Александр Добровольский

Крылья распускаются, как почки. Стихотворения

* * *

газа фаланги синие.
Крылья ночи иссиня-черные,
                                                  в зрачках скрещенные:
Отче, пред тобой –
узлами заскорузлых бинтов
рассыпан.
                 Прах.
                           Ожог сердца
                                                  рдеет навылет.
Забери
            немытый голос и взгляд –
чтобы не звать ее, Господи, не звать
клеткой мечты в ржавчине лирики
                                                            не стеснять.
Ее герой – чистый свет.
Вот – сыпется в свече как часах песочных.
(В лаву сердца макаю слова.
Господи, Ты – точка.
Убери одеялом крыла
                                      локон с ее сонного лба
и укрой потеплее.)
Храни вернее.


* * *

профиль фар
                       метнулся кузнечиком
от пробитого пощечиной птицы –
переулками запутывать боль,
в тени каменея как нише:
ножницы ночи
                       влюбленных вырезают по контуру фар
одиночеством преувеличивая стократ
                                                      шагов распыляя град
...ладанка окна
                          под пуховиком груди:
Ты.
Так дороги ведут к тебе,
из-под ног врассыпную бросаясь как голуби
крылья распускаются как почки

крылья распускаются как почки


* * *

навстречу шла, и свет из-под подошв слепил глаза –
как будто вымощена улица была
прожекторами,
и те включались от воздушности стопы.
И ты была бела. И ты была темна.
И синей рябью покрывалась тишина.
Я знал, что без тебя меня не будет.

И белый луч, как лифт, спускался сверху,
божественной спиралью обводил.

– Пусть это пламя, заостряясь, шелестит,
меняя эту – на святую жизнь.

И мы стояли на началах и концах:
клубились звезды – летним пухом тополиным
и ночи всех миров неслись на нас

и зерна будущих миров струились прочь из глаз,
сливаясь между нами воедино

едины! –

еще сильней
                      притягивая нас

…И наземь опускались небеса.
И видела себя в моих глазах.


* * *
ты – балансируешь на краю
моей тишины
ты – скользишь как пламя по фитилю
по движению памяти
окруженный разлукой и разницей
как острозеркальной темнотой
я надеюсь в твою сторону
выбирая направление взгляда
который сразу
не посылается в нескольких направлениях разных
что он попадет, как засыпая на руках матери
на
     реальность
                        твою.
Что не встанут мои двойники
узловатой и бездыханной тенью закрыв
навсегда эхо мига, в котором
мы развеваемся как флаги
там где день высокий пронзает за небо
попрощавшись, но уже договорившись
                                                         о будущей встрече
сейчас он длится – думаю о тебе
как будто смотрят сверху
на меня:
возможно, и ты возможно, и я.
Ночь – прекрасно-темна.

* * *

гроздья фонарей
                        парят парашютами проводов,
                                                                        на улыбке
звоном листьев молчание искрится
(по тайникам души
свечек колоски прошелестели:
по слогам тишины
жизнь
           отдавать
                           тебе
свернуться у ног
                              калачиком тени
– чтобы ветер на корточках кустов
гремел бы перед тобой
цепью черно-белых кадров листопада:
угол неба
                 паутиной стай затянут
Лететь!
птенец души
                       бьет сердца скорлупу –
оно навстречу заклинанию шагов
под ветошью плащаницы площади зерном ворочалось
но ты
           ведь не прочитаешь
изваяниями тишины стоящие здания?
...Свет ссутулился в тупике фонаря.

К списку номеров журнала «НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ» | К содержанию номера