Антонина Медведчук

Ласточка

В деревне Бог

 


           В деревне Бог живет не по уграм,
          Как думают насмешники, а всюду…
                                 И. Бродский

В деревне бог. Осталось восемь дней.
Стоит бедлам. Жара стоит, как студень.
Часы стоят. Но воробьям видней,
Как трелями расписывать полудень.
Как изрезать зеркал голубизну,
Известно тайно листьям камышиным.
Над почвою стоит, подобно сну,
Хмелящий сад с приметами мужчины.
Мы в колдовских заключены кругах,
И вряд ли что-нибудь существовало
До пор, когда опенил берега
Усталый урожай земли усталой.
В волнах и нитях жара без следов
Мы плавимся и, задыхаясь, тонем.
И двигается воздух золотой
По августа распрямленной ладони.
И делят, охмелев на грани сна,
Бесстыдно две целующихся сливы:
Не расставаться и зимы не знать -
Беспамятные признаки счастливых.
Август 2015



Боль прошла

 


Что же стало? Дел знакомый ряд.
Ставни, как и прежде, говорят,
Как всегда, шатается наличник,
Стынет лето в сотах сентября,
Балуются дети в третьих лишних.
Стайки подрастающих зверят
Доят старших в поиске наличных;
Давшись, шепчут - и кричат, беря:
Жизнь и смерть все так же неприличны.
Только боль остыла, только боль
Кутается в шелушистый кокон,
Лебезит, ударившись о пол,
В колкой тишине скулит высоко,
Трескает и тихнет в меховой
Сумочке предсердий однобоких:
Нежно ли? ненужно ли? уволь...
И смыкает выпревшее око
(И треножит вырванный глагол -
И бежит пристыженно, с подскоком).
Брешь моя кровила, словно клад!
Скалкою-сироткой из бруска я
Выпала в туман, но - вот, дела:
Опухоль от сердца отсекла
Осени улыбка колдовская.
Как во сне, штудирую доклад
Горя своего, неслышно каясь,
Откусить, не ластясь от куска:
Будто пенка млечная стекла,
Будто жар касается стекла,
В комнат глубину не проникая.
Тише всё, накрыто постным блюдом,
Вертится на прежние лады,
Но не принесет былой беды
В чахлых хризантем раю безлюдном,
В падших зеркалах гнилой воды
То, чему посвящены следы,
Жемчуга стихов и игр на лютне,
То, зачем истерлись мы до дыр,
Место, где страдалось так уютно:
Образ ночи, ферума, слюды,
Плавно исчезающий в полудне.
Август 2015



Якоря

 


Якоря налипают мне на руки, брат.
Ильность древних полипов меня привечает.
И ресницы, и ногти мои - якоря...
Погляди: потерчата! Они говорят,
В этот раз я потерян для солнца и чаек.
В этот день я согласен лишиться ребра.
У пучины надеясь меня отобрать,
Не серчай на судьбу, и не злобствуй, серчая.
Не показывай сон, где цветет алыча,
Мать цукаты томит в янтаре сентября
И горячие щеки платком отирает...
Не мани меня раем - Я маетен зря.
Не роняй меня в сор, что прибоем намыло.
Соль ведь создана тем, что теряет вода.
И в мохнатом году это, может быть, было, -
Отрекись и забудься. Прости и помилуй.
Луч мятежный и кроткий - в снегу борозда,
А слова твои, Боже, - кремень да зубило.
Якорями нас тянет из тел - но куда?
Укрывает холмы, как одеждою, илом.
Обнажается в небе, как гончий, звезда.
На страницы - но кем? - разделяется горе.
На кого инквизитор карманный рычал?
На застывшей земле мы не знали сатори
И не простоволосились бросить причал.
Отмолиться от розг - разве дорого стоит?
Превращаясь, качай в колыбели устои
И до самой кончины грезу укачай.
Якорями я роспят в пространстве историй.
Между сколов историй бесчинствует море
И от смыслов историй исходит печаль.
Небо вглубь цебенит, опрокинувшись дном.
Без грузил, без швартов, без судьбы и без ребер,
Но с кольцом ледяной пустоты высшей пробы
На прозрачной руке: разве падать - грешно?
Так не тронь меня, осень, не бей меня сном,
Не тяни меня в волны тягучих последствий,
Пусть остынет в строке остановленный стон.
Якорями я ранен и праведен в том,
Выбит циркулем лет во вдовстве или в детстве.
На меже чахлой липой подписан на слом.
Пощади этот дом - он устал от истом.
Разреши окрошиться былому - и деться.
Научись отвечать ускользающим вряд ли.
Сделай вид, что прохожий тебе незнаком.
Красным листьям оставь их терзавшие грабли
И забудь, как, сжимаясь бессильным комком,
Голодая над Книгой, мы мерзли, мы зябли
(Прорастают, кренясь, якоря в дирижабли):
Мы не поняли в ней притяженья Закон.
2015



