Сергей Владимиров

Служа России и закону. Из истории новосибирского ОМОНа

С чистого листа


 


Судьбоносный приказ № 206 от 3 октября 1988 года для руководства новосибирской милиции стал неожиданностью. Создание отряда милиции особого назначения было для Сибири делом абсолютно новым. Как именно формировать, обучать и тренировать отряд? На эти вопросы не было однозначных ответов.


По воспоминаниям ветеранов ОМОНа, отряд милицейского спецназа официально создавался как региональный, а его комплектованием доверили заниматься УВД города Новосибирска.


Сразу стало понятно, что командовать подразделением с таким специфическим набором задач может только имеющий высочайший авторитет у коллег честолюбивый и волевой офицер милиции с безупречным послужным списком. К тому же он должен был быть незаурядным спортсменом, способным поднять на небывалый прежде уровень спецподготовку личного состава.


Начался поиск подходящих кандидатур. Их было не очень много. Некоторые офицеры от предложенной должности сразу отказались, понимая, что работа по созданию отряда предстоит по-настоящему каторжная.


Когда возглавить новое подразделение предложили начальнику отдела охраны общественного порядка УВД Новосибирской области Юрию Зайцеву, он согласился без колебаний. Опытный, авторитетный офицер милиции, мастер спорта по классической борьбе — его кандидатура подходила по всем критериям. К тому же именно охрана общественного порядка представлялась в то время приоритетной целью создаваемого ОМОНа.


Теперь уже сам Зайцев начал подбирать себе команду из надежных и проверенных коллег и товарищей. Должность замполита отряда занял Виктор Кох, начальником штаба стал Виктор Кретинин, на ключевую позицию специалиста по кадрам пришел Сергей Проскуряков.


Одновременно началось комплектование четырех взводов отряда. Здесь были свои сложности. Приказ МВД однозначно предписывал отпускать в ОМОН любого сотрудника, если он сам этого хотел. Непосредственное начальство не вправе было препятствовать переводу. На деле же никто не был расположен разбрасываться ценными кадрами и хороших сотрудников всеми способами старались удержать.


Тем не менее вскоре удалось собрать костяк отряда из действующих милиционеров, а затем набор продолжился за счет привлечения кадров не из системы правоохранительных органов. В отряд приходили военные, среди которых было довольно много ветеранов-афганцев, а также спортсмены.


Брали далеко не всех. Упор делался на наличие спортивной и боевой подготовки, соответствующих психологических качеств. Обязательными требованиями были высокий морально-волевой уровень кандидатов и отличные характеристики с мест их предыдущей службы или работы.


Как вспоминали потом командиры, жесткий отбор в новосибирский ОМОН смог пройти лишь каждый четвертый претендент. В особенности это касалось первого взвода, который сразу стал считаться элитным. Его командир Николай Фризен рассказывал, что, прежде чем он набрал первых 27 бойцов, горнило отбора прошли 120 кандидатов.


В итоге промежуточная численность отряда составила 151 человек.


Теперь отряд надо было готовить к выполнению задач, тренировать, обеспечивать необходимой экипировкой и техникой. Практически весь груз самых разных забот лег на плечи командного состава.


Помимо обучения бойцов, требовалось срочно решать вопросы материально-технического обеспечения. Не было помещений, базы для тренировок.


Первоначально отряд ютился в здании отдела охраны общественного порядка на Владимировском спуске. Там ОМОНу выделили несколько кабинетов и заброшенный подвал, который бойцы своими силами переоборудовали в тренажерку. Места катастрофически не хватало, и в 1989 году отряду было передано старое ветхое здание на улице Тополевой. Когда-то здесь располагались школа и общежитие, а теперь именно здесь должна была разместиться база новосибирского ОМОНа.


Бойцы и командиры приводили в порядок бывшую школу самостоятельно, в свободное от несения службы время. Базу отремонтировали, но, к сожалению, здесь не было места для теплого гаражного бокса. Техника стояла на улице, и зимой ее приходилось постоянно прогревать, поскольку она должна была быть готова к оперативному выезду в любой момент.


С техникой, кстати, тоже не сразу все наладилось.


Первоначально новосибирский ОМОН выезжал на задания и операции на обычных автобусах, практически как в культовом фильме «Место встречи изменить нельзя».


В 1989 году отряд получил адаптированные к специальным требованиям грузовые машины ЗИЛ. Это сразу добавило мобильности. Грузовики собирались в Чехословакии. Они были оборудованы решетками, выдвижными лестницами и иными необходимыми спецподразделению вещами.


Благодаря новому транспорту на улицах Новосибирска ОМОН сразу стал узнаваем. Такую технику ни с чем не перепутаешь. Позднее, в 1993-м, отряд получил автомобили УАЗ-425.


Если грузовики способствовали узнаваемости на операциях, то УАЗы, раскрашенные подобно машинам скорой помощи, наоборот, позволяли быть незаметными. Это расширяло арсенал тактических приемов.


Что касается оружия и спецсредств, то изначально на вооружении отряда были штатные пистолеты системы Макарова, дубинки-«демократизаторы», баллончики с «Черемухой» и прочие средства, привычные для обычных милиционеров перестроечной поры. Лишь в 1991 году отряд был оснащен специальным стрелковым оружием, соответствующим стандарту спецподразделения. У бойцов появились современные радиостанции и иная амуниция.


Руководству отряда удалось решить сложнейшую задачу по подготовке умелых и опытных бойцов-профессионалов — без методических материалов, без учебной литературы и отработанных годами программ обучения. В СССР их просто не было. А значит, трудную науку быть лучшими среди лучших приходилось постигать самостоятельно.


Общий уровень спортивной и физической подготовки бойцов только что сформированного отряда на начальном этапе оставлял желать лучшего. Безусловно, среди них были отлично подготовленные спортсмены-профессионалы, но этого было недостаточно. Каждый сотрудник спецподразделения обязан быть на голову сильнее уличного хулигана, дебошира или бойца криминальной бригады.


На начальном этапе, помимо общефизической подготовки и легкоатлетических кроссов, омоновцы занимались в тренажерном зале лишь один раз в неделю. Позже число еженедельных занятий увеличилось до четырех.


Командование отряда долго решало, какие именно навыки единоборств нужны бойцу-омоновцу. Пробовали традиционные восточные — не пошло. Как вспоминал замполит отряда Виктор Кох, решили, что они не приспособлены для русского человека, поскольку «на Востоке семеро одного не бьют, а у нас бьют».


В итоге остановились на боксе и рукопашном бое, который в отряде долгое время преподавал инструктор по БСП1 Андрей Краснов. Значительный вклад в подготовку товарищей в тот период внесли и другие спортсмены ОМОНа.


В обязательную программу тренировок входила стрелковая, тактическая, а также альпинистская подготовка. В последнем случае большую помощь товарищам оказывал пришедший в отряд позднее Марк Гаврилов. Опытный альпинист мог рассказать и показать очень многое: крепления, веревочные узлы, технику спуска и подъема по стенам высотных зданий.


Постепенно бойцы подразделения превращались в настоящих профессионалов-универсалов, способных решать любые поставленные задачи.


 


С «терновым венком» за демократию


 


Решать задачи по обеспечению общественного порядка во время проведения массовых мероприятий новосибирским омоновцам пришлось довольно скоро. Конец 80-х — начало 90-х годов в разваливающемся СССР ознаменовались небывалыми «демократическими вольностями».


Так, в феврале 1990 года только в РСФСР власти получили заявки на проведение ста митингов в 77 регионах. Причем в 12 областях обстановка складывалась критическая — звучали «демократические» призывы к захвату власти. Пока в Политбюро ЦК КПСС решали, что делать с назревшей проблемой в глобальном смысле, на плечи омоновцев и других сотрудников правоохранительных органов легла вся тяжесть ответственности за недопущение массовых беспорядков и кровопролития.


Новосибирск к числу лояльных власти и беспроблемных городов в то время не принадлежал, а значит, противостояние омоновцев и борцов за демократические свободы было неизбежным.


Довольно скоро митингующая вольница поняла: творить все, что заблагорассудится, во время уличных акций из-за эффективного противодействия ОМОНа не получится, и развернула против спецподразделения настоящую информационную войну. Справедливости ради надо сказать, что то же самое происходило практически по всему Советскому Союзу.


Вот как описывала демократическая пресса в мае 1990-го обычную операцию ОМОНа по пресечению беспорядков в очереди за спиртным, которое в ходе антиалкогольной кампании разрешалось продавать лишь пять часов в день:


 


6 мая десант отряда милиции особого назначения был выброшен у магазина № 4 Ленинского продторга для ставшего традиционным в результате антиалкогольной политики ленинской партии «успокоения» очереди за водкой. Разгоряченные выполнением партийного задания громилы, побросав алкашей в автобус, решили обшарить прилегающий район в поисках дополнительных жертв. («Пресс-бюллетень», №  22, 20.05.1990)


 


Далее демократическое издание со смаком расписывает «бесчинства омоновцев», щедро рассыпая эпитеты: «штурмовики», «бандиты», «партийные бандиты», «профессиональные коммунистические убийцы», «преступники», «цепные псы», «бандитские формирования». В глазах демократического сообщества бойцы отряда олицетворяли партийную верхушку страны, «отчаянно цепляющуюся за власть».


Одно из самых памятных противостояний между ОМОНом и митингующими произошло в октябре 1990 года. В День памяти жертв политических репрессий демократическая коалиция запланировала масштабный митинг, в ходе которого предполагалось возложить к памятнику Ленина «терновый венок» из колючей проволоки. Митинг был несанкционированным, что в те годы никого из участников акции не смущало.


30 октября колонна из 60 человек появилась на площади Ленина со свечами и венком из колючей проволоки. Их встретили около десятка офицеров и сотрудников милиции Центрального РОВД Новосибирска. ОМОН был неподалеку наготове, но не предпринимал активных действий. Офицеры вежливо попросили участников акции разойтись. Развернулись дебаты.


Видя, что митингующие настроены решительно, омоновцы встали возле памятника Ленину в оцепление. Жестко, но в то же время предельно корректно они пресекли две попытки прорыва к монументу. Возложить венок из колючей проволоки не удалось, и участники акции неохотно разошлись.


Подобных эпизодов в то время хватало. Очень скоро активные митингующие и омоновцы уже знали друг друга в лицо. А командир отряда Юрий Зайцев получил у «демократической вольницы» и в криминальных кругах прозвище Черный Подполковник. Причем с его профессиональной деятельностью оно было никак не связано. Дело было совсем в другом.


 


«Пивные душманы»


 


Начало сентября 1989 года. В стране близится к бесславному завершению антиалкогольная кампания. У обычного городского пивного ларька огромная очередь — не меньше двухсот человек.


Ажиотаж связан с тем, что пиво остается самым доступным алкогольным напитком в свободной продаже.


Очередь двигается медленно. В хвосте ворчат. Ближайшие к окошку в радостном предвкушении готовят банки и канистры.


Внезапно возле киоска возникает оживление. Непонятно откуда взявшаяся сплоченная группа из десятка крепких мужчин оттесняет очередников от вожделенного окна.


— Душманы, — разочарованно вздыхает очередь.


Пришельцы привычно просовывают в окошко принесенную тару. Вскоре она полна, но уходить «душманы» не торопятся. Они намерены заработать.


Такой способ пивного рэкета для Новосибирска тех лет был вполне привычным. Теперь купить пенный напиток очередники могли только при посредничестве «душманов», при этом переплачивая рубль-два за заполненную емкость.


Каждый любитель пива знал: противостоять беспредельщикам бесполезно. Они физически сильны, жестоки и решительны. Любое недовольство и противодействие будут жестоко подавлены с помощью грубой силы.


Правда, на одну силу всегда находится другая.


— ОМОН!


Миг — и «пивные душманы» исчезают в ближайших кустах, словно их тут никогда и не было.


Очередь жизнерадостно гогочет.


Омоновский автомобиль некоторое время стоит у пивной точки. Бойцы из него не выходят. Нет необходимости. «Душманов» давно и след простыл. Как раз тот случай, когда репутация идет впереди отряда.


 


Впрочем, сначала все было не так просто.


О том, что ОМОНу было поручено навести порядок у городских пивных киосков, «душманы», естественно, не знали. До сих пор у них хватало наглости на то, чтобы бросать вызов обычным нарядам милиции. Столь же нахальными они попытались быть и с омоновцами.


Первая же попытка противодействия была решительно пресечена бойцами отряда, которые доказали свое превосходство. Беспредельщики были задержаны. После нескольких стычек «душманское» сообщество уяснило, что связываться с ОМОНом — себе дороже, и его представители впредь, едва завидев транспорт отряда, стремительно обращались в бегство.


Задача была выполнена. Порядок у пивных киосков наведен. Правда, на этом «пенная» история не закончилась.


Через некоторое время руководству отряда стали поступать жалобы от граждан и грозные директивы от руководства новосибирской милиции. Якобы бойцы ОМОНа злоупотребляют своей подготовкой, проявляют излишнюю жестокость у пивных киосков и не только там.


Стали разбираться.


Вскоре выяснилось, что репутацией ОМОНа стали беззастенчиво пользоваться сотрудники патрульно-постовых подразделений, наводя порядок в проблемных точках не самыми гуманными методами и без разбора.


На руку им было и внешнее сходство с бойцами спецподразделения. Дело в том, что форма ОМОНа практически не отличалась от стандартной формы милиции. На ногах бойцы носили ботинки-берцы, в которые заправляли форменные брюки. Куртку подпоясывали ремнем, а на голову надевали кепи вместо фуражки. В начале девяностых на такую же форму одежды стали переходить все подразделения милиции, а значит, отличить их от бойцов спецподразделения стало достаточно сложно. Это была проблема. Решить ее удалось довольно быстро.


Командир взвода Александр Скоропупов пришел к замполиту отряда Виктору Коху с идеей. Он предложил купить 200 комплектов обычной армейской «афганки», а затем покрасить ее в черный цвет.


Так и сделали.


Черные береты Скоропупов достал у знакомых морпехов, а Кох придумал для новой формы особенный нарукавный шеврон, на котором были изображены щит и меч, а также надписи: «ОМОН» и «Новосибирск». Новая форма отряда кардинально отличалась от повседневной формы милиционеров, и вскоре инциденты с «перепутками» сошли на нет.


В то же время веяния новосибирской форменной моды быстро получили известность. Другие отряды ОМОНа по всей стране переходили на такое же обмундирование.


А командир новосибирского отряда Юрий Зайцев получил то самое прозвище — Черный Подполковник.


 


Беспредел на «сибирском Черкизоне»


 


Еще одной памятной историей времен становления отряда стала операция по наведению порядка на Гусинобродском вещевом рынке.


К началу 90-х годов «сибирский Черкизон» (как его стали называть впоследствии) был главным вещевым рынком за Уралом. Именно сюда стекались все товары из Китая, чтобы затем отправиться в соседние регионы. Деньги здесь крутились огромные, и ни у одной из организованных преступных группировок не хватало ресурсов, чтобы надежно контролировать территорию рынка. Зато мелких рэкетиров, карманников, наперсточников и беспредельщиков от криминала здесь было хоть отбавляй.


Обычные подразделения милиции не могли эффективно защищать торговцев от бандитов, поэтому задача наведения порядка на барахолке была поставлена перед новосибирским ОМОНом.


Больше всего торговцы рынка страдали от заезжих «бригад» из Кузбасса. Крепкие «братки» в спортивных костюмах по воскресеньям приезжали на вещевой рынок из Кемерова и Новокузнецка как на работу. Действовали они по-разному. Иногда разбивались на небольшие звенья и шныряли по рядам, просто-напросто забирая понравившийся товар: куртки, костюмы, борсетки, сумки. Иногда работали большой группой, по цепочке. То есть первый «браток» хватал товар с прилавка, передавал следующему и так далее. Через несколько секунд беспредельщик с товаром просто растворялся в толпе, а предъявить что-то зачинщику было сложно, поскольку самой улики на руках у него уже не было.


Кузбассовцев побаивались даже новосибирские рэкетиры и не решались с ними связываться, несмотря на то что торговцы платили «своим» за «крышу».


Однако в один прекрасный день заезжих гастролеров ждал неприятный сюрприз. Разошедшихся по рядам беспредельщиков одного за другим скручивали крепкие парни в гражданском. Это была операция ОМОНа. В тот день торговцы на вещевом рынке впервые вздохнули спокойно.


Между тем «кузбасские» не сразу поверили, что барахольная вольница закончилась. В очередной раз они прибыли на рынок большой группой на нескольких машинах и попытались действовать уже привычным образом. Однако омоновцы уже отследили и вычислили незваных гостей и приступили к задержанию. «Кузбасские» решили дать отпор. В ход пошли газовые баллончики, кастеты, ножи, обрезки труб, нунчаки, железные прутья. Омоновцы, даже без применения табельного оружия, быстро показали, кто в городе хозяин.


Не раз и не два после этих событий гастролеры пытались снова хозяйничать на барахолке. Заканчивалось это для них всегда одинаково, то есть — за решеткой. Причем часто в машинах приезжих находили холодное и огнестрельное оружие, спецсредства, наркотики.


«Кузбасские» пытались менять тактику, переодевались, маскировались. Бесполезно. Их автомобили заранее вычислялись, и часто до самого рынка они просто не успевали добраться: ОМОН задерживал их раньше.


В конце концов «кузбасские» смирились с тем, что вещевой рынок под надежной защитой, и прекратили свои набеги.


В свою очередь, избавление от конкурентов очень обрадовало новосибирских рэкетиров, продолжавших делить сферы влияния на рынке. Однако радовались они напрасно. Любые силовые столкновения на территории «сибирского Черкизона» сразу же пресекались ОМОНом. Зайцев и его команда вскоре заработали себе здесь такую репутацию, что жулики и рэкетиры, едва завидев транспорт отряда или его бойцов в торговых рядах, предпочитали сворачиваться и не будить лихо. Этому обстоятельству были бесконечно рады торговцы и покупатели.


