Иван Кудряшов

Ладно, о'кей, я – сталинист. Заметки


Никогда бы не подумал, что буду писать о Сталине, да к тому же апологетически. Но времена настали такие, что обилие откровенного вранья, глупости и мерзости требует от меня совершить ответный поступок, высказываясь на довольно двусмысленную тему. И как удивительно точно выпали карты: скандал с фон Триером в Европе пришелся как раз на период дискуссий о великой отечественной войне и десталинизации в нашей стране.



Пожалуй, я сразу обрисую контур своей речи, поскольку прекрасно увидел на примере Триера, что ирония – вещь запредельная для понимания некоторых. Лично мне Сталин неинтересен, ни как политическая фигура, ни как символическая. В «хозяине», наводящем порядок, т.е. в утрированно господствующем большом Другом я не испытываю нужды, в отличие от инфантильного большинства современного российского общества (характерный запрос на фигуру Сталина очень ярко отразил в своей песне «Сталина» Василий К., рекомендую ознакомиться – глас народного бессознательного во плоти). Но при всем при этом Сталин – часть истории моей родной страны, которую только поэтому (что она своя, родная) нельзя позволить демонизировать. Однако цель моего высказывания не в том, чтобы указать на опасность крайних моральных оценок прошлого. Меня беспокоит будущее: то будущее, которое нас может очень скоро настичь, если мы позволим случиться пресловутой «десталинизации» на фоне очень скрытой, но, тем не менее, серьезной тенденции к ревизии нацизма. Под десталинизацией я подразумеваю не абстрактный процесс, а конкретную программу, активно предлагаемую советом при президенте, в особенности некими Федотовым и Карагановым. В этом вероятном будущем Россия официально и всецело собственными усилиями станет «империей Зла», при этом утратив все претензии на имперскость, мировой авторитет и суверенную целостность (а для многонационального государства три эти понятия неразрывно связаны).



Теперь с подробностями и о разном.

Сперва обратимся к скандалу с Ларсом фон Триером. У этого скандала есть два прочтения: фактическое и симптоматическое. С фактическим все ясно: режиссер, который всегда эпатировал публику, пошутил о Гитлере и нацистах (и для всех в тот момент это было шуткой, никто не бросился из зала оскорбленный), а на следующий день бесчестные журналисты, вырвав слова из контекста, подняли шум. На этом уровне очень легко понять Триера и всю ситуацию, если знать нюансы. Такие как: неуверенное использование чужого языка (очевидно, что слово «нацист» Триер использует в смысле «немец»), особое отношение датчан к немецкой культуре (для датчан Германия – это и есть Европейская культура), специфический юмор (режиссер-еврейка, которая упоминается в речи – его давняя знакомая) и т.д. Да и в общем не секрет, что для понимания не только иронии и идейной провокации, но и банальной шутки необходимо понимание контекста.



Однако все это не объясняет ключевое событие: почему все-таки столько раз переживавшие скандалы с Триером Канны решили его изгнать? Объяснения типа «это случайность» или «достал-таки» - возможны, но не достаточны. Поэтому следует перейти к симптоматическому прочтению, суть которого в трактовке той самой чересчур болезненной реакции дирекции фестиваля. Здесь надо отметить один факт: в Европе никто не может запретить открыто обсуждать историю, в т.ч. фигуру Гитлера, нацизм и т.д., но вместе с тем есть беспрекословное табу (нарушив которое человек, даже самый титулованный ученый сразу же становится нерукопожимаемым). Табу заключается в следующем: никто не имеет права отрицать или подвергать сомнению Шоа, т.е. факт чудовищного геноцида евреев. В этом запрете помимо морального аспекта есть и идеологический, т.к. Шоа – одно из идейных оснований существования государства Израиль. И Израиль готов очень активно бороться с нападками на эти идейные основы, вполне справедливо считая их реальной угрозой. Я их прекрасно понимаю, и потому собственно поднимаю эту тему. Так вот, возвращаясь к Триеру, можно отметить, что он сделал все необходимые оговорки по поводу евреев, а затем и принес извинения. В чем же цимес исключения? А он как раз в том, что Европа давно уже задумывается о пересмотре значения нацизма, просто об этом еще не принято говорить публично. Триер, изображая провинциального дурачка, выболтал слишком много, чем и испугал истеблишмент.

