Окэй

 

Родилась и училась в Лениграде. С 94-го - в США, в штате Колорадо. Публикации стихов и прозы в журналах "Новая юность", "Интерпоэзия", "Студия", "Дружба народов", "Вестник Европы" и др.

 

 

 

Окэй

…– Окэй, – сказал Боря, помявшись.

   Сначала я думала, что он не понимает, зачем нужен переводчик: я спрашиваю по-русски,  он отвечает по-русски, потом я перевожу его ответ на английский.

– Вы можете говорить по-русски, – сказала я. – Да или нет?

   Он побледнел, потом покраснел и опять сказал:

– Окэй.

   Регистраторша заволновалась и повторила:

– Так хочет он поменять врача или нет?

– Так вы хотите поменять врача? – повторила я по-русски.

   Он опять немножко побледнел и сказал:

– Окэй.

– То есть хотите?

– А надо? – спросил Боря.

– Это она вас спрашивает, хотите вы поменять или довольны тем, который у Вас сейчас.

– Я понял, – пролепетал Боря. – Окэй.

– Он не хочет, – сказала я регистраторше. Давайте следующий вопрос.

– Родной язык? – спросила регистраторша.

– Родной язык? – сказала я по-русски.

   Боря опять начал бледнеть. Регистраторша начала краснеть. Видимо, она считала, что я неправильно перевожу.

– Русский? – подсказала я Боре.

–Э-э, – сказал Боря, – в некотором роде… Но я же и иврит хорошо знаю.
  Боря переехал в Штаты из Израиля, где прожил восемь лет.

– Но родной-то у Вас русский!

– Ну да, – сказал Боря, – в некотором роде…

  Регистраторша начала нервничать:

– Мне надо знать, какого переводчика приглашать в следующий раз.

– Им надо знать, какого переводчика приглашать в следующий раз, - сообщила я Боре по-русски. – Так говорить, что русский?

– Окэй, – пробормотал Боря. – А…а как им удобнее?

– Как вам удобнее? – спросила я регистраторшу. – Русский или иврит?
– Нам все равно, – сказала регистраторша. – Мы делаем так, как ему удобнее.

– Они делают как вам удобнее, – сказала я. – Выберите язык.

– Окэй, – сказал Боря.

  И замолчал. Воцарилась тишина.

– Я запишу оба, – сказала регистраторша. – Сделаю для него исключение.

  На обратном пути Боря меня благодарил и восхищался наличием у нас машины:

– Надо же, как хорошо с машиной, не надо ждать автобуса!

– Так что ж Вы машину не купите?

– Да-да… Надо купить… Только ведь обманут…

– Да никто вас не обманет. Обязательно поищите машину.

– Окэй.

  Я встретила Борю через полгода. Машины у них по-прежнему не было.

– На автобусе-то далеко не уедешь, – пожаловался он мне.
– А вы машину искали?

– Э-э, в некотором роде…

– Хотите, мы с вами съездим?

– Э-э… окэй, - сказал Боря.

  И я не стала навязываться.

 

Национальность Карла Маркса

Галина Васильевна сложила руки на животе, прямо под кружевным воротником, и продиктовала:

            – Карл Маркс родился 5-го мая 1818 года в немецком городе Трире…

            – А какую национальность писать? – быстро спросил Сенюшкин.
            – Что? – не поняла Галина Васильевна. 

            – Ну, имя, дату, место рождения записали, а как же национальность?

Галина Васильевна покраснела, но сделала вид, что не заметила вопроса, и продолжила:

            – … в семье адвоката…

            – Так какую национальность писать? - не унимался Сенюшкин.

Галина Васильевна покраснела еще больше и могла бы уже посоревноваться в яркости со свеклой. Все ждали. Галина Васильевна продолжала молчать, и видно было, что она мучительно размышляет над ответом. Назвать Маркса немцем Галина Васильевна не могла, поскольку и сама таковым его не признавала. Ответить "еврей" было нельзя по двум причинам. Во-первых, слишком сильно затянулась пауза. Если так долго пришлось молчать, значит, было, что скрывать, значит в том, что Маркс был евреем, крылось что-то постыдное, а ничего постыдного в этом вроде бы не было. Конечно, быть евреем хуже, чем быть немцем, но и не стыдиться же этого! В конце концов, хорошо, что Маркс не был чукчей. Во-вторых, произнести слово "еврей" во всеуслышание – это было просто неприлично, все равно что сказать при всем классе слово "жопа". И сказать такое о ком! О самом Марксе! Щеки у Галины Васильевны надулись, и на лице явно прочитывалась обида на Маркса: "Надо же, великий человек, и такая национальность!" В классе начали хихикать.

            – Так какую национальность писать? - спросил Сенюшкин в третий раз.

Галина Васильевна выдохнула и произнесла скороговоркой:

            – Где родился, ту национальность и пиши.

            – Пишу. Карл Маркс, национальность – Трир, – немедленно откликнулся Сенюшкин под общий хохот.

А я подумала, как чудесно звучала бы эта национальность в марксовской биографии. "Карл Маркс, трир по национальности, родился в Германии…", или "Карл Маркс родился в семье немецких триров…" Простенько, элегантно и до того непонятно, что не вызывает никаких вопросов. И не торчит из текста красным указующим перстом: вот, мол, он кто на самом деле, хоть и родился в Германии. Говорят, Галина Васильевна после того, как мы закончили школу, перешла на преподавание истории средних веков и никакой другой. А я до сих пор в компании слово "еврей" произношу с усилием. Даже слово "жопа" дается мне легче. По крайней мере, на "жопу" почти никто не обижается.

 

ОДНОСТИШИЯ

Пишу роман. За деньги перестану. 

 

Сосед - собака и, что странно, сука!

 

Детям - цветы, а бабам - как обычно.

 

Муму всплывет, Герасим, вот увидишь!

 

Беременеть старалась непорочно.

 

Брак по расчету: взяли за полтинник.

 

Кончаю. Страшно. Перечесть "Отелло"!

 

Куда уехал цирк? Где депутаты?

 

Патриотизмом я страдаю с детства…

Ни дня без строчки в петербургском лифте...

 

Мы с вами под забором не встречались?

 

Дешевые духи! Придется выпить.

 

Скорей бы старость, смерть, а там посмотрим...

 

Бордель закрыт в субботу. Все кошерно.

 

И принц в двенадцать превратился в тыкву!

 

Не выспаться никак во время секса.

 

"Война и мир" полгода не кончалась...

 

По-моему, у вас украли совесть.

 

Опять голосовали мимо урны...

 

Я вам пишу... Прочтете на заборе.

 

Мне двадцать семь! (плюс 20 минус 8)

 

Желаю... У-у! Да вам уже желали...

 

Вампиры обнаглели: просят закусь.

 

Проснулись утром. Глядь – кровать украли!

 

Мы с мужем записались в феминистки.

 

...но и постель не место для дискуссий...

 

Пока я отдавалась, он нажрался!

 

Кормящим матерям на водку скидка.

 

Обидно: импотент в командировке.

 

За миллион продать бы Перельмана...

 

Я к вам пишу... Чего бы написать бы?