Конечно, Гусинобродский вещевой рынок до самого своего закрытия являлся центром притяжения криминальных сил, оставивших в его истории длинный и иногда, к сожалению, кровавый след. Однако ОМОН сумел сделать главное: прекратил открытый беспредел в отношении рядовых торговцев. А преступники лишний раз уяснили, что в открытое противостояние с бойцами Юрия Зайцева лучше не ввязываться.


 


Улицы разбитых фонарей


 


В конце 80-х — начале 90-х годов Новосибирск уверенно входил в десятку самых криминальных городов России. На улицах, особенно в спальных районах, было небезопасно. Частенько шли «стенка на стенку» молодежные группировки, процветали грабеж и разбой. Наводить на улицах порядок снова пришлось ОМОНу.


При патрулировании зон ответственности омоновцы были значительно эффективнее других подразделений милиции, а спецоперации отряда позволяли предотвратить очень крупные неприятности.


 


Начало 1989 года. Новогодние праздники. Взволнованные новосибирцы наперегонки набирают «02». К главной елке города движется толпа агрессивных нетрезвых подростков — больше ста человек. «Первомайские» собираются отомстить «центральным» за какие-то обиды.


На пути толпы встает ОМОН. Задержано больше 30 человек. У них изъяты ножи, биты, кастеты, нунчаки и другие смертоубийственные предметы. Если бы стычка состоялась, жертв, скорее всего, было бы не избежать.


 


Август 1991 года. День десантника. Около полудня изрядно подвыпившие «голубые береты» числом немалым двигаются в сторону Центрального рынка. Собираются проучить «зажравшихся коммерсов» и торговцев с юга.


ОМОН готов к выполнению задачи, но команды нет. Мол, патрульно-постовая служба сама справится.


Не справилась. На Центральном рынке хаос и разгром. И только тогда на место «славной баталии» выдвигаются омоновцы. Вскоре горе-десантники с рынка выбиты. Но праздник продолжается. Тревожные сигналы поступают с разных концов города. Где-то разбиты стекла, где-то десантура бесчинствует у пивных ларьков.


Ирония в том, что многие омоновцы сами прошли суровую школу ВДВ и сегодня у многих из них тоже праздник. Одни бывшие десантники защищают покой горожан от других бывших десантников, находясь по разные стороны баррикад. Увечий и жертв удается вновь избежать только благодаря ОМОНу.


 


Часто бойцам отряда приходилось работать «в поле». Переодевались в гражданскую одежду, патрулировали улицы. Метод был эффективен, например, против «шапошников» — так называли грабителей, которые срывали шапки с прохожих и убегали. Иногда только за одну смену ловили до четырех преступников.


Случались и курьезы. Однажды такой патруль в гражданском начала подпирать машина с «братками». Сигналили, требовали освободить дорогу. В итоге терпение «братков» лопнуло. Выскочили из машины, кинулись в драку. Итог закономерен — все нарушители правопорядка были задержаны. Грехов нашлось за ними немало.


В другой раз, в марте 1994 года, боец ОМОНа Александр Ферцев мирно ехал в автобусе с дежурства. На одной из остановок в салон ввалились два пьяных пассажира и принялись буянить. Омоновец не стал тратить время на воспитательные беседы и задержал обоих. Потом выяснилось, что один из буянов находился в розыске за убийство.


Впрочем, такие курьезы были редкостью, поскольку очень скоро «братва» и омоновцы уже узнавали друг друга в лицо. Да и как не узнавать? ОМОН плотно работал с оперативниками уголовного розыска, а одним из самых распространенных способов поимки преступников были милицейские облавы.


Например, оперативники узнавали о том, что в каком-то из ресторанов гуляет «братва». Вызывали ОМОН. Ресторан оцепляли и проводили зачистку с задержаниями. Так удавалось поймать многих преступников, которые числились в розыске.


Облавы, конечно, были опасны. Обычно представители криминального мира оказывались вооружены, но чаще всего не успевали или не осмеливались пустить оружие в ход.


Отдельная статья — борьба ОМОНа с наркоторговцами.


В те годы значительную часть этого смертельного бизнеса в Новосибирске контролировали цыгане. Оперативники собирали информацию, вычисляли места хранения и сортировки наркотиков, а потом в дело вступал ОМОН.


Одна из самых крупных операций против цыган-наркоторговцев состоялась в апреле 1992 года. Тогда было задержано больше 70 подозреваемых и захвачена крупнейшая партия наркотиков. И подобных операций, пусть меньших по масштабу, было множество.


Как ни удивительно, вскоре цыгане стали испытывать к бойцам отряда Юрия Зайцева нечто вроде боязливого благоговения. Так, например, при проверке поместий известного цыганского «барона» беременные цыганки с надеждой спрашивали: «А Коля сегодня работает?» Они имели в виду командира первого взвода Николая Фризена, обладавшего богатырским телосложением и высоким ростом. Дело в том, что, по цыганским поверьям, если до такого громадного человека дотронется беременная женщина, то ребенок тоже родится большим и сильным.


Впрочем, благоговение это распространялось исключительно на омоновцев.


Был случай, когда четверо оперативников решили самостоятельно проверить подозрительный цыганский коттедж. Закончилось тем, что их обезоружили и избили. К счастью, одному из оперов удалось вырваться и вызвать помощь. Приехали бойцы ОМОНа. Незадачливых сотрудников милиции вызволили.


Но чаще всего ОМОН использовали в тех случаях, когда, кроме бойцов отряда, справиться не мог никто. Например, при задержаниях особо опасных вооруженных преступников.


Однажды в управление уголовного розыска поступила информация о месте нахождения известного в криминальных кругах рецидивиста по кличке Гусь, который давно находился в розыске. Отправлять на захват обычных милиционеров было опасно. Преступник — бывший десантник и, скорее всего, вооружен. Его подозревали в убийстве таксиста. Статья тяжелая, и терять преступнику нечего. Вызвали группу захвата ОМОНа.


Ворваться в берлогу преступника решили с двух сторон. Часть бойцов штурмует входную дверь, а другие с крыши на веревках спускаются на балкон.


Гуся удалось застать врасплох. Как только омоновцы ворвались в квартиру, он вскочил с дивана и попытался оказать сопротивление. Отбиваясь от бойцов, он старался пробраться к шкафу, где лежало оружие, но был схвачен.


В другой раз в одной из квартир Ленинского района омоновцы провели операцию по освобождению заложницы. Четверо преступников удерживали здесь несовершеннолетнюю девочку и требовали выкуп, угрожая сжечь ребенка.


Группа захвата выбила дверь и ворвалась в квартиру так стремительно, что ни заложница, ни бойцы не пострадали. Чего нельзя, конечно, сказать о преступниках.


Еще один памятный случай произошел на улице Бориса Богаткова. Хозяин квартиры ни с того ни с сего вдруг принялся палить по прохожим из охотничьего ружья, ранил сотрудника милиции. Приехал ОМОН. Снайпер занял позицию и доложил, что готов обезвредить преступника. Решили иначе, пошли на захват. Горе-стрелок был задержан. Никто из омоновцев не пострадал.


Гораздо печальнее могла закончиться история с задержанием преступника в гостинице «Обь».


В припаркованном у гостиницы автомобиле заметили оружие и окровавленный нож. Прибывшие бойцы отправились за водителем. Но тот, заметив ОМОН, выхватил гранату и стал угрожать взрывом.


Ситуация сложилась тревожная. На переговоры с преступником пошел сам командир отряда Юрий Зайцев. Но преступник на уговоры сдаться не поддавался и только взвинчивал себя.


В какой-то момент боец ОМОНа увидел, что преступник разжимает руку, намереваясь подорвать себя или бросить гранату в омоновцев. Медлить было нельзя. Прогремел выстрел. Бандит был убит. Граната все-таки взорвалась, но никто не пострадал.


Позже выяснилось, что иногородний преступник совершал разбойные нападения на своих приезжих земляков и как раз в этот день жестоко убил одного из них. Бойцы новосибирского ОМОНа положили конец кровавой цепи его преступлений.


 


Особенности новосибирской рыбалки в зимний период


 


В начале девяностых в Новосибирске просто не было спецподразделений, равных ОМОНу по выучке, сплоченности, готовности решить любую задачу, пусть даже никак не связанную с противостоянием криминалу.


27 ноября 1991 года едва не стало днем большой трагедии в жизни города.


Около 14 часов дня в дежурную часть УВД поступил крайне тревожный сигнал. На Обском водохранилище от берега оторвалась огромная льдина, на которой оказались больше шестидесяти рыбаков. Погода в тот день была плохой. Сильный ветер и метель. Льдину неумолимо несло к плотине ГЭС, а толщина льда была всего около восьми сантиметров. Он мог разломиться в любой момент, что означало бы верную гибель людей.


Никаких частей МЧС, естественно, в то время еще не было. Ни военные, ни «осводовцы» тоже не успевали ничего сделать, а счет шел буквально на минуты.


Оперативный штаб УВД, городские и областные власти справедливо рассудили — помочь может только ОМОН. Бойцы отряда стремительно погрузились в два вертолета, которые взяли курс к месту происшествия.


15:20. Первый вертолет, который пилотирует Владимир Афонин — пилот-спасатель с Чкаловского завода, приближается к злополучной льдине. Ветер усиливается. Перед пилотом сложнейшая задача — зависнуть над льдиной так, чтобы омоновцы десантировались и помогли собрать и посадить в вертолет рыбаков. На всякий случай бойцы ОМОНа готовят веревочные лестницы и тросы для подъема людей.


Вертолет зависает буквально в десяти сантиметрах над ледяным полем, и бойцы начинают чуть ли не силой загонять рыбаков на борт. Напуганные любители зимнего лова в шоке, дезориентированы. Некоторые отказываются приближаться к вертолету. Им помогают.


Наконец на борту 49 спасенных. Он поднимается и берет курс на берег. Омоновцы остаются на хрупкой льдине, собирая оставшихся людей.


Еще 14 человек чуть позже забирает вторая машина. ОМОН покидает ненадежный лед последним.


 


Трудности смутного времени


 


Если с выучкой, подготовкой и самоотдачей в отряде в начале 90-х годов все было хорошо, то с материальным обеспечением личного состава — не очень. Зарплату бойцы получали с перебоями. Была она невеликой, и ее ни на что толком не хватало.


Впрочем, так в то время жила почти вся страна. Переход к свободному рынку дался недавней супердержаве тяжело. Стоят предприятия, чудовищная инфляция, стремительный рост цен, безработица.


Конечно, руководство отряда пыталось решать материальные проблемы личного состава. Организовывали централизованное питание в столовых, командир Юрий Зайцев разрешил бойцам подрабатывать в свободное от службы время. Омоновцы в частном порядке дежурили охранниками в коммерческих фирмах, что давало возможность хоть как-то сводить концы с концами. Немного доплачивали бойцам и городские власти. Сумма смешная — около 30 или 40 рублей, но все же лучше, чем ничего.


И все-таки порой доходило до нелепостей.


Несколько раз случались ситуации, когда омоновцы в общественном транспорте предъявляли служебные удостоверения и оказывались непонятыми.


«Вы же не милиция! Вы — ОМОН!» — заявляли кондуктора и требовали оплатить проезд.


А оплачивать было нечем. Выходило неловко.


Пытались в отряде искать и централизованную подработку.


Был период, когда ОМОНу было поручено следить за порядком в общежитиях новосибирских вузов. Здесь хватало эксцессов. В те годы в общагах царили буйные нравы. Бойцы ОМОНа пресекали любые вольности и проявления хулиганства. Иные студенты были недовольны методами спецподразделения, а вузовские корпоративные молодежные газеты выдавали про охранников-омоновцев немало ядовитых материалов. Зато в общежитиях был порядок.


Из-за нехватки зарплатного фонда отряд не мог позволить себе привлечь нескольких важных специалистов. Так, например, в те годы в ОМОНе не было своего штатного медика.


Трудности тех лет, к сожалению, стойко перенести смогли не все. Некоторые бойцы ушли из отряда. Началась перманентная, хотя и не массовая текучка кадров.


А в 1993 году отряд ждал по-настоящему серьезный удар. «Отец-основатель» отряда полковник Юрий Зайцев был назначен в только что созданный Специальный отряд быстрого реагирования (СОБР). В СОБРе зарплаты были значительно выше омоновских. Вслед за Зайцевым из отряда ушло еще около двадцати человек.


Но выяснилось, что эти трудности только сплотили бойцов. А новый командир Виктор Грехонин достойно продолжил дело, начатое Черным Подполковником. Место ушедших заняли новые бойцы и командиры, а профессиональный уровень отряда оставался столь же высоким.


Впереди ждали новые испытания.


 


От Москвы до южных до окраин


 


Осенью 1993 года вся страна затаив дыхание следила за разрастающимся внутриполитическим кризисом в столице.


Президент и его сторонники против большей части народных депутатов и членов Верховного Совета — сюжет немыслимый еще несколько лет назад.


В Москве неспокойно. Гремят первые выстрелы. Наконец, когда становится понятно, что мирное решение конфликта невозможно, в столице объявляют чрезвычайное положение.


Новосибирский ОМОН, как и другие спецподразделения по всей стране, поднят по тревоге. В аэропорту Толмачево отряд ожидал спецборт. На посадке почти весь личный состав. На базе осталось лишь около пятнадцати бойцов для несения караульной службы. Вскоре отряд уже в Москве.


Столица дышит тревогой. На вокзалах и в аэропортах полно людей. Многие, в том числе и представители криминала, хотят убраться куда подальше в предчувствии грядущих тщательных проверок.


Прямо с борта новосибирских омоновцев везут к Белому дому.


На прилегающих к зданию улицах полно военной техники и солдат. Слышны выстрелы. Обстановка сложная и пока непонятная. Некоторую ясность вносит высокий чин из МВД, который встречает новосибирцев. Он поясняет, что задействовать новосибирский ОМОН в военных операциях не будут. Задача — обеспечить порядок на московских улицах, не допустить разгула криминала.


Отряд временно размещается в одном из московских кинотеатров, затем перебирается в гостиницу «Севастополь».


К этому моменту в городе введен комендантский час.


Спецподразделения из разных регионов страны поделили территорию столицы на сектора. Новосибирскому ОМОНу достается район Зюзино на юго-западе Москвы. Начинаются вечерние и ночные патрулирования.


После наступления комендантского часа любые передвижения по улицам столицы были запрещены. Исключение — лишь для тех, у кого есть специальный пропуск. В эти дни такие пропуска выдавались на каждом московском предприятии сотрудникам вечерней смены.


Остановленные патрулями граждане без пропуска сопровождались в специальные пункты для проверки личности. Таким путем, кстати, было выявлено немало преступников, которые находились в розыске.


Эффективность работы омоновцев в столице в те тревожные дни говорит сама за себя. Если до этого в Москве, например, совершалось по 250 угонов автомобилей за сутки, то теперь — лишь один-два угона. Совершенно исчезли уличные преступления, хулиганство, грабежи. Притихли домушники и щипачи-карманники.


Москвичи быстро оценили работу ОМОНа по достоинству, и первая настороженность сменилась признательностью. Часто горожане приносили на временную базу отряда продукты, угощали патрульных бойцов хлебом и молоком.


Словом, те две недели, пока московские улицы контролировал ОМОН, были для москвичей временем спокойствия, несмотря на происходящие громкие события. Не случайно тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков выходил на руководство МВД с ходатайством оставить омоновцев в городе на больший срок, обещая обеспечить материальное содержание за счет городского бюджета. Руководство вроде бы было не против, но сама жизнь решила иначе.


Массовые беспорядки продолжались в Осетии — последствия вооруженного осетино-ингушского конфликта. В республику в срочном порядке прямо из Москвы был переброшен взвод новосибирского ОМОНа во главе с командиром отряда Виктором Грехониным. Бойцам предстояло провести там почти год.


Несмотря на то что вооруженный конфликт в Осетии уже был позади, работы омоновцам хватало: бойцы отряда изымали незаконное оружие и следили за порядком.


В Новосибирск омоновцы вернулись в конце 1994 года. Тогда мало кто из них мог подумать, что первая командировка на Кавказ станет лишь небольшим начальным эпизодом предстоящей многолетней кавказской эпопеи, предвестницей трагических и грозных событий, потрясших страну. И в этой эпопее новосибирскому ОМОНу была отведена весьма значимая роль.


 


В Чечню


 


В июне 1991-го сепаратисты провозгласили независимость Чеченской Республики. Продолжающийся распад Советского Союза сделал невозможным в тот момент наведение порядка на территории региона. Целых три года непризнанная республика де-факто оставалась суверенной, однако отнюдь не единой и сплоченной.


Летом 1994 года в Чечне разразилась гражданская война между сторонниками и противниками режима мятежного генерала Джохара Дудаева. Силы сторон были примерно равны. Никто не мог взять верх. Люди ежедневно гибли десятками. В Москве стало понятно, что без применения силы порядок в мятежной республике навести не удастся.


Так в декабре 1994-го началась первая чеченская кампания. Три группировки российских вооруженных сил вошли на территорию республики и двинулись к Грозному. Именно там сконцентрировали свои главные силы сепаратисты.


Северные районы Чечни удалось занять быстро и практически без сопротивления. Уже к середине декабря артиллерийские части заняли господствующие позиции у Грозного и начали обстрел города. Войска готовились к штурму. Было понятно, что после взятия города предстоит комплексная зачистка территории и здесь не обойтись без спецподразделений МВД.


В первые дни 1995 года группу новосибирских омоновцев из 75 бойцов перебрасывают через Ростов-на-Дону в Моздок. Командовали группой Валерий Копарев и Виктор Кох.


Из Моздока колонна новосибирского ОМОНа отправляется в Чечню. Почти сутки в пути, и выход в заданный район. Заданным районом оказывается обычное поле в пригороде Грозного. Командиры в темноте долго сверялись с картой. Наконец решили, что прибыли точно на место назначения. Объявили привал для ночевки. Бойцы под звуки канонады устроились прямо на земле в спальных мешках. Утром командир Валерий Копарев выглянул из машины и обомлел — бойцов нет. Оказалось, ночью выпал снег и изрядно засыпал спящих прямо на земле омоновцев.


К моменту прибытия новосибирцев федеральные войска контролировали только треть Грозного. Позади была самая страшная часть штурма, во время которой погибли батальоны Майкопской бригады, уничтоженной вместе с экипажами бронетехники, неповоротливой и неэффективной на городских улицах. В городе продолжались бои. Работала артиллерия и авиация. Зачищать кварталы было пока рано. Тем более что в координации наступающих частей царила страшная неразбериха и порой свои начинали воевать со своими. Не то что «дружественный огонь», а вполне серьезные стычки — до того момента, когда все-таки удавалось разобраться, кто есть кто.


Доложившись о прибытии, омоновцы устраивают временную базу в пригороде Грозного, в селе Побединское. На весь отряд одна большая палатка, но разместиться в ней удается только двум третям бойцов. Остальные спят в грузовике. В палатке очень тесно, но, возможно, так даже лучше — сохраняется тепло. Удобств никаких. На умывание — котелок воды, в котором с утра приходится разбивать ледяную корку. Еда — сухой паек и те припасы, что привезли с собой.


Рядом дислоцируется артиллерийский полк. Вскоре бойцы настолько привыкают к круглосуточной канонаде, что, когда она порой стихает, даже тревожатся: уж не вышли ли с тыла на артиллеристов боевики?


Первые задачи — проверки и патрулирование окрестных сел. Здесь в полной мере пригодились отработанные в Новосибирске навыки: все друг друга прикрывают, бдительность и осторожность, строгая дисциплина, отличная стрелковая и физическая подготовка.


Первые «уловы» на зачистках не заставили себя долго ждать. Бойцы находят незаконное оружие, задерживают боевиков и их пособников. Вскоре такие выходы в боевых условиях стали привычной каждодневной работой.


Параллельно как могли устраивали быт.


Как и везде в прифронтовой зоне, возле пункта временной дислокации действовали товарно-обменные отношения. В обмен на мыло у соседних подразделений можно было, например, разжиться дровами.


Как потом вспоминали участники первой командировки в Чечню, сильно поражала беспомощность в бытовом плане многих военнослужащих войсковых подразделений. Солдаты-срочники даже палатку не могли толком поставить, не говоря уже о более сложных вещах. Омоновцы подсказывали, помогали, а порой и подкармливали соседей, хотя и сами часто страдали от нехватки продуктов.


Так начиналась первая 45-дневная чеченская командировка новосибирских омоновцев.


 


Кровники


 


К тому моменту, когда сопротивление части боевиков-сепаратистов было подавлено, а часть оттеснена в горы, отряд получил приказ передислоцироваться в Грозный, в Старопромысловский район.


Город являл собой страшную картину.


Практически на каждом перекрестке, на каждой улице — сгоревшая бронетехника. Большинство зданий разрушено. И погибшие. Сотни тел погибших солдат, которые еще не успели вывезти.


Только теперь в полной мере стало очевидно, насколько плохо была продумана операция по штурму города, насколько действия различных частей были несогласованными, а координация со стороны штабов — недостаточной.


Командиры отряда Валерий Копарев и Виктор Кох дали себе обещание: невзирая ни на какое давление сверху, ни в коем случае не привлекать отряд к операциям, если они детально не продуманы и выглядят авантюрами. Забегая вперед, можно сказать, что слово они сдержали и во многом благодаря этому первая командировка отряда обошлась без потерь.


Омоновцы заняли под пункт временной дислокации здание столярной школьной мастерской в Старопромысловском районе. Бытовые условия несколько улучшились. Появились матрасы. Соорудили баню. К слову, сооружение бани в дальнейших командировках было взято за твердое правило, поскольку от гигиены в полевых условиях зависит очень многое.


Баня вышла на удивление отличная. Настолько, что соседи из войсковых частей постоянно просились «на помывку».


Новосибирскому и омскому ОМОНу была поставлена задача контролировать Старопромысловский район. Развернули четыре КПП, на которых постоянно дежурили бойцы. Проверяли проезжающий транспорт и всех проходящих. Также выдвигались на точечные зачистки по наводке разведчиков. Промахов с зачистками ни разу не было.


Вскоре новосибирские омоновцы удостоились «высокой чести». За задержание родственника Джохара Дудаева глава сепаратистов объявил их своими личными кровниками. Это означало, что никакой пощады от боевиков с этого момента ждать не приходится. Узнав о заявлении Дудаева, бойцы продолжили нести службу, хотя меры предосторожности были усилены.


В повседневной службе хватало трагических событий.


Однажды в промышленной зоне района омоновцы наткнулись на страшную находку. В подвале одного из зданий обнаружили около тридцати тел зверски убитых десантников. Здесь боевики безжалостно расправлялись с пленными. Тела погибших находились в подвале уже давно. Забирать их пришлось команде в специальном снаряжении и противогазах. Десантники были из части, которая была одной из первых брошена на неподготовленный штурм Грозного и практически полностью уничтожена.


В ходе одной из зачисток омоновцы в первый раз увидели и так называемых чеченских рабов. Самая настоящая работорговля за три года до начала первой кампании в самопровозглашенной республике превратилась в доходный бизнес. «Живой товар» тайком вывозили из России и в Чечне продавали полевым командирам и их родственникам. Рабов за еду заставляли выполнять всю черную работу. Держали в ямах, на цепи.


Когда омоновцы освободили сограждан, вчерашние рабы не хотели никуда уходить — настолько эти люди свыклись со своим существованием. Многим из них возвращаться было просто некуда.


Зима 1995-го по местным меркам выдалась холодной. Ночами температура опускалась до минус пятнадцати. Личный состав на блокпостах разводил костры, после разгребали угли и устраивались спать на теплой земле.


Срок первой командировки подходил к концу. Вскоре ждали замену. При этом родные омоновцев даже не знали, что наши бойцы несут службу непосредственно в Грозном, и были уверены, что отряд дислоцирован в тыловом Моздоке. Даже сменщики поняли, что едут непосредственно в самое сердце Чечни, только в последний момент. Вообще о происходящем в республике остальная страна знала далеко не в полной мере. Из новостных выпусков ТВ и прессы поступала тщательно дозированная информация. Только с возвращением первых «чеченцев» россияне стали понимать, что на Северном Кавказе идет настоящая и далеко не победоносная война.


Первая команда встречала своих сменщиков — 80 бойцов во главе с командирами Виктором Грехониным и Сергеем Проскуряковым — хлебосольно. К их приезду в огромном котле сварили половину коровы. Встреча с земляками вышла радостной, но недолгой. Забирать бойцов должен был тот же транспорт, который привез второй отряд.


 


Боевые будни и первая потеря


 


Новая смена новосибирских омоновцев выполняла те же задачи, что и их предшественники, — дежурство на блокпостах, точечные зачистки. Правда, штурмовой группе отряда вскоре пришлось поучаствовать и в полноценной войсковой операции.


В марте 1995-го федеральные части атаковали последний оплот боевиков в Грозном — район Черноречье. В операции участвовали и новосибирские омоновцы.


Боевики под командованием самого печально известного Шамиля Басаева оказывали наступающим войскам упорное сопротивление, но все-таки были выбиты со своих позиций. Практически Грозный был полностью взят именно в этот момент.


Тогда же, в марте, в отряде случилась первая боевая потеря.


В тот мартовский день четыре сотрудника — Андрей Гусевской, Сергей Чуров, Евгений Высотин и Константин Зайцев — отправляются на грузовике за продуктами для отряда.


Туда доехали нормально. Возвращение на блокпост. Сзади грузовик начинает обгонять МТЛБ2. Машина с бойцами прижимается к обочине. В этот момент сидящие на броне МТЛБ открывают огонь по грузовику. Пуля попадает Сергею Чурову в бок, между пластинами бронежилета. Тяжелораненого везут в ближайшую воинскую часть, но не успевают. Боец погиб.


Старшина милиции Сергей Васильевич Чуров похоронен в городе Обь. Он посмертно награжден орденом Мужества. Приказом МВД России Сергей Чуров навечно зачислен в списки личного состава оперативной роты ОМОНа при ГУВД Новосибирской области.


И сегодня, спустя много лет, омоновцы не забывают про семью погибшего товарища. Отряд помог его матери с получением квартиры. Ежегодно в годовщину гибели Сергея семью героя навещают его бывший командир Валерий Копарев и другие ветераны той чеченской кампании.


Отряд тем временем набирался боевого опыта и постигал премудрости партизанской войны.


Так, например, саперы отряда практически ежедневно обезвреживали заложенные боевиками мины и фугасы. Вскоре это превратилось в своего рода смертельное состязание. Боевики все изощреннее маскировали свои смертоносные сюрпризы, а саперы-омоновцы настойчиво эту маскировку раскрывали. Доходило до того, что изворотливые сепаратисты маскировали взрывные устройства с помощью нечистот. Но чаще всего эти хитрости не помогали. Саперы отряда выигрывали состязание с явным преимуществом.


Всего же за первую чеченскую кампанию сменные отряды новосибирского ОМОНа выезжали в зону боевых действий семь раз.


 


Рыжий


 


На войне любая жизнь приобретает особую ценность.


