривало слово как самоцель, а не как служанку человеческой сообщительности, общественной связи. В книге  нет ни одного мертвого термина, она строится при помощи живых ветвящихся слов, похожих на ростки каких-то странных цветов.  
Всякое искусство – эксперимент – устремление к новому… У нашего автора каждый новый текст - в своем стиле.. Поэт как бы говорит – вот здесь я  пытаюсь проникнуть в мир времен пророка Заратустры, а вот здесь я погружаюсь в дикую природу,  здесь – в сюрреализм, а здесь – в  даосские трактаты.
Из заголовка текста (собрал гербарий Сергей Сумин) следует, что личное яканье меньше всего здесь имеет значение. Писатель как бы растворяет себя в том, на чем остановился его взгляд. Кажется очевидным, что автор движется к деиндивидуализации, потери своего «Я», однако для человека это слишком трудная задача. Помимо избавления от субъективности личности, Сумин и от читателя требует такого же неличностного существования: «Позволь Всему течь сквозь тебя, как Все позволяет течь сквозь себя».
В каком-то парадоксальном смысле книга Сумина – о счастье, о том, как достичь его в нашем беспокойном, быстроменяющемся мире. Рецепт – целительное молчание, остановка движения, анонимность существования.  Вот, например: «Молчание и речь – две великие силы. Когда говоришь, стремись, чтобы слова были полны безмолвия, а когда молчишь – вслушивайся в глубины слов».
Именно такой открытый взгляд на вещи, где человек не застит собой мир, и является по «Письменам» наиболее точным взглядом. Тем не менее, заметно, что автор отталкивается от предшествующей традиции, как западной, так и восточной: «Шесть великих авторов, построившись в ряд, прочесывают длинными деревянными палками каждый сантиметр
моего сознания».  Он по сути постмодернист, уставший от мировой культуры и пытающийся в своем голом зрении освободиться от груза самопознания, которое Ницше считал непосильным бременем. Однако еще вопрос, можно ли освободиться от узнанных нами истин?
Итак, мои краткие выводы: автор  пытается мыслить метафорами и загадками, магически, а метафизические вопросы он предпочитает решать при помощи поэтических откровений, затемненных фраз-афоризмов. Что ж, в книге попадаются довольно интересные трилистники, которые, чтобы их понять, требуют перечтения, вдумчивого отношения к себе. Пожелаем автору вдумчивых и неленивых читателей!