Запасное колесо

***

Мне долю обрести любую

Не сужденона Чёрной речке.

Искал я ощупью, вслепую,

Свой Рок, летящий в лоб по «встречке».

 

В ночной тиши сычи пищали,

Пугая странным криком местность.

В обмен на душу обещали

Мне грант на славу и известность…

 

С меня вовеки не убудет –

Я пренебрёг фальшивым грантом

И вспомнил, что убит не будет

Мой древний «предок» Де Барантом.

 

Он поднят на гора, как уголь,

Чтоб встать навек в строю парадном.

 

А я пошёл, накинув куколь,

Вниз, в направлении обратном…

 

МОИСЕЙ. II

 

Из заблудших задумал возделать друзей

Саваоф, свою хохму* затеяв –

Пожелал, чтоб родился рабом Моисей…

Став затем Праотцем иудеев.

 

Моисей, грешный мир посетивший в рабах,

Во дворцах рос, как сын фараона.

И, увы, не лежать ему в царских гробах –

Так накаркала веще ворона…

 

Были с детства еврей с фараоном близки,

Но, по злому навету сатрапа,

Моисея безвинно изгнали в пески

На погибель от злого араба.

 

Он плутал средь пустынь, как во тьме батискаф,

Годы долгие под небосводом.

А однажды, оазис в песках отыскав,

Стал он мужем, отцом, овцеводом…

 

Раз за блудной овцою забрёл наш пастух –

Моисей был проворен, отважен –

На скалу, где вещавший в кустарнике Дух

Полыхал, как созвездие скважин.

 

От испуга присох к его нёбу язык,

Лоб испариной хладной обдался…

И, под звуки звенящие горних музык,

С Богом он говорить попытался.

 

Его говор простецкий был словом не густ –

Он с младенчества мечен увечьем.

Моисею горящий терновника куст

Отвечал языком человечьим:

 

«Чадо, страх позабудь свой и тихо внемли –

Без натуги, страстей  и нахрапства

Ты народ Мой в чертоги Священной Земли

Уведи от проклятого рабства.

 

Донеси фараону песков Мой наказ –

Чтоб свободу всем дал без условья

И не выдумал каверз каких и проказ,

Моей воле Святой прекословя.

 

Если ж царь своих злых не отбросит затей

И упрётся – хоть солнце погасни! –

Я нашлю на него, на народ, на детей

Десять страшных египетских казней».

 

Се, на том порешили Господь и Пророк.

И, вернувшись в царёву палату,

Моисей передал Слово в слово. Не впрок

Фараону пошёл этот Божий урок –

Ему Бог счёт послал на оплату:

 

Тьму и град, саранчу, выплеск жабьих личин,

Кровь из вод – не сотрёшь полотенцем.

Напоследок – ужасную смерть без причин

Тех, кто был первородным младенцем.

 

Возопил фараон. И народ возопил

От жестокости Высших Инстанций.

Плач стоял – так не плакали в дни Фермопил,

Когда гибли герои-спартанцы.

 

Отпустили евреев – начался Исход.

Зло им вслед не кимвалом звучало…

Так Духовный возник человечества код

И свершилось Времён всех Начало.

--------------------------------------------------

*Хохма – (ивр. ‏‎ мудрость; премудрость Бога)

 

ОСТРОВ

 

Скалист пустынный пляж в Крыму.

Мы ели спелую хурму –

Алтын по смете.

 

Нам в души веял свежий бриз.

То время скетчей и реприз

Хулить не смейте.

 

Витал в летучих брызгах йод,

который чахнуть не даёт –

Прошла чихота.

 

Читал, и в тайный смысл проник,

Я «На обочине пикник»,

Ещё чего-то.

 

Брюзжать мне нынче не резон:

Обрёл в тот «бархатный» сезон 

Я скит под днищем.

 

На завтрак – жареный бычок.

Со мною Саня Башлачёв:

С ним правду ищем.

 

Сквозь воду в щупальцах горгон

Останки виделись Арго:

Обломки реи.

 

Мы были с жизнью «бодряки»

И время, смыслу вопреки,

Текло быстрее:

 

Недели две за полчаса.

Прозрачной струйкой в небеса

Лились аккорды:

 

Пел песни грустно Александр.

Но не отведаешь Массандр,

Как мы, кагор ты

 

И терпкий дикий abricot:

Блаженный край в тот горький год

От нас отчалил.

 

Растаял младости задор.

Судьба, возможен ли повтор,

Чтоб как вначале?

 

Обида – слабое звено.

Заел я сладкое вино

Сухой ставридой.

 

В башке – тоскливых мыслей нудь,

И мне, увы, не возвернуть

Роман с Тавридой…

 

Людишки бились за металл,

А Дух извечно заметал

Песком Тимбукту.

 

Эпоха вздёрнула курки

И Крым вернулся на круги

В родную бухту.

 

Наш «остров» – снова континент.

И я готов, как «абстинент»,

Опять к роману…

 

Но путь (о чём тут говорить?)

Мне нынче вновь не повторить:

Не по карману.

 

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ   ВЕРБЛЮД                                    

 

                                         Ефиму  Бершину                                  

 

Очень часто в глаза мне плюют,

В морду бьют безо всяких прелюдий.

Я нашёл – хоть совсем не верблюд –

Душу близкую в старом верблюде.

 

Тихо шаркая, этот «брутал»,

Супротив всех законов гражданских,

По московским задворкам плутал,

Но душой был в песках иорданских.

