Стихотворения

  


БЕЛЫЙ ХРАМ

        Памяти Ивана Акулова

Белый храм в зелёном поле,
Ты на много лет затих.
Сколько радости и боли
В стенах спрятано твоих?

Изменяли и венчались,
Предавали и клялись.
Тройки трактами промчались,
Вороные пронеслись.

Тут в рубахе рукавастой,
Схожей с высверком зари,
Били в колокол бурдастый
Громовержцы-бунтари.

Плески чудные распевов.
Долгий стон и гневный зык,
Потому из медных зевов
С корнем вырвали язык.

И от края и до края
Так, что ярь не уберечь,
По толпе гульнул, карая,
Гнутый бериевский меч.

Храм обычный и нетленный,
Словно каменщик простой,
Ты поднялся над вселенной
Врачевальной красотой.

Непростудный, неподсудный,
Встал сквозь гибельную чадь
Наши судьбы в жизни трудной
Звёздным светом отмечать.

Подвиг предков не напрасен:
Приглядись: по Волге вновь
Проплывает Стенька Разин,
С вёсел стряхивая кровь!..

* * *
На землю да на Бога обопрусь
Среди житейских бурь и перекосов...
Не отнимайте Киевскую Русь
У сыновей её, великороссов.
Они ушли из приднепровских мест
В объятья азиатского тумана
И золотой христоподобный крест
От океана взмыл до океана.
Тот крест летит, бессмертием не снят,
На трактах шумных
                             и на тропах узких
Сегодня снова конники теснят
И в гике заарканивают русских.
Ещё сверкнут державные слова,
Дабы Россия верная очнулась
И на путях сражения Москва
От вражеских ветров не покачнулась.
Я поучать потомков не берусь,
Но, слышите, кричит нам сирин-птица:
«Не отнимайте Киевскую Русь,
Мать наказала детям возвратиться!..»
Когда по Воже заскрипят с утра
Кибитки в скорбных ивах переката, -
На берегу былинного Днепра
Брат перед братом смолкнет виновато!

* * *
Я сед, а время хуже,
Лишь распахну я дверь
И слышу, мама тужит:
«А где мой сын теперь?»
О, ничего не сдавши,
Что было, то моё,
Я и теперь не старше
И не мудрей её.
Такие бури плыли,
В морях крошился лёд,
Но вновь из мглы и пыли
Седая мать идёт.
Рябина ли у тына,
Крест на холме страны, —
Её виски и сына
По седине равны.
Не сказкой сновидений
Живи,
            а явью встреч...
В Кремле – чужие тени,
В полях – чужая речь.
Молчи, молчи, Царь-пушка,
Царь-колокол, молчи.
Звени, звени, кукушка,
Плачь, соловей, в ночи!

* * *
Когда-нибудь придет к моей могиле
Обыкновенный добрый человек,
Цветы положит:
                        «Как его травили,
И всё-таки докончили, добили...»
Что делать мне?
Безжалостен мой век.
Я жить устал, я утомился драться,
Но трижды честь Отчизны дорога.
О, жалкое предательство мерзавца
И ненависть столикая врага!
К нам чужестранцы трассы проторили,
Но верность наша в мире не умрёт:
Пусть проторили,
                                да не покорили,
Лишь правом на возмездье одарили,
Ведь храбрость в гневе города берёт.
И я из тех, кто штыковые раны
В часы затишья смачивал росой,
Одолевая бури и туманы
Над тихою несжатой полосой,
Где каждый колос гибелью охвачен,
Где русская родимая земля
не зёрнами –
                  слезами предков плачет,
И крест её воинственно маячит
На величавом куполе Кремля.
Придет к могиле человек хороший,
Вздохнет,
             цветы положит,
                                           а пока
Мне ветер боя волосы ерошит
И держит меч надежная рука!..

* * *
Сестре Марусе
Ты, сестра, не виновата
И гора не виновата:
Я нашёл могилу брата, —
Та могила в землю вмята.

Вмята войнами и бытом,
Страхом, ветром и копытом
На Урале знаменитом,
Муравой-травой повитом.

Плачь, сестра, еще два брата,
Бабка с делом,
                      помнить надо,
Да и прадедов нам тоже
Забывать, сестра, не гоже!

Плачь, сестра, и я поплачу,
Что я значил, что я значу,
Если в бурях тёмной силы
Сгасли русские могилы?

Если русская судьба,
Как сутулая изба,
Зашаталась, покачнулась,
В океане бед очнулась.

А на каждом берегу —
По бандиту, по врагу,
Плачь, сестра,
             плывут могилы,
Воют бури тёмной силы.

Плачь, сестра, нельзя молчать,
Я хотел перекричать
Грохот века, но мой голос –
Взятый стужей, дальний колос,

Никнет, клонится, один,
Посреди родных долин,
Скал, сверкающих окрест,
Где упал последний крест.