Четвертое о дуэлях и соло

Еременко Маргарита. Ри-. – (Кн.серия «24 страницы современной классики», книга14) – редакционно-издательская группа «Антология» - Челябинск: Издательский Дом Олега Синицына, 2005. – 20 с.
Л.Сурнина, М. Еременко. Дуэт и соло. Стихи. – Челябинск: ООО «Рекпол», 2006 – 96 с.

Две книги, возникнув редакционно-составительски практически одновременно, но текстуально в двух разных и практически не пересекающихся точках единого (по Эйнштейну) полю – прежде всего, для меня, показывают – насколько автору необходим адекватный ему составитель. Мало написать слово, мало составить его в строчку или столбик, важно отобрать, разложить по отдельности младенцев и элементы его еженощной поллюции. Автор пишет столько сколько может – и иногда его (всегда) бессмысленные усилия приводят читателя в его четырех-, трех, пяти, дву- угольник. Что я хочу сказать всеми этими заумными (запутанными) словоизвержениями. А хочу я сказать первое, второе и третье. Но главным образом – четвертое.

В первом случае – мы имеем чтение, именно, авторской стихотворной книги – про одну обыкновенную историю жизни девочки (вернее ее часть – ту, что всегда кажется глобальной, особенно - женщине). Если говорить по самому крупному и заносчивому счету, поэт отказывает этой книгой литературе в праве на самосуществование в его жизни. Он только дозволяет ей – смиренно из-за шторки наблюдать за событийным рядом, ловить искаженное словом эхо  уже произошедшего в этой (или той) реальности в прошлом или будущем, или другом времени.

«… вечным стуком по клавиатуре,
Непролазным садизмом с словах,
Дуре этой – литературе –
Узким яблоком в синих глазах…»
(Тишина разрывается метко…, Ри-, стр. 4)

или

«… она то пульсирует жилкой на теплом виске,
пугается шорохов в доме, неслышно поет и танцует.
Уже пора спать – и сына нашедшего город в песке, –
Уже пора – дочку в запах волос целует»
(Дальняя дача, и признак весны во вне…, там же, стр.6)

Кстати, и времени в этой книге, практически нет. Есть его детали, фрагменты, но они даже не пейзаж, ни фон, а только лишь смутное отражение, мимолетный блески в глазах автора. Например, так –

«– Женщина , вы не подскажете, сколько там вре…
Синий киоск «Роспечать и про Касли «Комсомолка»
(Ну, попробуй, скажи – и не вздумай уснуть…, там же, стр. 7);

или так –

«… Как звонить будешь? Мне прощать и  за…
Раздели роли, и возьми эту.
Приезжай шестого, я одна на ВИЗе,
Оттого только, что опять лето»
(Разменять деньги, накормить кошку…, там же, стр. 11);

или так –

«… возьми мне такси, как, помнишь, однажды случилось,
В 16.00 у парка А.Пушкина? Даже
Дуальность внезапно распалась.
И ничего не случилось»
(Лежать в темноте и думать о странных мужчинах…, там же, стр.12).
Вторая книга – «Дуэт и соло». Дуэта не получилось, и не только из-за разнотемья авторов, принадлежных к полярным поколенческим (поэтически) пластам, но и разного словаря, разного опыта, присутствия/отсутствия желания услышать себя в стихе или, как антиномию, стих в себе, разной требовательности авторов к самим себе. Сравните:

«… катастрофы нет глобальней.
Только нас тиранят ядом
Вещи, что парадоксальней –
Души, брызжущие ядом»
(Людмила Сурнина, Злобный шар, взрываясь газом…, Дуэт и соло, стр.38)

и

«… прозрачные прохожие плывут
В напевах о тепле и урожае…
И только дворники соображают.
Как будет тесно, если снег сожгут»
(Маргарита Еременко, Был редкий день, когда, открыв глаза, там же, стр.72)

Поэтам тесно в этой маленькой стихосборной коммуналке. Они не могут ужиться (и не уживаются) в ее –
придуманных наспех стенах. В году 2003 поэт, известный более всего тем, что в стенах его дома продолжительное время гостил – а значит, и жил (читай между пьянками – что-то писал) Александр Еременко – однофамилец нашей героини, говорил «Бойтесь братских могил!». Что имел ввиду Евгений Касимов, а именно про него я веду речь? Очень большой опыт, очень большая аккуратность и созвучность (почти интимность) требуется и от редактора-составителя, и от самих авторов. Любая помеха в полифонии книги может привести продуманно асонансное звучание Шнитке или Губайдуллиной к булгаковской какофонии («Урежьте марш, Маэстро!). К сожалению именно так и получилось. Бравые маршевые патриотические местами аккорды Людмилы Сурниной

«… Пятиконечная звезда,
Огнем кровавым полыхаешь.
Ты пентаграмма изо льда –
К чему сегодня призываешь?»
((Людмила Сурнина, Фантом, Дуэт и соло, стр.52)

диссонируют – конфликтуют – разрушают интимный мир Маргариты Еременко.

«… Ледяной пустотой обернулось родство.
Снег не таял- скользил складкой рясы в сугробы.
И сквозь стаю снежинок, кружащих над гробом
Долгим взглядом излечивало Рождество»
(Маргарита Еременко, Застывает вода, чай бездумно кипит, там же, стр.80)

И наоборот.

Эксперимент мог бы получиться – подобно тому, как получилась шутка челябинки Нины Ягодинцевой и ебуржанина Владимира Осипова, сочинивших книгу на двоих. Чтобы зрительно представить эту книгу – попытайтесь составить графически диалог. Правильно! На левой стороне – женский монолог, который в паре с мужским (правым) составят тайный диалог, неприличными свидетелями коего нам и предстоит стать.
Перекличка взглядов на одни и те же вещи и их тени.  
Но и подобное решение мне, как довольно таки искушенному (и заинтересованному) читателю, представляется чрезмерно простым. Совет издателям таковой идеи – попробуйте создать книгу в которой будет не только взгляд НА ОДНИ И ТЕ ЖЕ вещи с разных, но человеческих сторон, но и завязка, инсталляция на уровне методологии стихосложения, на уровне миропонимания. Этакие белые и черные записи одного и того же текста. Игра, в таком раскладе, может предстать более интересной – для авторов и менее предсказуемой – для читателя.