 

И бродил, будто выйдя в астрал,

Между шумных старух-иностранок,

По Арбату поэт, театрал,

Недобитый в Молдове подранок.

 

Боль – как будто пронзил самострел.

Но махнув на неё, с отрешеньем

Он в застывшие лужи смотрел,

что мерцали его отраженьем.

 

Год прошедший верстал свой итог.

Брови выбелилхолод витальный.

Под ногами хрустящий ледок.

Перезвон колокольцев хрустальный.

 

Дёргал верви незримый звонарь

Тьмы и света сакральных сплетений.

По брусчатке разбитый фонарь

Разгонял изменённые тени.

И при каждом неверном шажке

Шли они, колыхаясь горбато…

 

В эту ночь получил по башке

Вдохновениемгений с Арбата.

 

БЛУДНЫЙ  СЫН

 

Я у входа стою – дух бессмысленной злобы иссяк.

Перед взором всплывает далёкого детства картина:

Как я, дерзкий подросток, упёршись в облезлый косяк,

Исцарапал опасною бритвой кусок дерматина.

 

Ключ английский в замочную скважину входит впритир.

Плавно щёлкнул замок, дверь открылась в потерянном мире.

Я вошёл. Тишина, будто залпом гигантских мортир,

Оглушила меня в этой, вечно знакомой, квартире.

 

Неподвластные воле, зовут в небеса бубенцы –

Умирает отец на диване. Ему девяносто.

Видел он, и не раз, как его и чужие птенцы,

Оперившись едва, покидали родимые гнёзда…

 

Чтобы гнать в 45-м фашистскую нечисть взашей,

Молодым новобранцем ты гибнул в болотах под Тосно.

Фронтовое твоё я, увы, пропустил меж ушей

И к тебе с покаяньем…

                                Прости…

                                           Но пришёл слишком поздно…

 

БЛУДНЫЙ   ОТЕЦ

 

Я мальком, только-только отпав от соска,

Слушал песни былинного кроя.

Пела мама (в тех песнях звенела тоска)

Про тебя, мудреца и героя.

 

В них ты был справедлив и знал в подвигах толк.

Был как кубок бурлящего «fizz»а.*

И по коду** был должен, исполнив свой Долг,

К ложу спящего сына явиться.

 

Я всё ждал: ты приедешь вот-вот на метро –

Не бывает мечты вожделенней.

Мы бы в парке с тобою попили ситро,

Посетили б в зверинце тюленей.

 

И забыл бы я жизни моей негатив,

И что плакал порой безутешно.

Я уснул бы, за шею тебя обхватив,

В твоих крепких руках безмятежно.

 

Я был мал, и мне искренно верилось в то,

Что средь всех ты воистину лучший…

 

А сегодня явился ты в драном пальто

Предо мною, отец мой заблудший.

----------------------------------------------------------

*fizz(англ.) – шипящий напиток, шампанское

**код – код чести

 

ВОСКРЕСЕНИЕ

 

В старинной корчме (водка с тмином и просом)

Судьбой предназначен навек кров для аввы.

Я к духу, дрожа, с преглупейшим вопросом –

Как вышло, что стал ход воскресный кровавым?

 

Поведай, как было и в чём же интрига?

«Ищите свободу и душу обрясце…»

Над столиком с водкою тминной расстрига

Согнулся дугою в потрёпанной рясце.

 

«Кипели мозги радикальной идеей.

Народ зазывался вождями камланьем.

И те, что казались честней и святее,

Толпу проводили к Дворцу на закланье.

 

В то зимнее утро не все уцелели

В стоянии крестном на площади брани.

Сакральные жертвы – высокие цели».

Так вы, негодяи, всё знали заранье?!

 

Распалось лицо размочаленной фреской.

Бубнил: «Всё свершилось таким вот Макаром…»

И вдруг опрокинул он рюмочку резко –

Меня отшатнуло сернистым угаром.

 

Детали того воскресенья откройте.

Нет в мире события горше и гаже.

Про вас, нечестивых, я понял всё, вроде.

Но что в оправданье народа ты скажешь?

 

«Так что же народ? Ненасытное быдло» –

Гапон мне ответил, намазав повидло

На толстый-претолстый кусок бутерброда.

«Пальнули солдаты, и нету народа»…

 

Шилкин Сергей Васильевич родился 29 марта 1954 года в городе Салавате. Окончил Ленинградский технологический институт имени Ленсовета. Публиковался в журналах  «Крещатик», «Slovo/Word» (Нью-Йорк), «Журнал ПОэтов», «Простор» (Алмата), «Особняк», «Невский альманах», «Сура», «Дарьял», «Южная звезда», «Луч», «Балтика-Калининград», «Бельские просторы», «Нижний Новгород», «Петровский мост», «Метаморфозы» (Минск), «Наше поколение» (Кишинёв), «Рижский альманах» (Рига), «Русское вымя» (Париж), «Зарубежные задворки» (Дюссельдорф), «Русский свет» (Тампере), «Великороссъ», «Бийский Вестник», и др. Дипломант II международного конкурса переводов тюркоязычной поэзии «Ак Торна»; обладатель специальной награды – «Диплома министерства культуры Казахстана» за перевод казахских поэтов; финалист VI,VII, IX Республиканского конкурса поэтического перевода за 2014-15, 2017 г.г. (Уфа); лауреат премии литературного журнала «Сура» за 2013.