Матушка пела. Стихотворения

ЖУРАВЛИНЫЙ ПЛЁС

Мы, брат, не молоды уже,
Но почему же на душе
Так мало вёсен?
И почему так тянет нас
В столицу детства, в Малояз,
Под скрипы вёсел?..
Мы утром рано под мостом
Плоты изладим, а потом
Под небесами,
Средь гордых скал под шум берез
Вперед – на Журавлиный плёс,
По Юрюзани.

Мы здесь росли, оставив след,
По деревням, которых нет.
И стёрты лица.
Но в этом, брат, не их вина.
На обелисках – имена.
И в небе – птица.
И в небе птица, как душа,
Парит над нами, не спеша.
Тень – по поляне.
Поднимем на берег плоты.
Поправим камни и кресты
И всех помянем.

Уснул в долине Малояз,
И наш костёр давно погас.
Умолкла птица.
Луна глядит, как рыжий пес,
На сонный Журавлиный плёс,
А нам не спится.
А нам не спится в этот час,
Чтоб, друг, когда не станет нас
Под небесами, –
Бил хариус под ивняком,
Играя сизым плавником,
По Юрюзани!..


ИРЕМЕЛЬ

            И. Ишмухаметову

Когда не ладятся дела,
Судьбу за лихость не суди.
Стерпи обиды удила
И в горы синие уйди.

Спасения любой горазд
Искать за тридевять земель...
Ты ж брось в рюкзак, что Бог подаст,
И поднимись на Иремель.

Давно наверх ушли друзья,
В траве оставив росный след.
А нам карабкаться, скользя,
Когда опоры рядом нет.

И ветра жгучая рука
Грозит сорвать нас со скалы
И бросить вниз на облака,
Где ад кромешный да орлы.

Встречал приветливый Эльбрус,
Ласкал снегами Эверест.
Но нам с тобою, брат Ильдус,
Дороже нет родимых мест.

Ведь только здесь узнаешь ты,
Себя за трусость невзлюбя,
Что постиженье высоты –
Преодоление себя.


*  *  *
Вышел на берег я…
Отчего так тревожно и тихо?
Здесь когда-то гремела камнями река Балашиха.
Коромысла скрипели
над каждой протаявшей лункой.
Балашиха встречалась здесь с речкой,
что звали Уржумкой.
Вышел на берег я…
И стою, как преступник, с повинной –
Был Берёзовый омут,
а рядом был омут Змеиный.
В них гляделись святые
дерев освещенные лики,
а теперь только пни
да ольхи развороченной пики.
И удод не трубит,
и кулик не копается в иле,
а ведь стольких из нас
вы водою живою вспоили,
становясь с каждой новой весною
все уже и уже…
Только ворон седой
над водою заржавленной кружит.
Догорели берёз восковые, прозрачные свечки.
Вы отдали себя,
а во имя чего, мои речки?
Ваш смертельный порыв
и сегодня остался не понят.
Ну а внуки мои
даже ваших названий не вспомнят.
Вышел на берег я
и гляжу на дела человечьи –
мне такая ж судьба
уготована, милые речки.
Оттого мне понятен
ваш росчерк последний на иле:
– Мы ворочали камни,
            мы землю поили,
                                   мы были!..


ЛЕМЕЗА

Край медвежий – тайга и река,
Берегов голубые бока
И магических цапель полет…
Как обманчив и сладок твой мёд!
Ни следа, ни лосиной тропы,
Только россыпь ольховой крупы
Да в щели, рассечённой ножом,
Чутко дремлют гадюка с ужом.

Но нарушат безмолвие скал
Вдруг пещеры звериный оскал
Да утробный таинственный рык –
Водопада свинцовый язык.
Обострен настороженный слух
Так, что слышится взрыв копылух,
Что слетают, не зная грозы,
С обнажённых камней Лемезы.

Что, Ильдус, брат Асфана, притих?
Это царство тайменей литых.
Это кладезь живого добра –
Слитков золота и серебра.
Говорят, путь заказан сюда –
Смерть таит роковая вода,
Что могил здесь, как в поле стогов…
Оглянись – это стоит того!

Но, отвыкшие от красоты,
Мы все гоним и тащим плоты.
Где бы встать, все никак не решим.
Все к привычному месту спешим,
Откровенья Природы презрев,
Мимо рук обнаженных дерев,
Мимо взглядов горячей хвои,
Мимо тайн первородной Любви.

Не считая потерь на пути,
Мы по жизни не так ли летим,
Торопясь по привычке домой,
Проносясь мимо жизни самой?
Огибая тяжелый откос,
С затонувшими глыбами плёс
Промелькнул и исчез… Только впредь
Камни эти в нас будут болеть.

Не страшись этой боли, мой друг.
Цапли снова выходят на круг.
Не бери птичьи стоны в расчет –
Это значит: мы живы еще!
Это значит: в затерянный скит
Мы вернемся, и нас исцелит
Мягче шелка и чище слезы
Золотая вода Лемезы.


*  *  *
Всё осталось на том берегу:
И ружье, и ночлег на снегу,
И волчица на Белой скале,
И костёр, и картошка в золе,

И зависшая в небе скопа,
И ведущая в горы тропа…
Никогда не считал я потерь,
Отчего же я дрогнул теперь?!

Там, в тумане за Лунной рекой,
Машет девушка робко рукой
С чуть заметной полоски земли,
Но не ходят туда корабли…

Не зови меня, юность, оставь.
Я б не думая бросился вплавь,
Но тот берег, что так мне знаком,
Отдаляется с каждым гребком.

И все выше и выше скопа,
И все дальше и дальше тропа…
Так куда ж я, безумный, бегу?
Все осталось на том берегу…


МАТУШКА ПЕЛА

Снова глаза закрываю несмело,
Вспомнить пытаясь детство своё…
Помнится только: матушка пела…
Песней наполнено сердце моё.

Зимами злыми над прорубью белой,
В стылой воде полоская бельё,
Вся коченея, матушка пела.
Песней наполнено детство моё.

Больше она ничего не имела.
Только свой голос. Свой – ножевой.
Не было хлеба. Матушка пела,
И оттого я остался живой.

Рядом война полыхала и тлела.
Сытым ходило одно вороньё.
Вдовы рыдали. Матушка пела.
Песней наполнено детство моё.

Минуло время, память немела.
Но без войны я не прожил и дня.
Все эти годы матушка пела.
Это, должно, сохранило меня.

Мы отнесли её легкое тело
На вековечное поле-жильё.
Все мне казалось: матушка пела.
Песней наполнено сердце моё.