Марина Матвеева

Перенастраивание нервов

ЭГОИСКОННОЕ

 

Прости меня за то, что ты мне сделал.

Хоть сам себя спаси и сохрани.

Ведь оба – сгустки эгобеспредела.

Земная ось. Ломающий магнит.

Таких, как мы – младенцами вбывали

за мудрых глаз чумную глубину,

за пальчики из блеска готовален,

чертящие квадратную луну.

Да что луна! Трёхмерности шатая,

идёт душа сквозь тучи напролом,

пугая ангелов пушистых стаю,

к Творцу на диспутический приём.

Потом уходит, створкою шарахнув,

ногой оттопав сказанное им.

Из ножен – рыбоиглую Арахну! –

ткать личный мир! – покуда нелюдим.

 

Ткать для… кого-то. Но они едва ли

бойцы – для этой нутряной войны,

что фреску белокаменной печали

набьёт превыше белочек земных,

поверх икон. Идиосинкразия

Вселенной. Водка царская. Лимон.

Прости, что для меня ты не Мессия.

Но и не идолопоклонник мой.

 

Мышль, изо снега слепленная кошкой,

растает от малейшего глотка

тепла, – здесь будет голод – черпай ложкой! –

покуда истина не съест. Лакать

галактику ковёрнутой каверной…

Хочу себя! Небесная кровать…

Я никогда тебе не буду верной,

пусть даже, изменяя, станет звать

живое пламя гаслая лучина,

социопатски рявкая: весла

всем девушкам! Ко мне вот – немужчина.

Да и к тебе неженщина пришла.

 

Но как бы ни кололи наши очи

долги, стереотипы и фыр-чадь

бабья, – я о тебе не позабочусь,

а ты меня не станешь защищать.

Тебя ограбят, изобьют, расстригнут –

я так же не взобью в колокола,

как ты по мне, когда рысак ноль-три на

моей судьбе закусит удила.

 

И это так же верно, как собака.

И это так же громко, как молчит.

Эгоисконной нежности атака…

Покуда смерть – нигде! – не разлучит.

 

 

***

 

Мир горит, корёжится, коптит…

Раздирая души, рвутся мины…

Женщину ничто не защитит –

лишь её мужчина.

 

Мир спокоен. Скука. Мелкий быт.

Сорок градусов в стекле безвинном.

Женщину ничто не защитит

от её мужчины.

 

Дети. Им бы деньги. Им бы быть.

Можно выжить рядом с юбкой-мини.

Женщину ничто не защитит

от её мужчины.

 

Мир свернулся. Старость. Всё висит.

На лице и памяти – морщины.

Женщину ничто не защитит

от её мужчины.

 

Предавал и будет предавать

каждое «прости», свою, чужую…

Если больше не с кем воевать –

с женщиной воюет.

 

Некому навешивать вину:

Богу, Будде, Кришне, карме или…

«Кто-нибудь, пошли ты мне войну,

чтоб меня любили!» –

 

вот он, крик всех женщин – до свята,

хоть молить об этом – дрогнет сила:

перебей две трети, треть оставь –

но чтоб нас любила.

 

Хоть без рук, без глаз, без ничева –

вырви ген предательств и насилий!

Ну и пусть останутся – дрова.

Но чтоб нас – любили!

 

Мир не можен. Мир не можен. Не

можен мир. Не можен мир. Не можен

мир. Не можен мир не можен. Мне

мужественно тоже.

 

Скоро я доказывать пойду

силушку свою и удаль водкой.

Женщина, люби меня, я тут!

Я твоё авоткуй.

 

Лесбиянки, где вас носит чёрт?

Одинокой нежности звездулькам

всем даю естественный расчёт:

я к тебе с инсультом.

 

Или в руки мне гранатомёт.

Или «Тополь-М» мне вместо свечки.

Буду мир спасать (а то убьёт)

от себя. Не думая о встречном.

 

 

ДУХОВНЫЕ ЛЮДИ

 

Духовные люди хамят недуховным,

как тётки с базара, а то и похуже.

Наверно, решили: поскольку духовны,

то можно нам всё – да спасёт ваши души.

 

Вы грешники, тёмные, злые неверы,

продажники душ, слабаки, не твердыня.

А бог… Или боги… Да станут примером

для вашего роста – и присно и ныне.

 

В себе убивайте поганое эго.

Ищите её, эту странную – «душу».

Плывите за богом по небу без брега,

в телах изживая желанную сушу.

 

Бывало. Плывала. Вокруг временами.

А чаще по векторной функции бога.

Но вот ведь какая оказия с нами –

война. И небес очень много. Так много! –

 

особенно тех, из которых снаряды,

особенно тех, из которых убийцы,

особенно тех, что живущего рядом

звереют, сдавая в рептилии-птицы.

 

Духовные мысли… Духовные взгляды…

«Разгневались боги – любили их вольно».

Духовные люди, подайте мне яду –

для вытравки «эго», которому больно.

 

Когда ты духовен, то всё тебе боже –

и гибель детей, и бабьё в камуфляже…

Духовные люди, подайте мне ножик –

пускай моё сердце на жертвенник ляжет!

 

Да только и это ничем не оденет,

и зря изойдёт (паки крестные страсти?)

Духовные люди, подайте мне денег –

слаба. Не осилить духовное счастье.

 

 

КУМИР-ОТВОРЕНИЕ

 

Цветаева была большой эстет.

Она сказала: «Муж. И он прекрасен!»

Быть может, и стоит на этом свет:

где бровушки вразлёт – там перец ясен.

 

А я скажу тебе: ты просто бог

языческого древнего разлива.

Не до бровей, где от тебя, с тобой

через тебя мне всё насквозь красиво.

 

С тобой мне даже камень оживёт,

чтоб умереть и бабочкой родиться.

И даже сердце не кричит – поёт,

когда болит исклёванною птицей.

 

Ты сам того не знаешь – не дорос

до сути сотворения кумира.

Всё просто: тот учитель и пророк,

кто нам раскрыл глаза на правду мира.

 

Мир так хорош! Хоть много в нём мерза…

Да нет, – учителей другого рода,

что тоже раскрывали мне глаза

на сущность человеческой природы.

 

Что доказали – да ещё и как! –

что я ничто, раз не сильна бровями,

раз никогда ни гений, ни дурак

не вознесет резца на мёртвый камень,

 

чтоб оживить в нём перси и персты

мои – и это обозвать Венерой.

Ты – тоже не персты. Сознанье – ты,

перенастраивание самых нервов.

 

На них играть уверенной рукой –

да чтобы слёзы – счастья, а не боли,

сумеете, учители? Тисков

своих учений противу – слабо им…

 

А за – легко. И мне за этим за –

прелегче лёгкого… Как трудно взверить,

что ты совсем, совсем не обяза-

ТЕЛЬНА, чтоб разрешили жить, – венерить!

 

И зверь во мне не верует пока.

Грызётся с терпеливою рукою…

Ты – выше и кумирнее божка –

не всяк Господь возьмёт спасать такое…

 

И даже Тот, что на небе, – не рад.

Он говорит: «Вот Я». И выбираем.

Он предлагает рай. А там, где ад, –

нужда во изнасилованье раем.

 

А где в раю насильники? Набить

их поролоном – да по самы перья…

Лишь человек умеет так любить,

чтоб плакали от зависти венерьей

 

Парисовы избранницы в шелках,

швыряя в пыть короны и алмазы…

Пусть мир и дальше ходит на руках.

Он всё равно прекрасен, как зараза. 

К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера