Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Петр ВеличкоОб авторе: ... |
Григорий ПисаревскийОб авторе: ... |
Светлана Андроник-ШимановкаяОб авторе: родилась в Донецкой области, с 2001 года живёт в Черновицкой области. Поэт... |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Виктор КуллэКак на экранной простыне. Стихотворения***
Вот яблоки блестят, и ушлый змей ползет. Чтоб человеком стать, вкушай запретный плод.
Никто не виноват, но правила тверды: возделывай свой Ад и пожинай плоды.
Господь тебя изгнал из отческих пенат за то, что все познал, но не сумел понять.
ГОЛГОФА Наступленье нижнего астрала происходит, как в дурном кино. Ангельская армия устала, а покорным смертным все одно —
им бы для начала жизни просто… Но восстал, и превратился в миф кроткий смертник небольшого роста, ход Истории переломив.
*** Любовь не бывает добра, поскольку не может не врать. Но в Питере есть номера, что не позабыть, не набрать.
Ведь кто бы и с кем бы ни спал, и что б ни имел на счету, узор, что однажды совпал — не случка в случайном порту.
Любовь предопределена… С другой, в жарко дышащей мгле, в беспамятстве, и даже на операционном столе
я слышал твой голос — и мне порой было трудно дышать. Теперь научился вполне себя в неких рамках держать.
Но даже в кромешном Аду настигнет несбыточный сон, в котором к тебе подойду и буду спокоен как слон.
ИГРА Какая старая пластинка! Чуть заедающий винил. Полусмешно и полустыдно того, кем я когда-то был.
Любовь, обрушившись, сминает все лишнее. А лишним все становится, когда — сквозь сон — тобой любимая играет.
Концерт, тусовка, светский раут — на деле просто мишура. Любимая тобой играет, но как божественна Игра!
Как будто нежная игла кружит по краешку винила… Увы, прислушаться пора чем это было. Вправду — было?
Возможно, что-то и витало, водило кончиком пера, но вскорости пришла Игра, и чувств — не стало.
Винил, уютно мне шипевший, сменился музыкой иной. В конце концов, я был лишь пешкой, так и не ставшей проходной.
В конце концов, я был лишь слеп… Не дать ей доиграть финала — как отобрать у нищих хлеб. Играла! Как она играла!
Меня колбасило, метало и кончилось не по-людски. Чуть больше в голосе металла, чуть меньше в памяти тоски.
Я не сержусь — но сожалею, что нынче новый корифей бестрепетно играет ею… Навряд ли он меня добрей.
ПИАРКТИКА
Когда погребают эпоху Ахматова Тому назад — такие разные, но равно сытые утробой — мы жили в праздничной Евразии, с изнанки ставшей Азиопой.
А оказалось, что на практике — трезвящей, как прыжок с моста — мы все живем в стране Пиарктике, где вечный кайф и мерзлота.
*** Что до конкретной данной личности — произошел системный сбой. Смирился с нищетой и лишнестью, чтобы в итоге стать собой.
Жизнь прожитую реставрирую — как на экранной простыне, где одиночество стерильное снабжает зрением извне.
*** Успешливые преуспели, а лишние давно отсеялись. Слова прощальных песнопений кружатся листьями осенними.
Они ни хороши, ни плохи, но кажутся почти случайными для нас — могильщиков эпохи, учеников и соучастников.
ПОЛТИННИК Шажок-другой, шажок-другой с последней прямотой. За пониманьем, за деньгой, за мелочной мечтой.
Еще от жизни не устал, хотя и домосед. Души таинственный кристалл не источает свет.
Пусть годы за спиной как горб — и он все тяжелей — познанья умножают скорбь, но с ними веселей.
Ведь у верблюда два горба — уж так устроил Бог — не оттого, что жизнь груба, а чтобы тот не сдох.
Хошь обойди весь белый свет, хошь не слезай с печи — покоя нет, и воли нет. Наврали рифмачи.
Блок, почитавший вечный бой за чистый идеал, к концу работы над собой себя же доконал.
Наивно обретать в бою источник правоты. С годами я перестаю страшиться пустоты.
И я спешу куда пошлют, чтоб растрясти брюшко. Протиснуться, как тот верблюд, в игольное ушко.
Я сам себя с ума сведу и сделаюсь ханжой, предавшись Страшному Суду над собственной душой.
Подробен перечень утрат. Смешон итог побед. С немилой и в хоромах Ад, а милой больше нет.
Проходит все, и жизнь пройдет, иллюзии круша. Но твой единственный оплот — свободная душа. К списку номеров журнала «ИНФОРМПРОСТРАНСТВО» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |