Лень продолжать. Пусть будет одностишье

Родилась и училась в Лениграде. С 94-го - в США, в штате Колорадо. Публикации стихов и прозы в журналах "Новая юность", "Интерпоэзия", "Студия", "Дружба народов", "Вестник Европы" и др.

 

 

 

Лень продолжать. Пусть будет одностишье...

 

***

И все б сбылось!... Но зазвонил будильник.

 

***

Кругом такое!.. Хоть иди участвуй. 

 

***

И выпили немного – три флакона…

 

***

Что исправлять! Меня уже родили…
***

Твои б мозги да к моему диплому!..

 

***

Вчера лежу и думаю: "Доколе!.." 

 

***

Верна троим. Но не предел и это.

 

***

Я проверялcя. Вы больны не мною. 

 

***

Призвание – патологоанатом!

 

***

Не опоздай. Во вторник. В десять. В ванной. 

 

***

На минус два кило я похудела.

 

***

Как, Брут! И ты… в "Единую Россию"?.. 

 

***

Тефтеля – это вам не фунт изюма! 

 

***

Не хочешь исповедаться? Расколем!

 

 

***

 

Я – санитар!

Не мне восторгов и оваций

Вкушать слепое торжество.

Оставьте "браво" для паяцев.

Я не умею ничего.

 

Когда пою, то дохнут крысы,

Когда танцую, то - партнер.

Пишу ли я? Да, мной исписан

Коряво не один забор.

 

Мне никогда не сделать имя

И в мире красок и кистей.

Хотя рисунками моими

Пугают маленьких детей.

 

Но если трудно, если надо,

То, чем могу, тем одарю:

Пришлите мне любого гада.

Своим искусством уморю!

 

Колыбельная

Схоронился солнца лучик

До рассвета в щель.

Щелк-пощелк – в углу Щелкунчик

Кушает мышей.

 

Звезды водят втихомолку

В небе хоровод.

Тр-р – вскрывают злому Волку

Ножиком живот.

 

Мрак над домом нашим руки

Низко распростер.

Дзынь – хрустальной туфлей лупит

Золушка сестер.

 

Что плету? Куда, малышка,

Маму понесло?

А! Добро в хороших книжках

Побеждает зло!

 

Про Наташу

Все комнаты повыметены чисто:

Ни пыли, ни соринки, ни пятна.

Сегодня Пьер уехал к декабристам.

Наташа отдыхает у окна.

 

Над головою дети не топочут.

Их няня на прогулку увела.

Одна Наташа в сумраке. До ночи

Заброшены обычные дела.

 

И ей, сквозь пелену оконной влаги,

Меж вздохом и подобием зевка,

Вдруг видится неистовый Курагин,

Его глаза, и губы, и щека.

 

Ей слышится внезапный шелест платья

И шепота смешная ерунда.

Пожатия, лобзания, объятья,

Рыдания, истерик череда.

 

Романсы, суматоха, топот конский...

Воспоминаний путается нить.

В них мечется непонятый Болконский

Между "простить" и гордым "не простить".

 

Еще одно мгновение свободы

Проносится за складками портьер.

А после роды, роды, снова роды…

Пеленки, няня, дети, толстый Пьер.

 

И в ворохе забот домашних позже,

Средь завтраков, болезней, детских клизм,

Ей сонный разум сладостно тревожит

Таинственное слово - феминизм.