Сон на рождение. Стихи

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Как развернувшись и навстречу
той вспять повернутой реки,
в противовес, противореча,
наперекор и вопреки;
как новой формой изреченья,
что лаконичнее всего,
как против ветра и теченья
и против смысла самого;
как мимо истин непреложных,
что и молчаньем не почтить,
и как почти что невозможно,
что не считается почти, –
воды пытаешься быть тише
и не тревожить небеса –
превозмогаешь и не пишешь,
хотя не можешь не писать.

Но это зря в себе ты прячешь,
ведь это видимо насквозь:
в твоём кармане – хлебный мякиш,
но он торчит, как в горле кость.

НЕСОВЕРШЕНСТВО СЕНТЯБРЯ

сентябрь голодранец, нищеброд,
пьянчужка неумелый, не берущий
с утра уже ни капли лишней в рот –
все мимо проливающий – и лучшей
не помнящий, не знающий тропы,
чем та, чтоб расстилаться и валяться
в ногах у наступающей толпы
разводами-гримасами паяца,
не ведающий алчного греха
наивец щедрый, ангел бескорыстный,
плыви собой – ладья твоя легка
и хрупок твой багаж тысячелистный,
впадай туда, где долгая вода
рождается из капель и разводов,
большой реке не стоящих труда
таких, как ты, нежадных нищебродов,
где осень открывает длинный счёт
и ждёт тебя убогим и блаженным,
всё только начинающим ещё,
причастием ещё не совершенным.

ДНО РЕЧИ

Где тонко, там и рвётся на свободу
на дне сумы утопленная речь,
чтоб каменно-топорной массой в воду
упасть и на другое дно залечь,
где медленная капля точит камень
до формы тени круга на воде,
где вечный ил – в укор непрочной ткани –

безмолвия не пуганного, где
предел несовершенства очевиден
и ниже даже камню не упасть,
где спит вода в своём порочном виде,
впуская речь в зевающую пасть,
скрывая свой застой под маской ила,
которую отлив пока не смыл…
А речь ещё текла, пока сходила
с ума, что зарекался от сумы.

В РАСЦВЕТЕ ВРЕМЕНИ*

Так время прорастало не в зелёном
невинном, а в своём землистом цвете,
и щедро над бумажным кремнезёмом
плодилось миллионами соцветий
капусты, под которой находили
младенцев, что похожи на окурки,
что время навыкуривало или
развеяны в заброшенном проулке.

Так время прорастает сквозь глазницы,   
держа свою вселенскую усталость
на кончиках ресниц своих, так снится        
траве её бессмертие, так старость,
минуя настоящее цветенье,
а будущее прошлым истощая,
цепляется за юные растенья
сосудистыми мощными хвощами.
И время прорастёт из нас, но где-то

погрязнет в сорняках и станет ниже,
и вырастет табак в усах у деда,
и жёлтое, в губах укоренившись,
проявится подкожным никотином,
который был на плёнке незаметен,
и жизнь незакреплённым негативом
засветится на том – небелом – свете.

*под воздействием проекта фотохудожника Анастасии Богомоловой «Дача/Сад» –http://mamm-mdf.ru/exhibitions/datscha-garden/

СОН НА РОЖДЕНИЕ*

ты проснешься однажды надувшись стихами

с аритмией во рту и без сердца совсем

и ладошкою влажной коснувшись дыханья

станешь в липком поту чистить тени со стен

это будут деревьев запутанных лапы

тополеть у груди коготками скребя

и надутый беременной лунною лампой

желтый свет за гардиной поманит тебя

это будет июнь далеко не начало

тихозвездный и душный хоть ливнем полей

и покуда подлунье легко укачало

ты шагнешь в парашютики  из тополей

пролетишь невесомо над городом спящим

над обрывками снов за границей гардин

в паре с тиканьем сонным у горла стоящим

но почти что готовым забиться в груди

длинной строчкой ужавшись в одну половину

рваный ритм из гортани пристанет к десне

и засохший слежавшийся пух тополиный

захрустит под ногами как мартовский снег

ты проснешься от дрожи в волненьи азарта

и опустится пух а затем и рука

и коснется ладошка последствия марта

это будет июнь

третий месяц пока

* Накануне своего 35-летия и на 3-м месяце беременности

ЛАСТИК

Нас дети повторяют, как стихи

собой нас продлевают, те и эти

нас вписывают в вечность, но бессмертие

берёт свой бесконечный ластик, и –

ни строчки, ни шажочка, даже ни

протёкшей пасты, капнувшей слезинки –

следы долгостирающей резинки

одни.

НЕ СОН
 
То – страшный сон, а на яву-то
смотри живи во все глаза:
ещё не втоптанное утро,
ещё не кровь, ещё роса.
 
Ещё не вспоротое поле
и как живое без прикрас,
и, видит бог, ты против воли
отдал в то утро тот приказ.
Ещё не стреляные танки,
не человеческий газон,
ещё солдаты, не останки,
ещё не вечер и не сон.
 
Ещё не кружатся вороны,
и, видит бог, ты не хотел
пустить в то утро ту колонну
по той траве ещё без тел.
 
Ещё за вздохом длинный выдох,
и где-то в лёгких горячо,
ещё так чётко виден выход,
по обе стороны причём.
Ещё не сон, ещё немножко –
и все признают: это явь
и с ними Бог, а не ерошка,
и ты прикажешь не стрелять.

………………………………..

Уже не кровь – тела зарыты,
Уже не жжёт на выдох-вдох,
Уже не сон – глаза закрыты
И видит Бог.