Игорь Куницын

Полдень понедельника. Стихотворения

Foto 3

 


Родился в г.Печора в 1976 г. Поэт. Окончил Медицинский институт в Архангельске, учился в Литературном институт им. Горького. Публиковался в журналах «День и ночь», «Новая Юность», «Интерпоэзия», «Сибирские огни». Лауреат конкурса имени С.Есенина, финалист «Илья-премии». Автор книг стихотворений «Некалендарная зима», «Портсигар».


 

 

*  *  *

 

Счастье – это когда ты кому-то нужен.

Счастье – когда спецслужбами не обнаружен.

Счастье – когда пришельцами не одурачен.

Счастье – когда ты живёшь на даче.

А несчастье, Господи, помоги,

это подгоревшие пироги

или скисший с курицею бульон.

Телефон звонит – Мегафон.

Поднимаю трубку, кричу: «Ага!

Я хочу участок семнадцать га.

Я построю, Господи, стадион.

Подари мне, Господи, миллион".

Отвечает Господи: «Боже мой,

не звони мне больше, ищи другой

вариант и больше мне не звони,

извини, мне некогда, извини».

 

 

*  *  *

 

Мы с отцом пошли покупать манки –

он на уток, я на иную дичь.

Продавец продал, как скормил с руки,

мне манок ценой в золотой кирпич.

 

Дорогой манок я держу в руке

на свою судьбу и ношу с собой.

А отец ушёл навсегда к реке

со своим манком за своей судьбой.

 

Иногда я слышу его шаги,

плеск воды в танцующих камышах.

С берегов, наматывая круги,

удирают утки, за взмахом взмах.

 

 

*  *  *

 

Полдень понедельника, смена декораций:

бутафорский замок, дама и король,

милый Гильденстерн, нежный Розенкранц,

добрый алкоголь.

 

Лета вид осенний, яблочные тени,

а вчера всё синим было точно дым.

Кто тебя придумал, Гильденстерн, мой гений?

А тебя кто сделал, Розенкранц, тупым?

 

Мы уже немало отмахали оба.

Запах тухлой рыбы усмиряет плоть.

Нами управляет важная особа.

Драматург от Бога или сам Господь.

 

Светом озаряется, чисто по сюжету,

место преступления – кровь под фонарём.

Розенкранц, для шутки, брось ещё монету.

Да какие шутки, Гильденстерн. Орёл.

 

 

*  *  *

 

Гигабайты событий, слова и слова,

фотографии, видео в личном архиве:

это лес, это небо, а это трава,

это Сочи, красивая яхта в заливе.

Это Питер – Нева, пародирую мост

белой ночью и «Невское» пиво глотаю.

Это просто Москва, я заснят в полный рост

в парке Горького, сзади утиная стая.

Фотография в поезде – я у окна,

вид мечтательный пойман отнюдь не случайно,

по дороге в Свердловск я напился вина

и стишок сочинил, не припомню начала.

Это видео Крыма: я, типа, приплыл –

на тускнеющий берег с трудом выползаю

и смеюсь, эту роль я тогда провалил.

Дальше текстовый файл пробегаю глазами –

пара-тройка рассказов дурацких вполне,

остальное стихи, но о них ни полслова,

только кратко замечу, они о стране,

где я вырос и климате местном суровом

на равнине, где некогда был океан,

но иссяк, за собой оставляя озёра,

цепи гор и в степях за курганом курган,

и от них ничего не останется скоро.

 

 

*  *  *

 

Нервы, коньяк и бессонные ночи –

вот и диета моя.

Словно у Бога в руках тамагочи,

не отдыхаю ни дня.

 

Вот и приходится жить уповая

на интерес и азарт,

что батарейка не сдохнет пока я

жизни строчу реферат.

 

Вот и приходится пить вечерами

после еды аспирин

и по утрам засыпать со словами –

«Море волнуется три…»

 

 

*  *  *

 

Гражданский хочет на войну,

военный рвётся на гражданку,

не понимаю почему

всё вывернуто наизнанку.