Откуда к омоновцам в Чечне прибился смешной щенок, сегодня никто толком не помнит. Однако однажды он появился, был обласкан и получил прозвище согласно масти — Рыжий.


Рыжий бегал по расположению отряда и добровольно взял на себя охранные функции. Неизвестно почему, но Рыжий терпеть не мог местных жителей. Он безошибочно отличал своих от чужих и к незваным, по его мнению, пришельцам был беспощаден.


Так, например, его жертвой однажды стал местный участковый, который частенько заглядывал в пункт временной дислокации ОМОНа.


В один из своих визитов участковый был безжалостно покусан, а его форменные брюки порваны. Командиру Валерию Копареву пришлось звонить знакомым в Новосибирск и просить, чтобы участковому прислали новую милицейскую форму.


Собаке долго объясняли, что участковый — свой и кусать его строго воспрещается. Рыжий вроде бы понял, но сам участковый с тех пор, появляясь в пункте временной дислокации ОМОНа, неизменно просил убрать собаку куда-нибудь подальше.


Другой замечательной способностью Рыжего была борьба с «растяжками». Так называют приспособления из проволоки, при прикосновении к которым активируется спрятанная граната или мина.


Рыжий частенько при зачистках бежал впереди бойцов и, что называется, «брал» все растяжки на себя. Нет, специально обнаруживать гранаты его никто не учил. Он просто-напросто на бегу задевал натянутую проволоку. Предохранительная чека гранаты выдергивалась, следовал характерный щелчок.


С этого момента у Рыжего было несколько секунд, чтобы со всех лап убежать как можно дальше, что он с успехом и проделывал.


Сложно сказать, скольких бойцов Рыжий таким образом уберег от ранений, а то и от гибели.


Однажды пес не успел убежать на безопасное расстояние, его ранило осколком. Весь отряд моментально пришел в беспокойство. Хвостатому герою обработали рану, перевязали и отвели лучшее место в расположении для скорейшего выздоровления. Бойцы взялись откармливать Рыжего, жертвуя самые вкусные куски из своего рациона.


Хитрый пес моментально оценил преимущества своего лазаретного статуса. Если в расположении никого не было, полагая, что его никто не видит, Рыжий вольготно всюду разгуливал. Но как только в поле зрения пса появлялся кто-то из бойцов, он моментально падал на свою лежанку и притворялся тяжело больным.


Позже, покидая Чечню, омоновцы не захотели расставаться с хвостатым боевым товарищем и взяли Рыжего с собой в Новосибирск.


Пес некоторое время жил на базе, но потом заскучал и убежал. В отряде все, конечно, очень расстроились.


Однажды в ходе одного из рейдов по рынку бойцы увидели знакомого пса, разгуливающего по мясным рядам. Рыжий был моментально опознан и увезен на базу. Там пес всех облизал, но оставаться в расположении не пожелал и вскоре опять ушел, теперь уже навсегда.


Возможно, и сегодня в Новосибирске живут хвостатые потомки Рыжего, даже не подозревающие о славном боевом прошлом своего предка.


 


Окончание первой кампании. Несправедливое обвинение


 


В начале 1996 года боевики пытаются переломить ход кампании и вынудить российских военных уйти из Чечни.


Одной из ключевых операций сепаратистов стал налет на Дагестан. Несколько больших групп боевиков проникли на территорию соседней республики, пытались атаковать вертолетную базу федеральных сил, а затем совершили нападение на город Кизляр, где захватили родильный дом и больницу, а также взяли в заложники больше 3000 человек.


10 января, после переговоров с руководством Дагестана, боевики покинули город организованной колонной, захватив с собой в качестве «живого щита» около ста заложников.


Проникнуть обратно в Чечню они планировали через территорию приграничного села Первомайское.


На следующий день средства массовой информации раструбили на всю страну, что боевикам в Первомайском без сопротивления сдался в плен отряд новосибирского ОМОНа — 37 человек.


Те омоновцы, которые находились на базе в Новосибирске, сразу же связались со своими товарищами в Чечне. Те в полном недоумении отвечали, что у них все в порядке и речь идет о какой-то ошибке или дезинформации.


Действительно, даже высокие военные чины позже в своих мемуарах утверждали, что в плен сдались именно омоновцы из Новосибирска, что было неверно и лишний раз доказывало, насколько военное руководство не владело информацией о происходящем в районе рейда боевиков.


Обычные слухи и сплетни в устах уважаемых журналистов привели к тому, что на репутации новосибирского ОМОНа на долгие годы появилось незаслуженное клеймо. До сих пор официально и во всеуслышание никто не попытался эту ошибку исправить.


В действительности дело было так.


На окраине Первомайского стоял блокпост с милиционерами из Новосибирска. Это был сводный отряд, в основном из сотрудников патрульно-постовой службы. Ни одного бойца новосибирского ОМОНа там не было.


Боевики потребовали от милиционеров сдаться в плен, угрожая в противном случае убить заложников. И милиционеры, действительно, сдались, чтобы сохранить жизни мирных граждан. Откуда взялась версия, что это была группа новосибирского ОМОНа, — до сих пор остается загадкой.


Некоторые ветераны первой чеченской кампании в своих воспоминаниях утверждают, что слух этот специально распустили боевики, которые испытывали к новосибирским омоновцам, как к кровникам Дудаева, особые чувства.


Как бы то ни было, аукался бойцам отряда этот случай еще долго.


В первую очередь насмехались коллеги из других спецподразделений. Приходилось доказывать, что новосибирский ОМОН не имеет к случившемуся никакого отношения.


После того как пленные милиционеры вернулись в Новосибирск, они тут же были награждены орденами и медалями. У ОМОНа же от представления к награде до награждения проходило не меньше года.


За время первой чеченской кампании бойцы отряда обнаружили десятки схронов с оружием и боеприпасами, обезвредили множество взрывных устройств, сорвали немало планов боевиков, а среди задержанных отрядом был даже так называемый эмир — человек, осуществляющий финансовую подпитку бандформирований, отвечающий за организационную сторону операций и идеологию.


В августе 1996 года были заключены Хасавюртовские соглашения. Сепаратисты на тот момент сумели добиться своего. Российские войска были временно выведены из Чечни, а вопрос о статусе республики отложили до конца 2001 года.


Покинул Чечню и отряд новосибирского ОМОНа, но все понимали, что рано или поздно сюда придется вернуться.


 


И вновь продолжается бой


 


Хасавюртовские соглашения в основном оставались соглашениями лишь на бумаге. В течение трех следующих лет отряды чеченских полевых командиров продолжали свои рейды на российскую территорию — похищали заложников и автотранспорт, торговали рабами. На подпольных заводах в республике тоннами производился бензин для незаконной продажи на территории России.


Боевики все время старались прощупать позиции военных на сопредельных территориях. Продолжались вооруженные столкновения. Гибли люди.


В августе 1999 года спецслужбы получили информацию, что боевики готовят крупный прорыв на территорию Дагестана, где эмиры вовсю вели пропаганду, призывая дагестанскую молодежь вставать под знамена джихада.


Новый президент Чечни Аслан Масхадов, сменивший ликвидированного Джохара Дудаева, к слову, так и не рассчитавшегося со своими кровниками, осуждал деятельность боевиков лишь на словах. На деле у него просто не было инструментов контроля над отрядами полевых командиров.


Вскоре боевики, действительно, пошли на прорыв в Дагестан, но их расчеты не оправдались. Население соседней республики не только не примкнуло к ним, но и оказало ожесточенное вооруженное сопротивление.


При поддержке федеральных войск боевики были отброшены назад на территорию Чечни. На это потребовалось больше месяца. После того как в сентябре террористы взорвали жилые дома в Буйнакске, Москве и Волгодонске, президент Борис Ельцин подписал указ «О мерах по повышению эффективности контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации». Указ предусматривал создание объединенной военной группировки на Северном Кавказе. Это означало, что новосибирский ОМОН, который в перерыве между чеченскими кампаниями обеспечивал порядок на территории родного региона, вскоре вновь должен был отправиться в полыхающую Чечню.


К этому моменту у омоновцев был изрядный опыт военных командировок, поэтому роли, помимо боевых, в отряде распределялись заранее: тыл, связь, саперы, повара. Каждый раз при заступлении на дежурство один из взводов должен был обеспечивать полный порядок в пункте временной дислокации и выполнять все хозяйственные работы.


Впрочем, до более или менее постоянного пункта временной дислокации еще предстояло дожить. За первые недели новой командировки отряд несколько раз менял зону ответственности.


В первоочередные задачи входили все те же патрулирования, зачистки в населенных пунктах, обеспечение требований особого режима.


К слову, находилось место и приятным моментам.


 


1999 год. Щелковской район. Станица Старо-Щедринская. Вокруг разгорается новая война, но местное население ни за что не хочет отказываться от идеи провести районные спортивные соревнования. Еще бы. Это первые мирные состязания в регионе с 1991 года. А между тем находящийся в прифронтовой полосе район закрыт. Омоновцам пришлось сопровождать команды к местам ристалищ.


В составе отряда — Александр Устинов, спортсмен-профессионал, спарринг-партнер известного боксера Кличко. В нескольких дисциплинах он решил продемонстрировать местным, что такое спортсмен-омоновец. Как позже вспоминали бойцы: «Саша всех рвал».


В благодарность за яркие спортивные победы местные жители поставили омоновцам целых два ящика водки и очень удивились, что от алкоголя бойцы отказались. Во время командировок в отряде действовал жесткий «сухой закон». К этому вынуждал в том числе опыт. Как рассказывали бойцы, половина потерь в войсках происходила как раз из-за пьянства.


Через пару часов к блокпосту ОМОНа подъехал автомобиль с полным багажником фруктов для бойцов. Это было совсем другое дело. И после местные часто выражали признательность, привозя в отряд продукты.


 


Тем временем объединенная группировка войск за два с небольшим месяца взяла под контроль всю равнинную часть Чечни. 26 декабря начинается осада Грозного и подготовка к его штурму. В штурме примет участие и новосибирский ОМОН.


 


Героев памяти верны


 


К 26 декабря 1999-го Грозный был полностью окружен силами объединенной группировки федеральных войск численностью до 20 000 человек. Им противостояли от трех до пяти тысяч боевиков, которые хорошо укрепились в городе. Началась активная фаза штурма.


Как вспоминали потом бойцы, контраст со штурмом 1995 года был разительный. Значительно улучшилась координация действий наступающих частей. Огневые стычки между своими стали крайне редки. Четко работала авиация и артиллерия. Уроки первой кампании не прошли даром. Впрочем, и боевики стали воевать гораздо профессиональнее и выбивать их из укрепрайонов было делом нелегким.


Вскоре в отряде появились первые раненые и контуженые. К счастью, обошлось без потерь. Зато начались проблемы с водой и провизией. Сухой паек перед началом операции бойцы взяли на трое суток, но штурм затягивался. Выходило, что в целях экономии один боец потреблял только полбанки каши (170 граммов) в день. И все это на фоне тяжелейших нагрузок. Например, только боекомплект весил до 60 килограммов.


По воспоминаниям участников штурма, сводило ноги, падала до 35 градусов температура тела. Когда через десять дней основная фаза штурма закончилась и омоновцев впервые привезли в баню, они поражались себе и товарищам — до того исхудали. Но все поставленные задачи были выполнены.


Военные историки подсчитают потом, что по количеству выпущенных сторонами в городских сражениях в Грозном пуль и снарядов эти бои можно приравнять к Сталинградской битве.


Боевиков выжали из Грозного, и они стали спешно отступать на юг в горы. Попытались укрепиться в крупном горном селе Шатой. Но в конце февраля их выбили и оттуда.


Отступающим и фактически окруженным боевикам удалось прорваться и захватить село Комсомольское. В этом населенном пункте засели до тысячи головорезов-профессионалов. Штурмовали Комсомольское поначалу около 800 бойцов объединенной группировки при поддержке артиллерии и систем залпового огня. До 12 марта все попытки взять село оказывались неудачными. К этому времени командование подтянуло к месту сражения новые резервы. В том числе и новосибирский ОМОН.


В Комсомольском 13 марта погиб пулеметчик Вячеслав Суханов — спортивная гордость отряда, чемпион мира по боксу среди военнослужащих. Погиб в последнем по-настоящему крупном сражении второй чеченской кампании.


 


Группа новосибирских омоновцев под командованием Игоря Колмакова в тот день участвует в штурме. Продвижение идет тяжело. Боевики отчаянно сопротивляются. Омоновцы идут вперед под прикрытием бронетехники. Броня приданного танка — надежная защита от легкого стрелкового оружия.


В какой-то момент наступление приостановлено. Дан приказ отойти назад. В этом случае задача пулеметчика — прикрывать отход. Последним пятится танк. В какой-то момент то ли гусеница попала в колею, то ли еще что, но танк забуксовал, и Вячеслав Суханов остался без броневого прикрытия. Пулеметчик боевиков, укрывшийся в подвале одного из домов, дал очередь. Боец ОМОНа погиб.


 


Позже на этом же участке наступления большие потери понес ОМОН из Екатеринбурга.


Старший прапорщик милиции Вячеслав Николаевич Суханов за проявленную отвагу и героизм награжден орденом Мужества (посмертно). Приказом МВД РФ навечно зачислен в списки личного состава оперативной роты ОМОНа при ГУВД Новосибирской области. Вячеслава и сегодня с теплом и гордостью вспоминают в отряде. В память о нем бойцы каждый год 13 марта собираются на кладбище. Также в память о Вячеславе Суханове ежегодно проводятся боксерские турниры среди юношей.


В сражении за село Комсомольское большие отряды боевиков либо разгромлены, либо оттеснены в горы. Но мелких бандформирований, снующих повсюду, хватает. Боевики переходят к тактике партизанской войны. Минирование дорог, нападение на небольшие группы российских военнослужащих, ночные атаки блокпостов. Безопаснее в Чечне не стало.


В этих условиях новосибирский ОМОН продолжает нести службу и выполнять поставленные задачи.


В августе 2000-го был тяжело ранен командир отправленного в Чечню отряда — Виктор Кох. По дороге из Грозного в Ханкалу автомобиль калужского ОМОНа, в котором ехал и Виктор Иванович, подорвался на фугасе. К счастью, командир остался жив.


День 15 июня 2001 года мог стать черным днем в истории отряда. Колонна новосибирских омоновцев попала в засаду, когда выдвинулась в Ханкалу для получения горючего для техники. Засада боевиков поджидала омоновцев примерно в километре от базы.


 


Впереди колонны из УАЗа и двух грузовых «Уралов» идет автобус с гражданскими. Автобус боевики пропускают, а УАЗ подрывается на фугасе. По колонне открывают ураганный огонь. Три бойца отряда в УАЗе серьезно ранены, неуправляемая машина катится под откос. Водителю Сергею Фоссу удается остановить падение. Бойцы выскакивают из «Уралов» и немедленно вступают в бой с боевиками. На помощь подоспели товарищи из московского СОБРа. Боевики отступили, получив серьезный отпор.


 


Самые тяжелые ранения получил старший инспектор боевой и специальной подготовки отряда капитан Анатолий Рожков. Особенно пострадали ноги. Он попал сначала во владикавказский госпиталь, потом в ростовский и наконец — в окружной 333-й госпиталь СибВО в Новосибирске.


Весь отряд принимал участие в спасении товарища. Собирали деньги, доставали дефицитные лекарства. В итоге ноги удалось сохранить. Более того, согласно распоряжению высшего руководства МВД, Анатолию Рожкову в порядке исключения было разрешено продолжить службу. Он вернулся в отряд и продолжил тренировать бойцов. Ныне на парадном кителе майора милиции Анатолия Александровича Рожкова — два ордена Мужества, медали «За заслуги перед Отечеством» I и II степени, «За отвагу», «За охрану общественного порядка» и ряд других наград.


Третьего своего товарища отряд потерял в Чечне в ноябре 2003 года.


3 ноября группа бойцов на «Урале» возвращалась на пункт временной дислокации из Ханкалы. Из полуразрушенного дома грузовик обстреляли. Одна из пуль смертельно ранила прапорщика Илью Погребнякова, который прикрывал собой другого раненого товарища. Врачи боролись за его жизнь, сделали восемь операций, но 4 ноября прапорщик милиции Илья Геннадьевич Погребняков скончался. Пятая командировка в Чечню стала для него последней. За самоотверженность, мужество и отвагу, проявленные при исполнении служебного долга, прапорщик милиции Илья Погребняков награжден орденом Мужества (посмертно). Приказом МВД России навечно зачислен в списки личного состава ОМОНа при ГУВД Новосибирской области.


Сегодня бойцы отряда свято чтят память своих погибших товарищей. В их честь на базе новосибирского ОМОНа установлен мемориал.


 


Профессионализм и взаимовыручка


 


Нельзя не сказать, что потери новосибирского ОМОНа в Чечне, по сравнению с многими другими спецподразделениями, не так велики. Объясняется это несколькими обстоятельствами.


Высокий уровень физической и специальной подготовки позволял отряду оставаться эффективным и в высшей степени боеспособным в любой обстановке.


Командование отряда не только отстаивало его интересы при планировании операций на высшем уровне, зачастую вопреки перспективам карьерного роста, но всегда умело правильно организовать распорядок внутренней службы и проживания в экстремальных фронтовых условиях.


Оборона занимаемых объектов, будь то пункты временной дислокации или блокпосты, всегда тщательно планировалась и организовывалась. Объекты укреплялись мешками с глиной, рылись окопы, по всем канонам военной науки оборудовались стрелковые гнезда. На работах были задействованы все бойцы, и велись эти работы постоянно. Это было важно и с психологической точки зрения, отвлекало от мрачных мыслей. Также в свободное от службы время для всех сотрудников были обязательны занятия спортом — от физподготовки до игровых видов. Это способствовало сплоченности отряда и также снимало психологическое напряжение.


Особое внимание уделялось быту. Пункты временной дислокации неизменно были в полном порядке и обеспечивались продовольствием. Так, например, на ПВД держали живность: гусей, поросят, которых специально привозили из Минеральных Вод.