Подумайте сами, сопоставьте факты. Европа давно официально никак не реагирует на нацистские инциденты (Львов, Прибалтика), часто игнорирует факт усиления националистических партий в ряде стран (в Австрии, Финляндии, Хорватии, Венгрии, Румынии – нетрудно заметить, что это все тот же пояс бывших союзников нацистской Германии). Такое поведение весьма странно, ведь еще никто не отказался признавать результаты Нюрнбергского процесса, суть которого в осуждении фашизма и нацизма. Иными словами, осуждение вдруг исчезло из политической риторики Евросоюза, хотя сам нацизм никуда не исчез. И тот факт, что европейцы используют фигуру Гитлера и нацистскую символику в разного рода рекламе (и это не только пугающая социалка) прямо говорит о том, что отношение у среднего жителя к вопросу амбивалентное, с долей приязни. Важно помнить, что только православные сербы и греки не участвовали в фашистских формированиях, в то время как даже поверженные французы нередко разделяли нацистские идеи. На стороне фашистов на Восточном фронте воевала целая французская дивизия СС «Шарлемань», состоявшая в основном из добровольцев, плюс к ней – дивизия из голландцев («Недерланд»), фламандцев и валлонцев («Лангемарк» и «Валлония»), венгров, боснийцев («Ханджар») и еще с десяток добровольческих дивизий СС.



Недавние же заявления глав Франции, Великобритании и Германии о крахе политики мультикультурализма вообще должны бы заставить всех задуматься о том в какую сторону ветер дует. У Евросоюза сегодня большие проблемы и с экономикой после кризиса, и с внутренним устройством – вот, где можно обратиться к опыту Гитлера, который вполне успешно решал обе группы проблем.

Кроме того, все мы знаем с какой неадекватной настойчивостью англосаксы доказывают в своих учебниках, что это именно они победили нацизм. Крайне ошибочно думать, что это всего лишь забавная черта их менталитета; за этим стоят весьма серьезные геополитические интересы.



И, если завтра, политическая конъюнктура потребует от европейцев частичного оправдания нацистского режима, для этого понадобится «козел отпущения». А эту роль прочат как всегда России, тем более что идеология третьего Рейха действительно была во многом реакцией на коммунизм. Так что не ровен час, объявят завтра Сталина и наших дедов – адскими исчадиями, от которых мирную старушку Европу пытался защитить белокурый ангел Адольф, да перестарался маленько. А про факты (например, колоссальное число мирных потерь в Советском Союзе, или тысячи добровольцев в вермахте и СС) тихонько умолчат, а потом забудут. Факты, какие факты? Какие ваши доказательства?



И вот на этом фоне разворачивается акция, чертовски похожая на зеркальное отображение европейских процессов. Российские либералы не ждут завтра, они уже сегодня прогибаются с «чего изволите?». И ведь, что самое поганое в либералах – это вранье, бесконечное, бесстыдное или безответственное вранье, которое в первую очередь бьет по стране (т.к. чаще всего касается истории России), а во вторую – по состоятельности их идей. Мне лично в общем-то не чужды идеи свобод (если точнее: либертарианская и социальная ветвь либерализма), но из-за всякой лживой мрази их нельзя назвать иначе, чем либерасты. Разница лишь в том, что Солженицын врал о 110 миллионах жертвах советской власти (данные архивов показали, что цифра завышена в 15-30 раз), думая, что делает благое дело, а нынешние уроды (вроде Латыниной и Сванидзе) врут просто потому что ничего иного, кроме как огульно поливать прошлое, не умеют. Вся программа десталинизации состоит в том, что советское прошлое будет признано криминальным и античеловечным, а значит, за всей «братской помощью» СССР будет утвержден корыстный и злонамеренный интерес, что в конечном счете означает, что развал СССР был бесспорным благом.



Не нужно быть большим знатоком истории, чтобы понять, что при любых правителях наша страна в мировой политике всегда руководствовалась не только личным интересом, но и минимумом справедливости и взаимной выгоды (то, чего в политике США и Англии не было никогда), поэтому поддерживала различные освободительные движения (не только идейно близкие). И я не готов признать развал государства и последующее мародерское уничтожение его инфраструктуры благом. Надо также понимать, что подобное «мировое покаяние» не просто усложнит отношения со многими странами (нынешними и бывшими партнерами, союзниками), но и даст самый сильный козырь в руки всем силам, настроенным против нас. Перспективы использования такого «самодоноса» весьма широки: это и возмещение убытков незаконно наказанным нацистам разных стран, и превращение российских граждан в персон нон грата (поскольку его дед – герой теперь сталинский каратель) и прочий бред.

