Взыскуя свет его и мрак его

***

Всего-то: вавилонствует туман.

Всего-то: потревожены обломки

Былых надежд. Всего-то: камень зван –

Безмолвствовать – в щемящие потёмки,

И воздух – сух, и возглас – осиян,

И медь – протяжна, и глаза – негромки.

 

С какого века сдёрнули покров?

Внесли в тысячелетие какое

Невнятицу насиженных дворов,

Нелепицу осеннего покроя,

Сравняв с туманом? Он теперь суров.

Под ним лежит разбуженная Троя.

 

Под ним Царьград себе отыщет путь,

И в горле ком отыщет гость Царьграда.

И время не захочет обогнуть

Холодных стен. И выступит из сада

Дыханье тени, и падёт на грудь

Окна, за ним отыскивая чадо.

 

– Не спи, Мария. – Вот он, имярек,

Глотает хлопья морока ночного.

И ночь с его придвинувшихся век

Снимает прах. Она теперь сурова.

Как нить. Как холст, который не поблек

От одного качнувшегося слова.

 

С какого века сдвинули печать

Молчанья кругового: эту муку

Протяжных улиц, эту сухомять

Подвалов, узнаваемых по стуку

Железа, по умению смешать

С баландой вавилонскую науку?

С песками сыромятную беду

Смешает память, к царственному шагу

Прислушавшись. В неё-то и войду,

И почерпну забористую брагу

Минувшего, небесную слюду,

Рассыпанную кем-то по оврагу.

 

***

Взыскуя свет его и мрак его

Испытывая, воды под ногами

Не шелохнутся, мутными кругами

Не опояшут тела. Ничего

Из сумерек не выскребет предместье

Калёным оком и солёной вестью.

 

Земля, катясь опальной головой

И корни голосами наполняя,

На краешке надломленного рая

Хранит себя в оправе вековой.

А он идёт, идёт по отраженью

Симфонии, по головокруженью

 

Придвинувшейся выси, и над ним

Мелькают крыльев пламенные вехи,

Смыкаются, с тоской о человеке,

Смычков и струн виденья. Пилигрим,

Он совершает лёгкие набеги

На суть вещей. И сбившиеся в неге

 

Огни побед подтачивают путь.

Ломают льды толпящихся вселенных

Тугие струи, всполохи настенных

Прорех, не обещающих вернуть

Опавшему листу былую славу

И время оно запихнуть в оправу.

 

 

С пдф-версией номера можно ознакомиться по ссылке