История «Дебошира»

Михаил Спивак, с которым я недавно «интернетно» познакомился благодаря известному николаевскому писателю, профессору И.М. Старикову, живёт в Канаде. Пообщавшись со Спиваком по скайпу, выяснил интересный для меня факт его биографии: оказывается, «по семейным обстоятельствам» в 2005-м году Михаил Анатольевич несколько месяцев прожил в Николаеве. И хотя он называет главную улицу нашего города «Советским проспектом», не смог вспомнить название супермаркета «Пятый Океан», возле которого жил, заморский писатель искренне, как мне показалось, восхищается старым краеведческим музеем и центром Николаева.

Поэтому у меня есть все субъективные основания считать этого, немало поколесившего по свету, писателя «немножко» николаевцем!

Михаил переслал мне электронной почтой свой роман «Дебошир», изданный в 2012-м году в Канаде. Прочитал на одном дыхании.

Пусть привыкшего к «массовой литературе» читателя не обманывает вроде бы легковесное название — роман «Дебошир» не о «золотой молодёжи» или о чём-то подобном. Это роман о войне. Которая, как я понимаю, для автора, ставшего в последние годы одним из канадских экспертов по истории фашизма, была, есть и будет Великой Отечественной?

Богом забытое поселение с выдуманным автором названием. Житомирская область, деревенька Крапино, в которой некогда жили одни евреи. «Еврейское местечко» — вот чем была деревушка до революции. В смутные и кровавые времена революции и Гражданской войны многие коренные жители… пропали… Кто куда…

 Коллективизация, тридцатые годы с их репрессиями и «чистками» — сытой и спокойной жизни у обитателей деревушки, как это можно понять из рассказа о ней, почти не было. Слишком уж сильно дул «ветер истории», сметая людей и целые семьи, словно пылинки… Население местечка стало смешанным.

В Крапино война пришла быстро и страшно: занявшие её немцы сразу же заставили оставшихся в деревне евреев копать себе могилу. Хозяйственно — благо, опыт большой имели — рассчитали, какой должны быть длина, ширина и глубина…

Когда братская могила была готова — началась казнь женщин и детей. Мужчин практично мыслящие «новые хозяева» временно оставили в живых, чтобы они работали на вермахт. Беззащитных людей казнили не немцы — их с остервенением, стараясь выслужиться и показать свою преданность победителям, убивали «местные». Которые, оказывается, всю жизнь ненавидели соседей, которых теперь люто катуют, а не просто убивают…

Вот так, с разделения на людей и нелюдей кровавой рекой началась война в Крапино.

Жену главного деревенского забияки и дебошира, здоровяка Герша Шнапера, казнили у него на глазах. Сделали это полицаи, ставшие презираемые односельчанами до войны  мальчишки-сопляки и долгие годы умело скрывавшие своё звериное нутро недобитые бандиты времён гражданской войны.

Герш, обладавший огромной физической силой, готовился дорого продать свою жизнь. Он выбирал момент, чтобы забрать с собой на тот свет как можно больше немцев и полицаев — однако понимавший толк в «рабочей скотине» немецкий офицер приказал использовать силача вместо лошади: Герша запрягли в телегу, и он весь день возил брёвна.

Произвол и насилие, патологическая жестокость и звериная хитрость отличали тех мерзавцев, которые выбрали дорогу полицаев. Михаил Спивак убедительно доказывает: ущербные от рождения завистники, не сумевшие стать уважаемыми людьми, они с детства затаили ненависть к односельчанам и вымещали свою неполноценность на беззащитных.

«Последние времена, когда живые завидуют мёртвым»…

Герш Шнапер сумел сбежать. Конечно, он мог бы осуществить побег намного раньше, но Герш терпел издевательства, чтобы спасти зверски истязаемую нелюдями девушку Соню, первую — до войны — красавицу деревни.

Небольшой партизанский отряд, беспощадная месть врагам и потери, личная трагедия на фоне трагедии страны и народа — обо всём этом повествует Михаил Спивак, рассказывая читателю о «персональной войне» Герша Шнапера. С большой выразительностью и глубоким психологизмом описывает автор страшные месяцы борьбы за жизнь, в которой горстке храбрецов противостояла немецкая военная машина и презираемые теми же немцами подонки-полицаи.

Роман «Дебошир» с полным основанием можно назвать приключенческим, остросюжетным романом — то, что сейчас называется «экшен», в этом произведении и в самом деле представлено в избытке!

Одновременно — это психологический роман, в котором автор глубоко и точно мотивирует поведение своих героев. Хотя некоторые из них, может показаться на первый взгляд, очень близки к «людям-схемам»: и говорят лозунгами, и мыслят излишне «прямолинейно». Но ведь в те годы частенько и так бывало, что обычные человеческие чувства прятались глубоко-глубоко, а на первый план выходили «идеи»?

На мой взгляд, Михаил Спивак создал убедительное художественное произведение о войне и человеке на войне. Можно ли считать его роман историческим?

Как я понял, фактической основой образа главного героя стала история прадеда писателя, которого, как выяснилось из переписки с автором, правнук почти не помнит — «остался смутный образ»… Дочь главного героя, ставшая санитаркой в годы войны, — это бабушка автора, которая рассказывала о своей молодости и об отце. Трагически погибающая в романе Сонечка — это, как говорит автор, «образ собирательный. Все зверства случились с разными девушками местечка, но в романе их страдания в основном сфокусированы на одной девушке…» К счастью, реальная «Сонечка» жива до сих пор, автору даже довелось пообщаться с ней в скайпе!

Получается ли, что Михаил Спивак написал автобиографический роман? Со слов автора: «Действительно, в романе некоторые персонажи имели реальные прототипы и отдельные события имели место в истории. Но фактами я оперирую по собственному усмотрению, перемешивая с вымыслом. Автобиографический ли роман — точно нет».

Конечно, «Дебошир» не свободен от, так сказать, «погрешностей» самого разного свойства, включая языковые. Сказывается влияние иностранного языка. Но, повторю, свыше четыре сотни страниц романа я просто «проглотил». Местами смеялся, местами перехватывало горло…

В писательской среде время от времени вспыхивает дискуссия, тему которой можно примерно обозначить так: «А имеют ли право писать о войне люди, которые не прошли её дорогами?» Иногда слышишь категорическое «нет». Трудно согласиться с такой точкой зрения. «Память сердца» не зависит от возраста, от внешних факторов — тут всё определяет именно душа.

Михаил Спивак представил на суд читателя своё понимание войны. Представляется, что авторская концепция войны и человека на войне весьма убедительна благодаря занимательному сюжету, глубокому психологизму и несомненным художественным достоинствам романа «Дебошир», который, уверен в этом, обязательно найдёт своего читателя.