Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Виля БаймурзинаОб авторе: Родилась 1 июля 1953 года в д. Акьюлово. Доктор педагогических наук... |
Александр БанниковОб авторе: Родился 18 июля 1961 года в пос. Магинск Караидельского района Башкортостана... |
Спартак БасыровОб авторе: Родился 11 октября 1977 года в городе Салавате. Прозаик. Публиковался в ... |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Валерий ЧерешняНадело небо свой свинцовый кительНадело небо свой свинцовый китель и тяжко тянет тёмные слои. Лежит земля, как женщина в соитье, и влаги ждёт, как счастья и любви.
И вот вода летит потоком страсти И в поры проникая, тяжелит состав земли и рвёт её на части, и оползнем безумия грозит.
*** Живи, дурак, несуществующим, пылинки в воздухе лови, перебирай в мозгу тоскующем воспоминания любви.
Пускай плывут густым течением, гольфстримом греют пустоту холодной жизни, в средостении пусть заполняют немоту.
Живи слабеющим, мерцающим, оскудевающим живи, по этим водам иссякающим, во тьме барахтаясь, – плыви.
Пусть угасающим свечением ещё продлится краткий миг, с его уже неслышным пением, но ты настиг его, настиг.
*** Когда несётся мимо половодье набухшей и взбесившейся тоски, грозя залить последние угодья – хватайся за соломинку строки.
Она кружит в водовороте вроде Улановой, привставшей на носки, её по водам ветер веры водит и вихрем может в небо занести,
где по пустым полям своих творений кочует вечно одинокий гений, шарманку стратосферную крутя, там тающего облака теченье лишь образ твоего исчезновенья, прекрасный образ мира без тебя.
ГИЛЬГАМЕШ(тема и вариации)
1 Ночью, пока смотреть рано ещё глазам, он примеряет смерть к жизни своей пазам.
Тесно, не втиснуть в паз, слишком она из другой оперы, той, что нас музыкой манит немой:
там ни пауз, ни нот не прозвучит нигде – лишь запеканка забот о посмертной еде:
грудой в гробнице лежит с привкусом сытого сна пища, – прекрасна на вид, жаль, что из глины она,
а в спелёнутый рот – страшен голодный мертвец – ветер пылью плюёт, плоской пустыни певец,
сколько б её ни ел сытости нет как нет... в жуть Гильгамеш смотрел, в смерти своей беспросвет.
2 Я превращу тебя в труп – будет родным твоим больно, в горе терпение губ дрогнет движеньем невольным...
Это – потом, а сперва станешь ты злым, всё видавшим, неба сухая стерня разум исколет. Пропавшим даром: не ведая жить, длить день за днём в упоенье больше тебе не скрепить душу. А смерть в отдаленье жадностью тысячи ртов, ждущих желанной поживы, подстерегает твой рёв, рёв, оглашающий нивы.
3 Нужно себя учить быть землёй, быть прахом – ведь это тебе предстоит. Без страха, вслушиваясь в свои бессловесные недра, учишься лёгкому языку трав и ветра,
лёгкому, потому что родному. Потому что звуки его, летящие мимо, но кучно, словно стреляет великий безумный мастер, вдруг озаряют коротким игольчатым счастьем,
им и живёшь. Но втискиваясь в страницу, держишься всем существом за пойманную синицу, и лишь отпустив, опустев, благословя, обретаешь летящего косо и вдаль журавля.
*** О старость, ты просто причуда весёлого беса. С собой ты видишься как бы оттуда, покуда ведут на убой сквозь узкую медленность жизни, сбивая с понятий и ног, а сверху на ниточке виснет надеждой подвешенный бог. Он сыплет густой и нелепый словесно-растительный сор, в тебе прорастает напевно его обаятельный вздор, и ты отмечаешь не к месту вещей соразмерность и вес, обычного облака тесто, его гениальный замес.
*** Воскресная прогулка. Как я рад пройтись по этим улицам без цели и, увеличив протяженность тела, пространство пропустить через себя. Ты, бескорыстье, лучший проводник – куда велишь, туда я и шагаю, покорно следую извивам парапета, безлюдной набережной скользкому пути и захожу во все дворы и подворотни, лишь стоит поманить стеной кирпичной, косым окном, прорубленным под крышей, и черным деревом в нетронутом снегу – заветной жизнью тесного угла, где выход только в небо, вверх и в небо.
И вновь холодный, в оспинах, гранит, вослед за костенеющей рекой, ведет на старое немецкое кладби?ще, где узкие протоптаны тропинки среди камней, под выпушкой из снега, со стершимися буквами псалмов, где тень от смерти стерлась и исчезла настолько, что не может возродить ни бледных девушек в кисейных длинных платьях, ни их отцов в парадных сюртуках, уложенных семейственно и рядом.
И я, чья жизнь нелепее стократ, быть может, а точнее – несравнимей, стою, живой, под низким ровным небом и представляю кукольный уклад их жизни – осознание, как чудо, полно серьезности и тайны: тень крыла коснулась сердца и исчезла.
С этим чувством я выхожу на крошечный проспект к домам, автобусам, трамваям, людям.
Свобода
Внезапно свобода повеяла, дурацким тряся колпаком, от скуки все звуки рассеяла в пространстве, незнамо каком. И ты собираешь по семечку, сжимаешь их в потной горсти, воистину, страдное времечко тебе предстоит провести: скрести озабоченно темечко, взрыхлить залежалую суть, чтоб это случайное семечко в достойную почву воткнуть.
Пока, преисполнен доверия, стараясь увидеть в лицо, сличая гармонию, меряя с первичным её образцом, пока вся душа наклоняется, следя за дрожащим ростком – свобода опять удаляется, дурацким тряся колпаком.
Американская элегия
О, всего несколько строк – многим негде и притулиться в этом маленьком городке с холмистыми чистыми улицами. Скрюченный прошлогодний лист скребёт тротуар, цепляясь за урну, зелень газонов, как пианист, играющий слишком бравурно. Ну, ещё понурые машины у обочин, брошенные наспех, с обиженным выворотом колёс, и дома, взасос сглатывающие хозяев богатых вотчин. В их нутре голо, как на античной сцене: ужин, телевизор, пятнающий стены дьявольскими отблесками цветных бедствий, дети угомонились в детской. Секс – всё реже и реже, эта усталость, будто ты себе не ближний, а дальний, не заснуть от зудящего «з-з-зачем?», комаром залетевшего в спальню. Такой кровосос вполне истребим пробежкой в дурмане тумана, утренним кофе, работой, где ты совершенно незаменим, – настоящий «профи». Это всё. Да, я забыл сказать об одном дереве, растущем так, словно ему никем не нужно стать, только ветвиться гуще и гуще, только так и остаться в твоих глазах: Лаокооном, синь неба рвущим.
Валерий Черешня родился в Одессе в 1948 году, с 1968 года живёт в Санкт-Петербурге. Закончил Ленинградский электротехнический институт связи, работал инженером на предприятиях городской телефонной сети. Автор пяти поэтических книг («Своё время», 1996; «Пустырь», 1998; «Сдвиг», 1999; «Шёпот Акакия», 2008; «Узнавание», 2018), книги эссе «Вид из себя» и многочисленных публикаций в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Дружба народов», «Постскриптум» и пр. |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |