Очень родной Тибет

*** 

 

бережно касаться пустоты,

что была вселенной до «сегодня»,

канул в море камень алатырь,

с плеч обуза… стало ли свободней

в шумном одиночестве дышать,

жить в миру легко и безголово…

бьётся в окна прошлого душа –

болью обескровленное слово

 

черви обезличенных ночей

копошатся в сердце полусонно –

спит пересыхающий ручей,

голоса росток до срока сорван,

чуть водой из космоса плесни –

оживёт, поднимется до неба…

скорбный странник – «мыслящий тростник» –

кем ты был, когда в помине не был

 

отчего заветный горизонт

затворил невидимые грани -

вспоминать о главном не резон,

если мир обыденностью ранен…

но однажды чей-то робкий свет

сердце до краёв собой наполнит,

чтобы сокровенный человек

в нём пустил невидимые корни

 

 

***

 

два гения совпали – Бог и Бах…

затрепетав у мира на устах,

вспорхнули птахи – терции и кварты,

и начался фонический потоп –

диезов звёзды, лилии альтов

с полей небес подобием валторн

лились в азарте.

 

два гения, две правды – Бах и Бог,

и снова задышала – выдох/вдох –

разбуженного неба диафрагма,

и, проиграв прелюдии на бис,

земные горизонты поднялись,

и вырвался на волю жизни смысл,

как магма…

 

два гения – и ожил в этот миг

век, что лежал, бесплотен, безъязык,

и звуком был вселенной вправлен вывих –

и ветру было сказано «шуми»,

и грому было сказано «греми» –

вдох/выдох…

 

 

ОСЕНЬ БЛОКА

 

осенняя пора… memento mo…

ночь улица фонарь уже не в моде

но ты как будто пишешь мне письмо

но ты как будто дышишь мне письмо

как выдох-вдох на выходе и входе

 

туда где свет откуда путь назад

заговорён до точки невозврата

но прыгает глазная стрекоза

перебирая строчек образа

внезапной невесомостью распята

 

нисколько не боясь перегореть

горит свеча среди природной хмари

к заветному приблизившись на треть

приказываю телу умереть

и растворяюсь в палевом тумане

 

и видит твой печальный материк

что до меня добраться так же просто

как мне остаться в осени на миг

как мне остаться в осени на крик

слегка суицидального подростка

 

не доверяя дням календаря

ты на мгновенье прикрываешь веки

и видишь как друг в друге повторяясь

астральные осколки фонаря

стучатся в дверь заброшенной аптеки

 

ТАК СЛУЧАЕТСЯ…

 

так случается – он приходит всегда внезапно,

не сообщает времени (месяца, дня, минуты) –

ты узнаёшь его голос, походку, запах,

и, едва на него взглянув, попадаешь внутрь

колеса сансары, где снова тебя встречает

твой забытый слегка, но очень родной Тибет –

он берёт тебя на руки, словно дитя, качает –

ибо если ты в нём, то значит и он в тебе.

ты плывёшь в его море – не страшно тонуть, не жалко,

что мальком бултыхаешься в кровной своей плаценте –

а потом набираешь вес, расправляешь жабры,

вычленяешь знакомые ноты в чужом акценте.

в тело водорослей ныряешь, ищешь какую-нибудь

особенную, не похожую на другие…

а когда находишь – ложишься под ней вздремнуть

и тебя до утра берегут её берегини…

 

а к утру ты теряешь дом, окруженье, компас,

твой зелёный глазок навсегда потухает в чате, но

ты понимаешь – с тобой приключился Космос –

и тонешь уже окончательно.

 

 

НА «Л»

 

в твоём саду растут мои стихи

люпины лебеда и лопухи

на «л» три слова…

ты спросишь что я делаю в саду

зачем сюда без повода бреду

но голос сломан

 

свистящий ветер выстрелит в гортань

и станет больше на одну из ран

и будет равной

рассвету ветка шороху трава

но жизнь что не по-новому нова

прервётся рано

 

я в тело сада медленно уйду

мои стихи растут в твоём саду

а счастье в доме

и засыпая в сердце тишины

я буду падать яблоком хмельным

в твои ладони

 

и будет ветер-вертер голосить

неся мою тоску от сих до сих

от страсти к страсти

и просыпаясь бисером в траву

произнесу когда я оживу

ну здравствуй мастер

 

в моём саду растут твои стихи…

 

 

***

 

выживем в августе – выплывем в январе,

вызнав заранее звонкой весны лекала.

это особое время иное вре…

мятные звуки томятся на дне бокала

ты их искала?

вот же они, держи,

жизни желай тому, что в тебе томится,

мчится дрожит по натянутым рекам жил

снов твоих рыцарь.

вновь из парада радуг, из прозы гроз,

из лабиринтов рук,

из любого плена

явится звук, моментально идущий в рост,

перекрывая размеры твоей вселенной

ритмы твоей все лен-ной –

зыбкой назойливой фразой набив мозоль,

ты постигаешь заново и навечно

канны и карму, звёзды и мезозой,

рот обжигая кровоточащей речью

 

 

ВРОВЕНЬ

 

тебя окликну на пути

по зову крови

хочу растить себя расти

с тобою вровень

с тобой до сумерек седых

стареть не стану

и буду вечно в молодых

как стих Ростана

 

и пусть не писан тот устав

оттенка стали

что нужен стан себе под стать…

 

себя оставив

тому в чей мир не возвращу

лучей весенних

тому в ком столько лет ращу

своё спасенье

я буду нянчить на руках

больное лето

но будет вложена строка

в иную лепту…

 

и будет лёгкое письмо

летать по миру…

его пишу себе самой

ступай же с миррой

ступай не стой ступай не с той

пусть будет рада

под именем и темнотой

скрывая правду…

 

а мне держать в морозный зной

стеклянный стебель

и подниматься над волной

с крючками в теле

 

и безрассудный делать шаг

от мира тайно…

горит сивиллова душа

свечой алтарной