 

Один мечтает побродить

по тихим улицам без формы.

Другой мечтает победить

врага с невидимого фронта.

 

И там и тут идёт война,

и оба это понимают.

Едва кончается одна,

как начинается другая.

 

Военный, молча, кофе пьёт

перед окном в пленённом баре.

Гражданский кофе подаёт.

А кофеварка кофе варит.

 

 

*  *  *

 

Когда наступает осень,

в сердцах говоришь: «Ага,

давай навсегда всё бросим,

от быта уйдём в бега».

 

Хватаешь пальто и фотик,

в охапку берёшь жену.

Она говорит: «А зонтик?»

А ты говоришь: «Да ну,

 

на улице сухо, тихо,

прохладно. В такие дни,

довольно неплохо, имхо,

когда мы с тобой одни

 

в запущенном бродим парке,

где мало всегда людей.

А дождь переждём под аркой,

где пили тогда портвейн».

 

 

*  *  *

 

Я спал, разглядывая сны,

где был один не одинок.

На полке тикали часы.

Их перебил ночной звонок.

 

На том конце старинный друг

мне говорит: «Чего не спишь?»

А время было больше двух.

Я задремал недавно лишь.

 

«Уехать, - плачет, - не могу.

Начальник должен сотню мне,

а выдал двадцать на бегу.

Ты не встречал его во сне?»

 

Я отвечаю: «Никогда.

Но если встречу где-нибудь,

скажу, чтоб всё тебе отдал.

Заставлю всё тебе вернуть».

 

 

*  *  *

 

Отец любил крыжовник,

с куста горстями ел,

и как заворожённый

я на него глядел.

Я нёс ему черешню,

ему я вишню нёс.

Он брал их и потешно

весёлый морщил нос.

И сыпал аккуратно

в карманы шорт моих

горсть ягод полосатых

колючих и смешных.

И как заворожённый

он на меня глядел,

когда его крыжовник

я, морщась, кислый ел.

 

 

*  *  *

 

Скошу на даче Иван-чай,

начну чинить крыльцо,

за половицей невзначай

найду твоё кольцо.

 

Его в саду искала ты,

посмеивались над

тобой смородины кусты,

девичий виноград.

 

Скажу загадочно: «Привет,

не виделись давно.

А ты считала, что навек

потеряно оно.

 

Держи, любимая, кольцо

и больше не теряй».

Блестит как новое крыльцо.

Пойду латать сарай.

 

 

*  *  *

 

похвастаться могу не изменил ни разу

ни другу ни жене ни брату ни отцу

ни матери хотя разбил однажды вазу

за что и получил ладонью по лицу

сначала оробел потом нашёл защиту

отец меня закрыл подставил щёку брат

жена сказала нет и друг промолвил квиты

и я с тех пор во всём пред всеми виноват

 

 

*  *  *

 

Из телефона-револьвера

(два sim-патрона)

тебе, родная, звоню из сквера

напротив дома.

Смотрю на звёзды, на наши окна –

балкона дверка

чуть приоткрыта, по телу волны

от «Кёнигсберга».

Сижу на лавке, читаю книжку –

подарок Геры –

стихи что надо, АКАДО вышку

штурмуют ветры.

Я поднимаюсь домой в кабине

ночного лифта,

тебя целую, как на картине

Густава Климта.

 

 

*  *  *

 

Уже свечерело, а снег всё лежит,

растаять не может.

Под окнами курит нетрезвый мужик

с небритою рожей.

Снежинки спадают ему на башку

с безлюдного неба.

Окошко открою и в шутку спрошу:

Закуски не треба?

Мужик удивлённо поднимет глаза,

согласно опустит.

Во-первых, мы выпьем немедленно за

отсутствие грусти.

А после покатятся тост за тостом,

как снежные комья.

Напьёмся как черти, и это при том,

что с ним не знаком я.

Мы так и расстанемся, именно так,

вот так – по-простому.

Он мне на прощанье опять про «Спартак»,

а я про Ерёму.

 

К списку номеров журнала «Кольцо А» | К содержанию номера