Анатолий Третьяков

Встречные поезда. Стихотворения



СТЕПЬ


Шатрами ханов — в степи курганы
Стоят безмолвно века подряд…
Под облаками орлы кругами —
Как будто те же — всю жизнь парят.
А время словно остановилось.
И те же травы в степи растут.
За что — не ясно? Но Божья милость
С времён древнейших являлась тут.
Здесь с быстрым ветром играют кони,
Овец отары как тени туч.
Ночное небо звезду уронит
В степное море с небесных круч,
В степи курганы полны преданий,
А то, что было, для нас — темно…
И как прекрасно, что первозданной
Нам степь увидеть ещё дано!

КОРОЛЕВСКИЙ ШУТ

Едва король отверз уста —
Тут, как стрела, острота!
И не позорна роль шута,
И уж не так она проста,
И не для идиота…

А если сам умён король —
И если сам умён король! —
Шут быть умнее должен
И крайне осторожен,
Свою играя роль!

Он, если короля не злит,
Язвит ли безотчётно,
И если так судьба велит,
Шут попадает в короли,
Король шутов — почётно!

Порой случается, что он —
Фортуны лик изменчив!
Шут может даже сесть на трон!
И вот к нему со всех сторон
Прибудут те, кто мельче

Себе он кажется велик,
Одет он всех пышнее…
Но шут на троне — так безлик,
Но шут на троне — пусть на миг! —
Трагедий нет страшнее…

ДОРОГА ДОМОЙ

С пригорка — опять на пригорок!
По старой дороге иду.
Такие открыты просторы —
Поистине: всё на виду!
Далёкие горы в тумане,
Сверкает озёрная гладь.
И, видимо, я не устану,
Пусть сам для себя — повторять,
Что сердце любить не устало,
Что здесь я с открытой душой,
Что всё же без родины малой,
Наверное, нету большой!
Как всё мне здесь с детства знакомо…
Под солнышком летнего дня
Скажу себе: «Снова я дома,
И нету счастливей меня».

РЫБАК

Он возвышается над лодкой,
И видно мне издалека,
Что он веслом, как чайной ложкой,
Помешивает облака.
Вот лодку к берегу направил…
Он будет долго говорить,
Что нужно ждать
(Одно из правил уметь ловить)
И что удача —
Есть терпенье,
Что нужно смирным быть везде.
И капли солнца, как репейник,
В его толстовской бороде.
На станцию пора. Под вечер —
В вагон, к окну, не спать, пока
Не зачеркнёт мне поезд встречный
И озеро, и старика.

КУРТУАЗНОЕ

На В. П. Астафьева.

Живи Астафьев даже в Англии,
Где воздух от туманов сер…
Ему с утра напоминали бы
О Родине: «Овсянка, сэр!»


* * *
Снова осень небо журавлями крестит.
И в полях пустынных — тихая печаль.
Лишь берёзы — словно царские невесты,
И горит на каждой золотая шаль.
Только скоро ветер унесёт наряды,
Но пока деревья — все в листве густой.
Для души и сердца лучшей нет отрады,
Чем прогулка в этой роще золотой.
По утрам бодрящий и прозрачный воздух
Скоро будет влажным от дождей сплошных.
И всё чаще тучи смотрят с неба в воды
И озёр, и речек, отражаясь в них.
У меня настанет тоже осень. Знаю,
Что пространство будет всё в полях пустых.
Пусть ко мне выходит роща лишь такая:
Царские невесты в платьях золотых.

ДВЕРЬ

За дверью, за этою дверью,
Где света полоска легла,
Не верю, я всё же не верю,
Что ты здесь когда-то жила…
Здесь больше не быть вдохновенью,
Любовь не появится здесь.
Пройдёшь ты неслышною тенью,
Как самая страшная месть.
Я все мои клятвы нарушил —
Да вот не сумел их забыть.
И лишь появляюсь снаружи,
А дверь мне твою не открыть!
Как счастье, мелькнёт только это —
И тут уж жалей — не жалей! —
Полоска неяркого света
Под дверью закрытой твоей.

ПАМЯТИ БОРИСА КОРНИЛОВА

Жизнь не пряником кормила —
Норовила наказать!
Был убит Борис Корнилов,
Враг народа — так сказать…
Только песне нет преграды!
Над страной плыла строка,
Где кудрявая не рада
Пенью раннего гудка.
Не один поэт Корнилов
Был убит за звонкий стих…
Революции горнило!
Сколько там сгорело их —
Неучёных и учёных,
И певцов, и работяг?
Стал, наверное, бы чёрным
Пресловутый красный стяг.
Что теперь судить об этом…
Из Кремля всегда видней!
А Россия для поэтов — мать,
Но мачехи страшней.

* * *
Только сердце памятью я трону
И опять увижу, как во сне:
Избы, словно серые вороны,
Дружно сели на февральский снег.
Крыши их, как сложенные крылья,
Опустились к срубам — не поднять! —
Избы к снегу белому пристыли.
Помните ли, избы, вы меня?
…Может, вас давно в помине нету,
Может быть, многоэтажки там?
Слишком долго я бродил по свету,
И отнюдь не по святым местам…
Я вернусь. Увижу, как со склона
Все тропинки к избам там бегут.
А они, как серые вороны,
В два ряда уселись на снегу.

ПРИГЛАШЕНИЕ К ПУТЕШЕСТВИЯМ

Словно мелом, за собой
Лайнер след свой чертит в небе.
Ну, давай, моя любовь,
Улетим или уедем!
Вон машины рядом мчат
И грохочут электрички.
Умотаем хоть сейчас,
Ну, хоть к чёрту на кулички!
Где Макар телят не пас,
Мы поедем! Кто тут крайний?
Хорошо, где нету нас!
А вот мы туда нагрянем!
Денег нету — не беда!
Нам с тобой и горя мало!
Мы всегда примчим туда,
Где лишь нас и не хватало!

ВСТРЕЧНЫЕ ПОЕЗДА

Когда с оглушительным воем,
Встречаясь, летят поезда —
Потом, торопясь, беспокойно
Колёса стучат, как всегда.
И ты, оказавшись меж ними,
Лежишь, оглушённый, ничком!
Боясь, что тебя приподнимет,
Что вихрь закрутит волчком…
Но это всего лишь минута!
А после опять тишина:
Но пыль ещё вертит и крутит,
И сор разметает волна
Воздушная — это не важно —
Ты вовсе не будешь готов
Опять оказаться однажды —
меж мчащихся двух поездов!
Бывает: со свистом и воем —
Но только никак не молчком!
Судьба разминётся с судьбою…
И кто между ними ничком?

К списку номеров журнала «ДЕНЬ И НОЧЬ» | К содержанию номера