Ночь в ноябре

 


Бывает, проснешься ночью, нечеловек,
Но и не птица, сажей окон влекомый,
И позабыв законы сложенья век,
Ввысь улетаешь от холодящей комы,
От очертаний явственных, от себя
И от вселенной; ветром чужим трепещет
Море лица, рубашка к спине, стопа,
Перекроя единственный взгляд на вещи.
*
Ногами пустыми вплеснуться в пол
И тихо лететь, без любого звука,
Не мочь прикоснуться! смешон и гол
Шагаешь, и тягость твоя сторука
За шторы вцепилась, за окна, за
Щелей нарисованные проемы,
Но руки не держат ее; слеза
Утянет во тьму сквозь границу дремы.
Бывает ли солнце? Живое - есть?
Нетрезвый божок ли помыслит утро?
Но сонные сети не спросят есть,
А тянут, утянут... и это - мудро.
Откель тебя гонит? в ночной тиши
Куда ты шатаешься, иноверце?
Живот пощади, не грузи души
Пустыми ногами и полным сердцем.
Ноябрь 2012



d.

 


Поля среди вол,
Сверху - стая.
Не береди боль -
Боль пустая.
Перегори, все!
Сблеклы угли.
Проговорит в сон
Звуком круглым
Перепел, дичась:
Ложь - не бремя.
Переведи час,
Пожни Время.
Прелы следы ос,
Ткань - прошвы.
Переходи мост -
Стань прошлым.
Январь 2014



Разглядывая портрет Пастернака

 


Необратимая тяжесть в лице,
Неодолимая рук лукавость.
Ты родился изначально цел,
Миром во времени разлагаясь
На гражданина, поэта, дух,
Тела изрытую оболочку;
А растворившись совсем, потух
И опустил на пергамент точку.
2012



Амазонська

 


Скидаються намистечка дівочі,
Збирають нявки ріща для кострищ.
Хай принесе Атена в кожні очі
Солоний приблиск вільної сестри.
Хай ллється мідь жіночих кіс пожатих
В казан єдиний: помсти й самоти!
Священне вдівство! Приберімось в шати
Вогню і правди - час на бій іти!
Хай заспівок розплещеться тривожно
у кожне серце, де Закін не згас!
Оранта з нами! З нами Матір Божа.
За нами вік! За все спитають з нас.
Дочка і внучка антів і славутів,
Одвічна земле молодих ікон...
За тебе варто небо перетнути,
Полите материнським молоком.
За тебе варто встати під тризубці,
І отчій хаті кланятись в поріг,
Щоб йти і знати: можна не вернуться.
Все стало можна в цій тяжкій порі.
Смурна, зібгата, зморена державо!
Нерозгамовна сила, спрагла хіть.
Зірви з-над себе висмердлеє жало.
Твоя дружина зібрана стоїть.
Вкраїно, Весто! Чуєш, вайлувато
Реве та стогне, молиться Майдан!..
Тобі підків чужих не цілувати.
Вставай, небого. І порви кайдан.
Січень 2013



ласточка

 


не помни плохого
не помни
не помни
не помни
отрежь
изолируйся
вынь
трепанируй
убей
лишь луч на ладони, крещендо и в вечность длиною
к распятию падает пара седых голубей
сруби отрави подожги лозы горькой печали
пусть девочка с огненным смехом болтает ногой
а если плохое
с хорошим
расплавясь
совпали,
не помни
не помни
не помни
совсем ничего
2011