Светлана Игнатенко

Современные метаморфозы древнего войлока

Фестивальные заметки

С 20 августа по 19 сентября в Уфе прошел Первый открытый республиканский фестиваль художественного войлока «Тамга»*. Организованный совместными усилиями Республиканского центра народного творчества Министерства культуры и национальной политики РБ и Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы, он стал крупнейшим событием в культурной жизни не только Башкортостана, но и России.

Фестивальная программа была насыщенной и разнообразной: гала-выставка художественного войлока, семинар-практикум по технике войлочного валяния, работа жюри, круглый стол на тему «Традиции и современность в художественном войлоке», награждение победителей.

Гала-выставка экспонировалась на четырех выставочных площадках: в выставочном зале «Ижад» Башкирского государственного художественного музея им. М. В. Нестерова, Галерее народного искусства «Урал», Белом зале БГПУ им. М. Акмуллы и Конгресс-холле; было представлено 147 произведений более 40 художников из Уфы, Белорецка, Благовещенска, Кумертау, Нефтекамска, Октябрьского, Стерлитамака, Янаула, Абзелиловского, Белокатайского, Бурзянского, Иглинского, Кушнаренковского и Чишминского районов, двух художников из Екатеринбурга и двух – из Калмыкии; в семинаре-практикуме также приняли участие художники из Москвы, Челябинска и Мурманска.

Обладателями Гран-при фестиваля стали член Союза художников России, декан художественно-графического факультета БГПУ им. М. Акмуллы, профессор, руководитель Центра художественного войлока Т. Х. Масалимов и член Союза художников России, лауреат Государственной молодежной премии РБ им. Ш. Бабича Г. Т. Мухамедьярова (г. Стерлитамак): Масалимов – за педагогическую деятельность и большой вклад в развитие художественного войлока, Мухамедьярова – за панно «Каргатуй», «По одной дороге», «Солнечный день» и «Без названия». Семь художников были удостоены дипломов: это О. В. Литвиненко (г. Стерлитамак), Г. Т. Шембергер (г. Октябрьский), Г. З. Ахметшин (г. Благовещенск), О. В. Серебренникова (г. Уфа), Р. К. Имангулов (Бурзянский район), Л. Ф. Хасанова (Белокатайский район) и О. Н. Сокарева (г. Екатеринбург).

Фестиваль стал подлинным триумфом башкирского войлока, а участие в нем художников из других городов страны засвидетельствовало широкую популярность войлока в России. Кажется, пришло время для проведения в Уфе всероссийского войлочного фестиваля: если «Лоскутная мозаика России» – всероссийская текстильная биеннале со столицей в Иваново, то почему «Тамга» не может стать всероссийской биеннале войлока со столицей в Уфе? Бесспорно, эта красивая и масштабная художественная акция станет еще одним вкладом в дело возрождения древнейших национальных техник, без которых невозможно говорить о своеобразии культуры не только многонационального Башкортостана, но и многонациональной России.

Но ситуация с современным башкирским войлоком не всегда была такой позитивной. Достаточно вспомнить 1997 и 2002 годы – первую и вторую выставки перспективного выставочного проекта «Профессиональное декоративно-прикладное искусство Башкортостана»: на первой выставке войлок был представлен произведениями только одного художника, на второй отсутствовал вообще. И только в 2008 году, на третьей выставке, войлок не только составил самостоятельный раздел, но и стал концептуальной доминантой одного из экспозиционных залов. Этот высокий результат – зеркальное отражение действенности республиканской программы по возрождению техники войлочного валяния. Ее инициаторами и кураторами выступили Галерея народного искусства «Урал» в лице заведующей галереей К. Ш. Кайдаловой и художественно-графический факультет БГПУ им. М. Акмуллы в лице декана факультета Т. Х. Масалимова. Одним из основополагающих положений программы стал семинар-практикум, который с 2003 года ежегодно проводится в деревне Бурангул Абзелиловского района Башкортостана – историческом центре национального войлоковаляния: молодые художники и деревенские мастерицы работают на семинаре вместе, и именно в этом заключается его концептуальная особенность. Другие принципиальные положения программы – организация мастерской войлока на художественно-графическом факультете БГПУ с плановым обучающим процессом (сегодня это Центр художественного войлока) и республиканский выставочный проект «Тамга», экспонировавшийся начиная с 2002 года не только в Уфе, но и в Москве и Рязани. Первый открытый республиканский фестиваль современного художественного войлока «Тамга» – еще одно логическое звено в этой «возрожденческой» программе: обширная география фестиваля показала, что национальный войлок не только возрожден, но активно развивается и популяризируется.

За прошедшие с первого бурангуловского семинара-практикума шесть лет башкирский войлок стал уникальным культурологическим явлением: его образно-стилистические решения оригинальны, верность традиции синтезирована со смелостью эксперимента. Но в современном войлоке, как и в современном декоративно-прикладном искусстве, основной функцией становится не утилитарная, а эстетическая. Напомним, что вплоть до ХХ века войлок использовался в быту кочевых народов для изготовления одежды, обуви, головных уборов, конских попон, седел, сбруи, женских чепраков под седло, и главное – для покрытия каркаса юрты и убранства ее интерьера. Любимыми орнаментальными мотивами были геометрические: это зигзаги, ромбы, треугольники, квадраты, круги, завитки. Снижение в современном войлоке его древней утилитарной функции связано с объективными изменениями в социальной природе искусства: войлочное панно сегодня – это в первую очередь артобъект, доминирующий в убранстве интерьера и часто диктующий его стилистику. В то же время именно этот стилистический «диктат» представляет интерес особый. Как показал фестиваль, размеры войлочных панно увеличились настолько, что в какой-то момент показалось, что войлок вернул себе свою древнюю функцию – утеплителя жилища. Сомнений не было бы вовсе, если бы не «метаморфозы» с декорирующими войлочную поверхность мотивами: традиционную геометрическую орнаментику все увереннее стал вытеснять сюжет (исторический и жанровый). Яркий пример тому – крупноформатные войлочные панно учеников Т. Х. Масалимова, представленные в выставочном зале «Ижад». К тому же именно сюжет делает крупноформатные войлочные панно похожими на гобелен и, соответственно, наделяет их чисто гобеленовыми функциями: размещенные только на стене, они ее и декорируют, и утепляют (в то время как древний войлок располагался в юрте повсеместно). «Гобеленовость» современного войлока тем более актуальна, так как именно она смягчает проблему угасания интереса современных прикладников к классическому гобелену. Напомним, что в конце 80-х годов по причине труднодоступности станков гладкий крупноформатный гобелен начал постепенно исчезать. Ему на смену пришла текстильная миниатюра, основной функцией которой в силу ее небольшого размера стала функция интерьерная, декорирующая. В современной ситуации, когда классический крупноформатный гобелен так и не вернул себе прежнюю популярность, его функции взял на себя крупноформатный сюжетный войлок (хотя и традиционный, орнаментальный, войлок тоже значительно «вырос» в размерах).

Именно сюжетность составляет образную структуру больших войлоков Ольги Литвиненко: фигуративные мотивы в них пластически обобщены и текучи, и это стилистическое решение продиктовано особой любовью автора к акварели. Ее войлочные куклы уникальны. Во-первых, их жанровый спектр разнообразен: это и игрушки-потешки, и артобъекты, и сувениры. Во-вторых, они демонстрируют пластическую близость войлока к глине: небольшие размеры, колоколообразная «юбка» и обобщенная пластика объема делает их похожими на глиняные игрушки. В-третьих, в них реконструирована древняя обережная функция куклы: забавные и почти невесомые, они могут быть подвешены над кроваткой ребенка или под потолком так же, как подвешивали в крестьянском доме деревянных щепных птиц, символизировавших Солнце, «зазывавших» в дом счастье и здоровье. Национальные фигуративные и предметные мотивы (в том числе башкиры-лучники, юрта, луна) – сфера творческих интересов Гузель Шембергер, Рамиля Имангулова, Габдуллы Ахметшина. «Рисуночность» как основа пластического решения сюжетной композиции отличает творчество Люции Хасановой. Гузель Мухамедьярова, напротив, последовательно интерпретирует традиционную войлочную орнаментику (хотя сюжет ей также интересен). Панно Ольги Сокаревой, как правило, всегда артобъектны и стилистически инсталляционны: в них синтезированы различные материалы, например войлок и дерево. О. Сокарева. Благовест

Фестивальная гала-выставка также показала, что многие художники, сохраняя верность белому войлоку, активно работают с цветом, причем ярким, насыщенным, и лидером здесь является Гузель Мухамедьярова. Некоторые из них экспериментируют с войлочным рельефом, но при этом нарушают грань между «можно» и «нельзя», что и приводит к известным казусам: создавая в войлоке эффект деревянного рельефа, они как будто забывают, что войлок – это все-таки не дерево. Те же «пластические» замечания объективны, на наш взгляд, и по отношению к коллекции костюмов «Философия степей», выполненной студентами художественно-графического отделения Стерлитамакского педагогического колледжа под руководством талантливых педагогов Н. М. Абдрахмановой, В. И. Буценец и В. Н. Мухаметдиновой. С одной стороны, появление этой коллекции – еще одно подтверждение все более растущей популярности войлочного костюма, вызванной природными особенностями овечьей и верблюжьей шерсти – ее теплом и лечебными свойствами, а также выразительностью ворсистой поверхности. С другой стороны, «Философия степей» – яркий образец концептуальных особенностей современного костюма: имеется в виду синтез древних традиций и их творческой интерпретации. Критического анализа заслуживает в ней другое – визуальное доминирование декорирующих костюм деталей в виде «маскаронов» степных зверей: их чрезмерная объемность входит в некий пластический диссонанс с плоскостностью войлочной поверхности. Но, очевидно, экспериментаторская смелость и в том и в другом случае – следствие особого, безудержного, фантазийного отношения художников к войлоку. Во всяком случае, современный башкирский войлок настолько крепко «стоит на ногах», что имеет право не только на успешный эксперимент, но и на экспериментаторскую ошибку.

Примечание

* Тамга – знак родовой принадлежности у тюркских народов, передающийся по наследству, а также своеобразная основа для возникновения первых орнаментальных форм и рунического письма.




К списку номеров журнала «БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ» | К содержанию номера