Главная | Журналы | Персоналии | Книги | Медиа | ПОМОЧЬ МЕГАЛИТУ |
Центр |
Света ЛитвакОб авторе: Света Литвак Поэт, прозаик, художник, акционист. Родилась в городе... >>> |
Марина Игоревна ЕвсеенкоОб авторе: Родилась в городе Ветке Гомельской области, живет в Минске. Учится на... >>> |
Андрей Васильевич СузиньОб авторе: Родился в д.Лозы Толочинского района Витебской области, живет в Минске... >>> |
РегионыЦентрРоссияАбаканАнадырьАрхангельскАстраханьБарнаулБелгородБлаговещенскВладивостокВладикавказВладимирВолгоградВологдаВоронежЕкатеринбургИжевскИркутскКазаньКалининградКалугаКемеровоКраснодарКрасноярскКурганКурскЛенинградская областьЛипецкМоскваМосковская областьНарьян-МарНижний НовгородНовосибирскОмскОрелОренбургПензаПермьПетрозаводскПетропавловск-КамчатскийПсковРостов-на-ДонуРязаньСамараСанкт-ПетербургСаратовТверьТулаУлан-УдэУфаХабаровскЧебоксарыЧелябинскЯкутскЯрославльЗападная ЕвропаАвстрияАлбанияБельгияБолгарияБосния и ГерцеговинаГерманияИзраильИрландияИспанияНорвегияПольшаРумынияСловенияФинляндияКавказАзербайджанАрменияГрузияАзиатско-Тихоокеанский регионАзиатско-Тихоокеанский регионАфрикаАфрикаВосточная ЕвропаБеларусьМолдоваУкраинаЦентральная АзияКазахстанКиргизстанТаджикистанУзбекистанСеверная АмерикаКанадаСШАСтраны БалтииЛатвияЛитваЭстония |
Ольга АндрееваТвои бездонные холсты***
Проще пареной репы и мыслей, распаренных зноем, придорожной сурепки и выбоин в рыхлом асфальте – мы отравлены постмодернизмом и новой войною, но сегодня жара ненадолго ослабила хватку.
Ночью падали звёзды – к утру расцвели чернобривцы, или бархатцы – уху имперца претит украинский, а цветам всё равно, им дождаться бы влажного бриза, в них пульсирует капелькой ртути субстанция истин.
Мушмула, кипарисы и тёзки мои олеандры, осторожно втекает рассвет сквозь раскрытые шлюзы, это – рай, без притворства, мы – изгнаны. Мыслей меандры жалко мечутся в призрак империи, в призрак Союза…
Ладно, справимся, будем дышать через раз, чай не баре, инфантильно смеяться, сливать всё, что дорого было, власть – от бога, мозги – от лукавого, правду – гитаре, ты и впрямь виноват, раз корёжит тебя от обиды.
С агрессивным «пожалуйста» путь пробивая локтями, это мутное время проходишь, боясь замараться, в вязком воздухе твой суперджет не дрожит плоскостями – только свет и листва, как в июне на кладбище братском.
***
паук поймал локально в сеть два блика в облаках и с оловом сплавляя медь спустился с потолка в неоперившийся ковыль черновика двора упрятал свой геотекстиль взрослеть и обмирать
и не спадает епанча с покатого плеча но лига дикого плюща манит в неровен час а стыдно только в первый раз гляди ещё свежа остекленевшая дыра восьмого этажа
где окна прорезной резьбы и племенной арбуз но там пасётся чёрный бык и я его боюсь
***
в апофегее карантина созреет ясная картина
и с неба спустится молчанье немое отвращенье к миру увидим как мы измельчали кого назначили в кумиры
за контрабанду пропаганды насильно удаляют гланды
я не изображаю будду сужу и да судима буду
полёт закольцевала плавно мой бот сейчас в другом режиме и скорректировала планы на третью половину жизни
всё кончится святой еленой и неснимаемой короной система символов Вселенной мощнее чем её законы
***
Когда на рыхлой штукатурке просохнет первый свежий слой, преображением фактуры займутся мгла и небосклон, и перламутровые птицы, и призрак с трепетным лицом. Суровый дом преобразится и станет храмом – не дворцом.
Сквозь камень в призрачной вуали на долгий век проступишь Ты – в какой бы цвет ни грунтовали Твои бездонные холсты.
***
Мороз мешает внятно говорить – молчи и погружайся в белизну. Что слово? То ли дело снегири – смешно ему, когда я поскользнусь.
И невпопад обнявшись у реки, друг в друге рады этим снегирям. Целуешь воздух у моей щеки, как будто из металла я и впрямь.
В единственном и двойственном числе осваиваю космос языка замёрзшего, оставившего след, звенящего сквозь клинопись конька,
ажур мостов и макраме оград. Хидраргирум – вода из серебра. Молчать несложно, я же интроверт. Мой инструмент расслышит этот свет
и на родной язык переведёт, используя ему известный брод.
***
Сначала надо выйти в море и осмотреться. Синий бриг, тонуть устав, природе вторит, смотри, что у него внутри, какая боль, морзянка, блики, какая хтонь и глубина. Не останавливайся, двигай, касайся эхолотом дна – и резко вверх. Твоя кессонка важнее бездны. Будь собой. Все пораженья философски ты принял, но – последний бой… Да, в переполненном сосуде нет места свежему ручью, но победителя – не судят, а проигравшего – не бьют.
Час пик, нацеленных друг в друга, но – одноразовых, на час, не суть. Нужна перезагрузка звезды сомнительного счаст… …И хаотичными рывками подслеповатой стрекозы, ни в чём судьбу не упрекая, он канул в синь за облаками и вырвал грешный свой язык.
***
От людей остались их глаза. Всё под маской, только боль – наружу. Бог им всё, что мог, уже сказал, так себя нелепо обнаружил, так спалился… Много чересчур нас у бога – страны, континенты… Хватит невесомому лучу палеолитической Венеры.
Нас легко по щелям распихав, вырвется лавина на просторы – интернет отключим от греха, спрячемся и заглушим моторы, и никто ни в чём не виноват – не хватило нам подъёмной силы. Лампочку, горящую в сто ватт, выключили – светит некрасиво.
Кто всё время тут бормочет? Я? Я, заткнись, не говори, а слушай! Робок путь простого муравья, и ему не выбраться наружу. Я верну по описи – лови! – малое во мне Твоё сиянье. Приступ истерической любви переходит в навык состраданья.
***
жук жужжал отражал и летел и бежал и сиял переливчато-синим у него под крылом и темно и бело и подборка по краю что иней что о нём стрекоза говорит за глаза вы не слушайте всё многотравье в этом зеркале крыл и текстуре коры можжевеловой тоже потрафил
***
Меня подхватит свет, согреет лунный снег, я сохраню тепло до спелого сегодня немыслимой зари, когда её корвет войдёт в моря из рек – забыв меня у сходни.
Измятый целлофан поверхности воды, чудовище-метро, досужие соседи, ненужная инфа – но в мягкий нежный дым рифмуются цвета физалиса и меди,
визгливой чайки плач вдрызг разнесёт асфальт, младенец закричит – и всё начнёт с пелёнок. Надену алый плащ – теперь немного скальд, и рухнет с плеч гора – лишь ахнет изумлённо.
Злой волей изнутри погасят фонари, останусь говорить – фигурой умолчанья.
Так после февралей приходят октябри и сносят до конца здоровые начала.
К списку номеров журнала «ЮЖНОЕ СИЯНИЕ» | К содержанию номера |
ГолосованиеВыберите название/тему следующего раздела проекта "Вещество"ЖурналыКАШТАНОВЫЙ ДОМСИБИРСКИЕ ОГНИВРЕМЕНАКыштым-ГраниСОТЫВЕЩЕСТВОАРТИКЛЬДАЛЬНИЙ ВОСТОККОВЧЕГМОСТЫМЕНЕСТРЕЛЬПриокские зориВИТРАЖИДОНДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕБАЛТИКА-КалининградНОВЫЙ СВЕТНАЧАЛОСлово-WordКольцо АЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРАДЕНЬ ПОЭЗИИЖурнал ПОэтовСВОЙ ВАРИАНТГРАФИТИНЫЕ БЕРЕГА VIERAAT RANNATЮЖНОЕ СИЯНИЕЛитературный ИерусалимЖурналы, публикация которых на сайте прекращена:Пятью пятьКочегаркаРусское вымяЕВРОПЕЙСКАЯ СЛОВЕСНОСТЬЕВРЕЙСКАЯ СТАРИНАЗДЕСЬЛитСредаЗаметки по еврейской историиСемь искусствЛиФФтОСОБНЯКСЕВЕРЛИТЕРАЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕЮЖНЫЙ УРАЛИЛЬЯСеверо-Муйские огниАРГАМАК-ТатарстанСлова, слова, словаЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИКАЗАНСКИЙ АЛЬМАНАХПять стихийЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИГВИДЕОНИНФОРМПРОСТРАНСТВОСорокопутДЕРИБАСОВСКАЯ - РИШЕЛЬЕВСКАЯСТЕРЖЕНЬТело ПоэзииБАШНЯБЕЛЫЙ ВОРОН22ВОЛОГОДСКАЯ ЛИТЕРАТУРАНАШЕ ПОКОЛЕНИЕУРАЛРУССКАЯ ЖИЗНЬДЕТИ РАФУТУРУМ АРТАРТ-ШУМЛИТЕРА_DNEPRТРАМВАЙЧЕРНОВИКЗАПАСНИКЗИНЗИВЕРЫшшо ОдынПРЕМИЯ ПБЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫЛИКБЕЗЗНАКИ11:33ВАСИЛИСКДЕНЬ И НОЧЬУРАЛ-ТРАНЗИТНОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬАЛЬТЕРНАЦИЯ |