Вторая попытка

ВТОРАЯ ПОПЫТКА

Я пыталась воскресить судьбу,

Возрождая внешние приметы,

Не учтя душевную борьбу,

Введшую на образы запреты…

И подмену распознала вмиг,

Только лишь соприкоснулись души.

Добровольно выбрала постриг,

Заточенье на клочочке суши…

И постилась… С горечью потерь

Разделяла жизнь на До и После.

Прошлое за мной закрыло дверь,

Будущее – не открыло вовсе.

Схиму одиночницы носить

Больше не желала – без зазрений

Я судьбу пыталась воскресить,

А она не терпит повторений…

*  *  *

Обрамляют июль георгины,

Медяки собирают деревья,

Завлекают кораллы рябины –

Ранней осени признак преддверья.

Лето юное только зарделось,

Заманило своим ароматом,

Только птичье казачество спелось –

Осень ранняя просится сватом,

Незаметно крадётся по плюшу

Мха болотного ягодой спелой…

Осень ранняя просится в душу –

Я её не пущу дальше тела.

*  *  * 

И да, и нет.

И тьма, и свет.

И жизнь, и смерть –

ЮНОСТЬ.

Ни да, ни нет.

Ни тьма, ни свет.

Ни жизнь, ни смерть –

СТАРОСТЬ…

РОЖДЕНИЕ НОТЫ

Дождь хлестал, словно пьяная баба,                 

по щекам, как в истерике драки.

По стеклу, будто щупальца краба,

расползались водные знаки…

Ночью тёмной, той ночью ненастной,

когда пса жаль прогнать за ворота,

в половодье мечты распрекрасной

родилась – соло тихого – нота!

Не страшась завывания смерчей,

не склоняясь пред громом литавров

разъярённой Валькирии, род чей

обречён был кольцом Нибелунгов,

она зрела, взбодрённая словом.

Её голос нуждался в просторе.

Она крепла в стремлении смелом,

дабы петься аккордом в истории!

ВСТРЕЧА

             Леониду Колганову

В левом окне – орех,

В правом окне – рябина…

Я полюбила на грех

Отпрысков Божьего сына.

Горечь рябины – яд

Вдовьей остывшей спальни,

Сполохи красных Плеяд

Словно костёр погребальный.

На грех полюбила я

Бурю песков суховея

Там, где сухая земля

Стала святой для еврея.

Там, где цветущий миндаль,

Там, где скупою слезою

Соткана дней пектораль* –

Вновь повстречалась с судьбою. 

* Пектора?ль (от лат. pectus: «грудь») – нагрудное украшение, могло быть частью защитной амуниции воина.