Пуговица дна

***
она лежит на дне как пуговица или
как пуговица дна
далекий свет. некруглая луна
сквозь дырочки видна


сквозь волосы царапая предплечья
плывут мальки и волосы живут
травей травы страшней молчанья
и любовных пут


она не слушала но слышала она
хотела не всего чего хотела
лишь потому что неразумней тела
(девичество предательно как брут)


девичество уставшее от тела
бессмертию расставленная сеть
она его посмела
не стереть
  

  
***
вода как белые цветы
глаза завязывает плотно
стоят подводные сады
в глазах и окнах

и тонет горечь лепестков
как горечь невозврата
во тьму уходит как любовь
быстрей не надо



***
Но ласточка летит в пустую башню
И по реке плывут в душевности травы
Любимые задушенные наши
Конечно общие. По свисту тетивы
Я узнаю тебя неверность цели
Я проверяю ритм. Нас чудом случай спас
Мы не дойдем до сцен и до постели
Мы отданы любви непросвещенных масс
Я автор ты придумана эксъюз ми
Как девушка молчи как миф но я все жду
Твой этот взгляд горгоны и медузы
Твой этот сад со(ль)дом где я плыву во льду
***
но падая, паденьем изумлен,
ты вдруг настигнут красотой момента,
развернутого перед тобой, как лента,
и смятого, как стопроцентный лен.

и красотою этой возмущен
(ей хорошо без имени и тела,
рассыпавшегося, как огрызок мела),
ты раскрываешь рот, как медальон -

крик падает, как девочка в нору
за кроликом с дурацкими часами.
падения хватает на рекламу
того, что нас не будет ждать внизу.


***
Т.е. не стоит произносить вслух
Произнося теряется смысл невинного
Этому верить хочется милый друг
Смертность конечно сродни невинности

Где перепутаешь верх и низ
В этой аркадии точно названье неточное
Тихо на воду слетает лист
Кассиопеи и козероги кажутся точками


***
Ничего иначе быть не может
На руки возьмет потом положит
Никого не называя лежа
Перья - память лягушачьей кожи

Смерть с изнанки кажется моложе
Женской крови виноградной тоже
На руки возьмет потом покрошит
В скрежет сна и голос мокрой дрожи


***
я продолжаю спать и видеть сны
ты засыпаешь просто продолжаясь
во сне твоей невидимой страны
не различить ни пса и ни трамвая

во мгле твоей возможной белизны
тебя зовут по имени аглая
я дальше сплю ты продолжаешь сны
где зги не видно ни конца ни края

не разобрать как пить дать ни черта
в твоем нутре в моей безумной спячке
где мы сгорим как в печке береста
забыв оставить часть себя в заначке