Александр Фокеев

Песни нижегородского Заволжья. Стихотворения

Окончил Нижегородский (Горьковский) государственный университет, кандидат химических наук. Литературная деятельность связана, главным образом, с переводами на русский язык англоязычной (У. Шекспир, Р. Сервис, Т. Хьюз, У. Уитмен, Р. Фрост и др.) и финской поэзии (Эйно Лейно, Пяйви Ненонен). Также занимается переложениями старинных народных былин и сказок.

Публикации: альманахи «Созвучье муз» (Германия), «Арфа Давида» (Израиль), «Интеллигентный сезон», журнал «Иные берега Vieraatrannat» (Финляндия), литературно-публицистическое издание «Провинциальный интеллигент».

Дипломант бронзовой (2013) и серебряной (2015) ступени Международного конкурса перевода «С Севера на Восток» (Финляндия). Награжден почетными дипломами Международного фестиваля «Арфа Давида» (Израиль), почетной грамотой Международного общества пушкинистов  (США), дипломом за второе место в Международном фестивале «Интеллигентный сезон» (2016) в Крыму. Родился и живет в Нижнем Новгороде.

 

Керженские страдания

 

I.

 

Ой, мне выбрать, такую ли...

 

 От зори-то, узорицы,

 Будто звон по округе!

 От ворот до околицы

 Разбежались подруги.

 На лугу окликаются —

 Разлетелись как стайка,

 Белено умываются,

 Уж поди ты, узнай-ка,

 Ту, которая сужена:

 Все, как маковки в цвете!

 Хороводом закружено,

 Рвется сердце из клети.

 

 Ой, мне выбрать такую ли —

 не найти б в целом свете,

 Мне дружки натолкуют ли

 о заветной примете?..

 

II.

 

вдоль по речке плывет ботничок

ботничок тот долбленый осиновый

а сидит в ботничке мужичок

в красноцветной рубахе сатиновой

 

            ай плывет ботничок

            ай плывет ботничок

            ботничок тот долбленая лодочка

            ай поет мужичок

            все о том мужичок 

            как бела его лада молодочка

 

а поодаль по-вдоль бережка

там где плес где не видно ни деревца

поглядеть на того мужичка

ой бежит ой торопится девица

 

            ай плывет ботничок

            ай плывет ботничок

            ботничок тот долбленая лодочка

            ай поет мужичок

            все о том мужичок 

            как бела его лада молодочка

 

и кричит ему дева в тоске

ой постой мужичок красноситцевый

не плыви на своем ботнике

к своей ладе к своей белолицевой

ты приткнись поскорей к бережку

там где плес где не видно ни деревца

расскажу я  тебе мужичку

как ждала тебя долго я девица

нарожаю я деток тебе

и у всех будет божия метина

тем родимым пятном на губе

что меня мужичок так приветило

 

но за плесом вдали ботничок

ботничок тот долбленый осиновый

и плывет в ботничке мужичок

в красноцветной рубахе сатиновой

 

            ай плывет ботничок

            ай плывет ботничок

            ботничок тот долбленая лодочка

            ай поет мужичок

            все о том мужичок 

            как бела его лада молодочка

 

Венок

 

 Не велят Маше у речки заплетать тугой венок,

 Не велят росой холодной молодых студить ей ног,

 Не велят бежать на зорьке ей с подружками к реке,

 Не велят пускать веночек и гадать о пареньке:

 О веселом, разлюбезном, о молоденьком,

 Кого кличут там, за речкою, Володенькой.

 Ну а парень тот кудрявый, неженатый, холостой,

 Он не чувствует любови в своем сердце никакой.

 Какова любовь девичья так бывает горяча,

 Каковы горючи слезы, что коснутся вдруг плеча.

 Стоит Маша у калитки, призаплаканы глаза,

 И дрожит звездой в ресницах ее девичья слеза.

 

 

Про лешаго

 

 I.

 

На Янь-остров мы ходили, помню, за морошкой,

А подружки-то мои отошли дорожкой.

 

Вдруг поднялся шум в лесу, как меня бы кличут

Вроде вон сватьи Маланьи вижу я обличье.

 

Испугалась я, сомлела — не ответить криком,

И давай хватать морошку снова в месте диком.

 

Вдруг опять: «Пошли со мною!» — женщина с корзиной,

Ажно сердце-то мое дрожь взяла, трясина.

 

Кровь сменилася в лице — напугал проклятый!

Но пришла тогда домой, вывел Боже святый.

 

II.

 

Было так — на Выг-реке с мужем мы косили,

А морошки-то кругом — не снести и в силе.

 

Я под вечер говорю: «Приготовь-ка ужин, —

За морошкой побегу», — и рассталась с мужем.

 

Побрала морошки вскорь полной мерой чашу,

И наладилась идти я в избушку нашу.

 

Покликала наперед: «Где стоишь, Гаврила?»

А вот ножки-то нейдут... где ж ты, Божья сила?

 

Потянуло тут меня воротиться кругом.

«Ой, Гаврила, помоги, будь любезным другом!»

 

Поспешил Гаврила муж, и отвел к избушке,

А в глазах-то у меня все кружатся мушки.

 

Повалились только спать, вдруг по окнам звоны,

В страхе бухнулась на пол, в угол под иконы.

 

А Гаврила взял ружье, вышел на крылечко,

Бахнул раза три, да так, что погасла свечка.

                        ................…

 

            Там косила я потом лет с десяток… боле...

            Но не встретился никто ни в лесу, ни в поле.1






1              Поэтическое переложение сказаний по материалам: Ончуков Н.Е. Северные сказки. Записки РГО по отделению этнографии. Т. XXXIII. — СПб, 1909.



К списку номеров журнала «ИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNAT» | К содержанию номера