Выходы без нужды за территорию пункта временной дислокации не разрешались. Это тоже было важным, поскольку значительный процент потерь в других подразделениях был связан с нападениями боевиков на небольшие группы военнослужащих или одиночек. Например, можно было зайти за чем-нибудь в торговый киоск и получить автоматную очередь буквально из-за прилавка. Если в такой киоск или магазин заходили бойцы новосибирского ОМОНа, все заранее тщательно проверялось, контролировались окрестности, все страховали друг друга.


И конечно — «сухой закон», о котором уже упоминалось. Алкоголь в Чечне был под полным запретом.


Таким образом, за двенадцать командировок непосредственно в зону боевых действий потери отряда были сведены к минимуму.


После 2001 года активные боевые действия в республике прекратились. Служба стала чуть спокойнее. Стала увеличиваться длительность командировок. Если сначала она составляла 45 дней, то затем три месяца и даже полгода.


В 2009 году контртеррористическая операция в Чечне была завершена. Честно выполнивший свой долг отряд, получивший бесценный боевой опыт, еще больше сплотившийся, был готов решать новые задачи уже в мирной жизни, в родной Новосибирской области.


 


Служба продолжается


 


За то время, когда значительную часть службы отряда составляли кавказские командировки, изменилась не только страна. Многое изменилось в отряде.


В 2001 году Валерий Копарев сменил Виктора Грехонина на посту командира подразделения.


С ростом экономики страны начало улучшаться и материально-техническое обеспечение ОМОНа. Ушли в прошлое перебои с заработной платой, приблизившейся к вполне достойному уровню.


Важно и то, что у ОМОНа появился новый дом, собственная современная база. Еще в 1993 году на ее строительство были выделены первые деньги, но тогда в количестве явно недостаточном: хватило только на рытье котлована под фундамент. Потом средства поступали с перебоями, поэтому лишь в июле 2000 года здание наконец-то было сдано.


Это был просторный комплекс с автостоянкой на 24 единицы транспорта, спортивными залами, помещением дежурной части, рабочими помещениями и кабинетами. На этой базе новосибирский ОМОН несет службу и сегодня.


ОМОН по-прежнему был крайне востребован там, где обычные милиционеры могли не справиться: освобождение заложников, обеспечение задержаний рецидивистов и представителей ОПГ. Как обычно, без отряда не обходилось проведение многих массовых мероприятий.


 


Тридцать лет спустя


 


И десятилетия спустя после основания репутация ОМОНа3 по-прежнему заставляет преступников остерегаться любого открытого противостояния с бойцами подразделения.


Правда, сегодня изменились и сами преступники — стали более наглыми и дерзкими. Они юридически подкованы и готовы использовать любой промах бойцов отряда для жалоб в надзорные органы. Без таких жалоб сегодня не обходится практически ни одно крупное и успешное задержание. Любой синяк или царапина у задержанного рецидивиста — повод сетовать на излишнюю жестокость омоновцев. Порой доходит почти до абсурда.


Был случай, когда при захвате особо опасного преступника оперативники попросили омоновцев: «Ребята, только действуйте поаккуратнее. У него здоровье слабое и куча справок. Не дай бог какие-то телесные повреждения — полгода рапорты отписывать будем». Омоновцы справились.


Очень любят выставлять ОМОН в неприглядном свете и члены футбольных фанатских группировок.


С начала двухтысячных, когда новосибирские хоккейная и футбольная команды вышли на достаточно высокий уровень, ОМОН стали регулярно привлекать для обеспечения порядка на стадионах и вокруг них. Если с хоккейными состязаниями все было относительно благополучно, то с футбольными баталиями хлопот хватало.


Несколько раз в Новосибирск приезжали известные на всю страну своей агрессивностью фанаты питерского «Зенита». В свой первый визит в наш город они по привычке попытались показать норов. Однако омоновцы их корректно, но достаточно жестко успокоили. Одного раза хватило. Питерские фанаты поняли, что в Новосибирске лучше вести себя прилично.


Были проблемы и с болельщиками «Урала», но больше всего беспокойства доставляла непримиримая вражда новосибирских и томских фанатов. Разнимая потасовки и нейтрализуя агрессивных томичей, рвущихся в драку, омоновцы и представить не могли, чем все это обернется.


Вскоре по Интернету и СМИ разлетелись видеоролики, в которых омоновцы безжалостно атакуют томских болельщиков и, в частности, бьют одного из них дубинками. Зрителям дают понять, что этот человек — инвалид. Вот камера снимает как поднимается дубинка омоновца, а вот уже беспомощный фанат корчится от боли. Продвинутые технари из Томска так сумели смонтировать ролик из разных кусков записи, что выглядело все достоверно. К счастью, параллельно свою видеозапись вел и ОМОН, так что скоро все разобрались, что никакого беспощадного избиения и близко не было.


Внедрение методов специальной подготовки для работы на спортивных объектах имеет в новосибирском отряде свою историю.


В начале двухтысячных в Москве Анатолия Рожкова познакомили с бывшим активным участником фанатской группировки ЦСКА. Парень с годами остепенился, но знал очень многое о приемах фанатов-боевиков, о методах провокаций и т. п. Своими знаниями бывший фанат поделился с бойцами отряда. Так впервые омоновцы начали отрабатывать методы противодействия околофутбольным беспредельщикам: выявление потенциальных зачинщиков, установление контроля над ситуацией, вытеснение наиболее агрессивных фанатов с трибун.


Потом по итогам футбольных матчей в отряде проводили подробный разбор: что получилось, что — нет, что можно использовать, а что — заменить более эффективными приемами.


Отдельная тема — пресечение беспорядков во время митингов, демонстраций и шествий. Также специфика нового времени — спецоперации по борьбе с нелегальными казино, игровыми автоматами, точками продаж контрафактного алкоголя и табака. Никуда не делась и борьба с наркоторговцами.


Сложно поверить, но в Новосибирске и области до сих пор находят много боеприпасов времен Гражданской войны. Снаряды, гранаты, патроны. При обнаружении таких сюрпризов на место выезжают специалисты ОМОНа.


Разве что для патрулирования улиц омоновцы в гражданской одежде больше не привлекаются, поскольку подразделения патрульно-постовой службы сегодня значительно усилены.


 


Ни дня без спорта


 


С самого первого дня существования отряда спорт и боевая подготовка шли рука об руку. За тридцать лет отряд принял и воспитал множество славных спортсменов.


Погибший в Чечне Вячеслав Суханов, настоящий богатырь, пришел в отряд чемпионом России по кикбоксингу в тяжелом весе. Тогда для нашей страны эта дисциплина была довольно экзотичной. Так как в отряде поощрялись занятия классическим боксом, Вячеслав вскоре увлекся и этим видом спорта, стал делать большие успехи. Как говорили тренеры и товарищи — рос не по дням, а по часам. Стал мастером спорта. Выиграл чемпионат России в тяжелом весе, завершив три боя из четырех нокаутом. Затем стал чемпионом мира среди военнослужащих и правоохранителей.


Уже упомянутый Александр Устинов, так поразивший своими достижениями спортсменов-любителей в Чечне, стал заслуженным мастером спорта, чемпионом мира по тайскому боксу и чемпионом мира по классическому боксу.


Десятки бойцов отряда показывали выдающиеся спортивные результаты в самых разных спортивных дисциплинах на областных и всероссийских соревнованиях. И это далеко не только единоборства, но и легкая атлетика, стрельба, гиревой спорт, лыжные гонки, футбол, волейбол.


Отряд неизменно занимает призовые места на региональных и всероссийских ведомственных соревнованиях. Кстати, самым непримиримым соперником в борьбе за них всегда является местный СОБР. Так что соперничество здесь идет с переменным успехом.


Как считают в отряде, такой дух состязательности должен быть обязательно. Он ведет к профессиональному росту.


 


Итоги и перспективы


 


С момента создания отряд прошел большой путь, на котором были, как водится, трудности, радости, горести, потери и победы.


В сплоченном коллективе неизменно живет дух омоновского братства. Это — постоянная взаимовыручка, наставничество, помощь друг другу, совместное решение проблем. Это братство нерушимо и не зависит от того, служит сегодня в отряде боец или нет.


В 2003 году был создан некоммерческий благотворительный фонд помощи ОМОНу имени Андрея Первозванного. Бывшие бойцы, стоявшие у истоков создания новосибирского ОМОНа, и другие участники фонда по мере возможности помогают отряду.


Ежегодно 2 декабря, в день очередной годовщины создания отряда, все бывшие и действующие сотрудники собираются вместе, обсуждают насущные вопросы, способствуют их решению.


Много времени омоновцы посвящают работе с молодежью. Выезжают в школы и техникумы, рассказывают о своей профессии, участвуют в патриотическом воспитании.


В 2016 году отряд вошел в структуру Росгвардии. Изменилась форма, обеспечение, но прежней осталась тесная связка со структурами МВД. Работают вместе на благо Родины.

 







1               Боевая и специальная подготовка.


 




2               Многоцелевой транспортер легкий бронированный.


 




3               Сегодня, после ряда переименований, привычная аббревиатура сохранена, но расшифровывается иначе: «отряд мобильный особого назначения».


 



К списку номеров журнала «СИБИРСКИЕ ОГНИ» | К содержанию номера