Нас всех уже 20 лет до условного рефлекса натаскивают на совсем не очевидную идею, что империя – это всегда плохо. И этот тезис истошно доказывается подтасовками и различными полуправдами. Но суть-то в том, что подобные оценочные суждения не могут быть истиной, их можно рассматривать лишь в прагматическом ключе. Тут-то и обнаружится, что для ряда стран в силу внешних и внутренних условий имперский принцип необходим, просто потому что решает ключевые задачи – сохранения и развития страны. Альтернативой империи является национальное государство, которое попросту неприемлемо для России, т.к. либо в перспективе ведет либо к нацизму (все не русские – «второй сорт»), либо, как сейчас, к размыванию нации в мозаике этносов и диаспор (в силу чего русские становятся «вторым сортом», ибо не умеют создавать диаспоры).



Что же касается фигуры Сталина, то здесь я рассуждаю прагматически: мы победили фашизм – это в т.ч. его достижение, которое сложно отрицать. Только наивный может поверить в популярную нынче сказку о том, что русский народ победил вопреки Сталину. Как говорил Наполеон, лев, командующий стадом баранов, всегда победит стаю львов, управляемую бараном. Так что Сталин как минимум не мешал когда нужно (кстати, Жуков и Рокоссовский пишут о том, что он довольно часто передавал принятие решения вниз – с соответствующей ответственностью, конечно), а это тоже управленческий талант. Более того, я согласен с Делягиным, что Сталин был весьма любопытным «социальным инженером», опыт которого до сих пор не изучен (при нем общество несколько раз кардинально поменяло структуру в ответ на вызовы времени – так что опыт уникальный в своем роде). И, в конечном счете, несмотря на не самую грамотную и морально оправданную национальную политику, именно Сталин восстановил в правах имперский принцип, отчетливо понимая, что только так можно сформировать единую нацию. И даже термин «сталинизм» у меня ассоциируется скорее с жестким и упорным, но осмысленным трудом на благо Родины, нежели с репрессиями и несвободами. Меня подобный труд не только не пугает: если такой труд ведет к успеху и гордости за страну, то он вставляет почище наркотиков. И сегодня именно в отсутствии такого труда люди вынуждены искать себе замену в дешевых зависимостях – алкоголе, героине, игромании.



Сталин – фигура, подобных которой история знает множество: он вошел в историю как личность, серьезно повлиявшая на ход истории. И в этом для меня нет ничего романтически притягательного, потому что на мой взгляд историю делают лучшие, а не властители. Поэтому самое главное, что меня не устраивает в проекте десталинизации – это отказ от национального достоинства, от гордости за дедов, за героические победы, за вклад в освобождение народов мира. Победы нашей страны – это дело рук лучших сынов Отечества, лучших каждого в своем. А ведь умеренное, без фанатизма историческое национальное самоуважение – это лучшая прививка от нездоровых крайностей, как националистических, так и неолибералистических. Сохранение собственного достоинства – это важная составляющая сохранения себя как нации, признаваемой другими странами. Израиль это понимает и готов бороться за свою историю, а РФ похоже управляют убежденные сепаратисты. И хотя я трезво понимаю, что страны и нации иногда прекращаются, я думаю Россия – еще отнюдь не тупиковая ветка. Сегодня в моде квасной патриотизм: создано столько информационного мусора, играющего на жалких остатках национального самосознания, что практически невозможно разглядеть в этом тот реальный потенциал для ответа на вызовы настоящего, который еще пока сохраняется в оазисах культурной и научной жизни. Парадоксально, но для меня очевидно, что без Сталина – у нас нет будущего. Но с попытками «возврата к Сталину» - увы, тоже.



В конечном же счете, мне самому не по нраву вся эта дискуссия, весь этот гуманизм, который заключается лишь в пересчете трупов и измышлении пороков. Но жизнь часто ставит нас в ситуации, когда надо выбирать свой лагерь. И хоть я мало подхожу под этот ярлык, сегодня: Да, я – сталинист.

К списку номеров журнала «ЛИКБЕЗ» | К содержанию номера