Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | Проект АРЕаЛ | ГЕОЛОГИЯ | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ | Спонсоры | Связь с координатором портала |
Центр |
Виталий НауменкоОб авторе: Родился в г. Железногорске-Илимском Иркутской области... |
Александр Александрович КузьменковОб авторе: ... |
Сергей СиротинОб авторе: Родился в 1985 году в г. Геленджик Краснодарского края. В 2007 году окончил... |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Роман РубановГофман и другие. СтихотворенияГофман I. Ночные этюды Из темноты, где полночь рыжая урчит, небритый Гофман, словно гвоздь кривой, торчит и тени собственной пугается в ночи, смычком взволнованно по дереву стучит, “Тьфу-тьфу”, — плюёт он через левое плечо, и догорает оплывающей свечой, и что-то пилит, и из собственной души плетёт верёвочку, чтоб страхи задушить II. Песочный человек Плетёт верёвочку, холодную как снег... Но пробирается песочный человек в кошмары ночи, в бессознательный проём спинного мозга, наполняя водоём холодных глаз комками ржавого песка, и кровь горячая колотится в висках, и бледный Гофман пилит лобзиком сустав, и прорастает скрипка, плача, сквозь рукав. III. Кавалер Глюк И прорастает скрипка, вечная, как мрак, как крона дерева, как всхлипы ветра, как ночной кошмар, в котором с комьями песка в один зелёный ком смешается тоска, и всё в душе сожжёт огнём своим дотла. Луна вращается по небу, как юла, а там, в ночных провалах-впадинах луны, кричат горластые некормленые сны IV. Угловое окно и клювы острые вонзают в небосвод. Небритый Гофман прорастает и растёт, пытаясь мысленно проникнуть в ворожбу… Не обмануть, увы, безглазую судьбу. До подбородка добегает липкий страх, и понимает Гофман: тело — это прах, всё прах, одну лишь только музыку души не в состоянье сумрак ночи заглушить. V. Щелкунчик и Мышиный король Всё прах. Все эти наши мысли и слова — всё обрывается. Пока душа жива, пока болезнь не отравила спиртом мозг, он строит хрупкий, но реальный мост, он смотрит ввысь — там по веленью Рождества: уродец кукольный под маской волшебства любви достоин, обретая кровь и плоть... А душу Гофмана тем временем Господь за нити тонкие возносит в небеса, туда, где Сам распределяет чудеса. Ходит ночь, беременная снами (Цикл ночных стихотворений) I Так, как я, не умеет никто Говорить о тебе. Ночь, как конь, ходит в сером пальто Буквой “Б”, Ходит, цоканьем серых копыт Будит сны. Мордой в окна: кто, дескать, не спит? Мы! Это мы, это я о тебе, Это сон, Он спускается вниз по трубе На газон, Зарастает травой, сорняком, Пылью и Говорит ни о чём, ни о ком — О любви. Ночь в пальто чешет бок о фонарь, А фонарь Провожает глазами январь. И, как встарь, Говорит: всё проходит как сон. Нет, не сон. Разве сон — эта в небе косом Рыба сом? Рыба камбала, рыба луна, Рыба-сплю... Ночь в пальто лошадином темна. Я терплю, Я не сплю, я могу, как не тот, Не тогда, Говорить о тебе. И растёт Борода Из-под неба, рассветом грозя Облакам. Губошлёпую ночь бьёт лоза По бокам, И она убегает в луну Буквой “Б”. Для тебя… лишь тебя я одну… О тебе… II Сон Входит сон, говорит: “Сон”. В небе сон. В небе рыба-сом. В небе свет. В небе дна нет. Светит свет, там, где сна нет. Входит сон, говорит: “Спишь?” Вносит сон на подносе fish. Ты одна замерла на миг, замерла под крылом сна. Сон расстилает на окне сны. Сон наставляет: “Только ей снись!” Ей, говорит, снись, ей, ты, лей, говорит, слова о ней, ты. Сон обнажает твою ночь, сон, сон обряжает луну в ноль, сон шепчет тебе то, что только я знал. Сон всё слышал, когда я спал. Сон в твоей руке. В руке нить бус. Милая моя, а я тебе снюсь? III Ты уснула. Уснула. Уснула ты. Ночь качнула. Качнула. Качнула тюль. А у стула. У стула... У темноты нету имени. Имени нет. Июль скоро будет. А будет? Да, будет он весь из будней. Из будней. Из будней сшит. Тихо будит. Да, будит... И будет сон крепче чая и слаще той, той, что спит. Ты уснула. А значит. А значит, день будет начат. Он начат. Он начат мной. Только скачет. Всё скачет. Всё скачет тень по стене. И сливается со стеной. Ты уснула. Уснула. Твоя душа — отпусти её, пусть полетит одна мимо гула, разгула, едва дыша, пролетит сквозь холод окна. На перепутье, лоскутный забыв платок, она встретит меня и попросит, чтоб крепко обнял её я. А что потом? А потом, как в пословице, — хоть потоп. Ты уснула. Уснула. Уснула ты. Ты качнула. Качнула. Качнула свет. Ты проснулась. Взглянула из темноты на меня... А меня... а меня… Нет? *** Н.Ч. Нет человека, который был бы как Остров... Джон Донн А я как остров. Я окружён тобой. И даже если колокол звонит по мне — мне всё равно. В меня вбивает камни прибой, надо мной глаза твои в вышине. звёзды, звёзды, созвездия и т.п. И даже если волною снесёт утёс, оторвёт от меня часть, я всё равно о тебе буду думать. В пене твоих волос буду слышать, как ручейки звенят, как планета рушится, как небеса трещат по швам. Не оставляй меня, море, по которому ходит моя душа. flauto dolce Зажми седьмую дырочку в душе И дунь. А может, музыка польётся? И где-то на девятом этаже Такой же человечек отзовётся, Зажав седьмую дырочку в душе. И лифт скользнёт. И лестницы пролёт Мелькнёт, и на засаленных перилах Столкнутся руки. А домашний кот Мяукнет, дескать, выгнали, нет силы И в лифт скользнуть... И песню запоёт... А эти двое, странные весьма, На нас с тобой похожие когда-то, Взойдут на переносицу окна И выпорхнут в метель, во тьму... куда-то... И незаметно включится весна. А кот домашний, видевший мышей Лишь на картинках, сядет на перила, Достанет музыку, которой нет вообще, И, чтоб она везде заговорила, Зажмёт седьмую дырочку в душе. |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыКыштым-ГраниПятью пятьКочегаркаСОТЫРусское вымяВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГОСОБНЯКМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНСЕВЕРДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕЛИТЕРАЮЖНЫЙ УРАЛБАЛТИКА-КалининградСеверо-Муйские огниНОВЫЙ СВЕТСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИНАЧАЛОКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИСлово-WordГВИДЕОНКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАСорокопут [Lanius Excubitor]ДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовТело ПоэзииГРАФИТБЕЛЫЙ ВОРОНИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимДЕТИ РАФУТУРУМ АРТЧЕРНОВИКЗИНЗИВЕРЛИКБЕЗВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:ЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕИЛЬЯАРГАМАК-ТатарстанИНФОРМПРОСТРАНСТВОДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬСВОЙ ВАРИАНТБАШНЯ22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЗАПАСНИКЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЗНАКИ11:33АЛЬТЕРНАЦИЯ |