«лёд проступает; небо в седых дельфинах»

* **
над городом плывут левиафаны
на нитях остановлены машины
слепой ребёнок ножницами шарит

ему пообещали элефанта

она пообещала быть инфантой
она пообещала среди женщин
пинать ногою и лететь нагою

над городом плывут аэростаты
и овцы объедают пальцы статуй



***
ночью с балкона удили леща
в лодке луны пировали с Ли Бо

мне безответно и где ты сейчас

слепой
парень на площади о нараспев
мокрою птицей молитву леплю

я выхожу на Центральный Проспект

июль



* **
перепелиное дерево, где на спилах
лёд проступает; небо в седых дельфинах;

пепельный город в белом окне пустого
(до горизонта почвы и пепла) слова;

белка, берущая с прошлой моей ладони
ягоды, спёкшиеся в бидоне;

окоченевшие пальцы на бежевой флейте;
шесть одинаковых цифр
в счастливом билете…

всё остальное забудется. извините.
белое-белое солнце стоит в зените.



* * *
первое чувство: розочкой распорол
пятку в запруде.
кровь.
повели лечиться.
посадили на пляже на пропесоченный поролон.
баночку с йодом нашла у себя учительница.

дочка её: красный купальник,
глаза,
цвета пятна, расползающегося по пятке.
не смотри на пупок не смотри на пупок нельзя
некуда скрыться и ничего не спрятать

детство похоже на щедрый крестьянский лубок:
воздух свободы корёжится над диафрагмой.
только не надо гнать то,
что всё это любовь,
бедный мой,
бедный мой русский язык,
бедный враг мой



ОКОЛО АВГУСТА


1.
Спичечные дни: коробок облаков полон
и ни одной сигареты.
Бедный синоптик, деливший лето
между купавами и садоводами.
Кондиционеры в офисах
начинают медленную сарабанду.
Вот и мелодия достигает скорости,
взрываются лампочки
и продолжают гореть на полу
в лужах сиропа.
Осторожное синее пламя.
Даже руки не обжечь.

Автомобили чиркают по потолку,
не зажигаясь.
Дни ломаются.
В августе привезут керосин и сухое горючее.

2.

Лестничный марш Ракоци.
Если сбегать вниз, то крошатся пломбы;
вверх – закладывает барабанные.
На каждой паузе распахнутое окно.
Нижнее зарешёчено.
Несколько человеческих окурков
вполголоса обсуждают своего генерала.
Я жил на последнем этаже.
Между рамами до весны остывало пиво,
до осени митинговали мухи.
После ухода гостей я рисовал на кухонном плафоне
ещё один или одного.
За три года – шесть. За семь – девять.
На восьмой я уехал.
Игла патефона дошла до края пластинки.

3.

Есть только слух и эхо. Слух и эхо.
Когда выходят в сад и семисвечник
над головой истошно подымают,
небесный свод похож на парашют.
Горгиппия, полунощный транзистор,
купи себе другой звукосниматель,
передающий только белый шум.

4.
Интимные раскидистые танцы.
Не заходи в моменты говоренья
по винтовой в проточный ресторан.
Пойдём шептать жасмин пустынным пляжем
по бережным невидимым телам.



КАССАНДРА


Страх приходил и говорил мне
- беги
Я отвечал (не оборачиваясь)
- изыди
Страх пришил мне 34 ноги
в виде детей и кредитов (оплачено) в виде
тех нелюбимых любимых которым усту-
паешь (и ладно) Они это выбрали сами.
Страх передвинул к постели (расправленной) стул
и (словно доктор) ладонью провёл над глазами