Жизнь и в полтинник хороша. Стихотворения

***
самоё вкусное в яблоке или
тыблоке знает любой
косточка главное чтоб не забыли
крохотную за губой

а прорастёт и начнёт плодоносить
в августе не зевай
и убери приближается осень
и сохрани урожай

чтоб в январе под симфонию вьюги
музыке баха под стать
яблоки грызть целовать твои руки
снова губу раскатать

* * *
«Жизнь и в полтинник хороша»,–
как заклинание твержу,
и сына за руку держа,
я улицу перехожу.

Он не догадывается,-
я глубоко храню в душе,
что нету улице конца
и не предвидится уже.

В моей руке его рука.
Ему за 20, мне полста.
Уже не улица – река,–
глубоководна и чиста.

И мы на красный свет плывём
по звёздам и на свет вдали,
где никого – лишь мы вдвоём,
да айсберги и корабли.

ВОСПОМИНАНИЯ БЕЛЫ…

1.
воспоминания белы
как облака над нами
и запах досок и смолы
на старой пилораме
я вспоминаю вновь и вновь
а не детали эти
ужасный вопль опилки кровь
и палец на газете.

2.
иду не лесом а леском
вдоль полотна ж/д
иду в начале октября
волшебная пора
как если бы в калейдоскоп
глядел и о дожде
тире конце не думал я
а он как из ведра

3.
внезапная улыбка
тебя преобразила
как золотая рыбка
из зоомагазина
осеннюю прореху
на сердце залатала
и уплывает в реку
улыбка золотая

4.
я на седьмом от счастья
ты не поверишь небе
как в детстве научиться
завязывать шнурки
и зрелища во власти
не думая о хлебе
парю как будто птица
на самом дне реки

5.
старею вдалеке
от самого себя
где мне 15 лет
и кудри по плечам
на припяти-реке
страдая и любя
и только смех в ответ
и светлая печаль

6.
на оборотной стороне
кленового листа
я получил письмо с небес
и захотел прочесть
но оказалось что не мне
и сосчитав до ста
я отказался наотрез
узнать благую весть

***
И ни слова о России,
эмиграции, тоске, –
мёртвых крабов красно-синий
перламутр на песке.


То ли выброшенный штормом
в предвкушении зимы,
сидя дома, о котором
не догадывались мы.

То ли выловленный утром
браконьерами, и он
в соответствии с кашрутом
на бессмертье обречён…

Мы с тобой большие дети,
нам чужбина – отчий дом,
мы в расставленные сети
словно крабы попадём,

чтоб лежать на побережье,
где прибой и берег крут,
и дыша, как можно реже,
превращаться в перламутр.


***
Дым, клубясь,
растворился на фоне небес.
Прерывается связь.
Обнажается лес.

Я курю,–
моё дело труба и табак.
Ноябрю
не к лицу этот холод и мрак

и отсутствие птиц,
улетевших на юг,
и присутствие лиц,
оказавшихся вдруг

посреди
ноября в подмосковном лесу
с тишиною в груди
и с душой на весу.




***
Не разделяй ностальгии, но властвуй
над сновиденьем в ночи:
и на линейке повязывай галстук
и на «Данаю» дрочи.

Памяти дребезги, веры осколки
склеенные кое-как,
где Забайкалья метельные волки
фосфоресцируют мрак.

И чаепитие из самовара
снежных болот посреди,
и бессловесность печального дара
сердцебиеньем в груди.

Тысяча лет, а как будто сегодня,–
честь и хвала небесам…
Стёрта навечно емеля Господня,
сдуру попавшая в спам.

Бденье ночное сменяет дневная
ночь, и всю ночь напролёт
над убиенным Персеем Даная
слёзы горючие льёт.

***
уедем навсегда и бредим
и как во сне бредём назад
и воздух севера нам вреден
и воздух юга чистый яд

и чистота эксперимента
не замутнённая ничуть
уже не лета и не брента
но яузы бессмертной ртуть