Из цикла «11 космических секунд»

американские ученые установили:

жизнь человеческая равна 11 космическим секундам

 

первая космическая секунда

 

1

Эх, жил человек,

не тужил человек,

красив был лицом

и строен.

Не выл от помех,

не искал он успех,

не стал подлецом –

был стоек.

Он мир повидал,

себя показал,

всегда был пытлив,

не бездумен.

Себя он отдал

тому, что искал.

Нашел и счастливым

умер.

Могила его

пережила его.

Быльем поросло

его имя.

Клубило былье

и сгнило былье,

и все растворилось

в дыме.

Да, память о нем

не пылала костром,

в тумане светилась

бледно.

И долго потом

вспоминали с трудом,

кем был человек,

но тщетно.

А он – человек,

лишь всего – человек,

всегда – человек,

и недаром.

Ведь это в тот век,

и в наш это век,

и в каждый любой –

немало.

 

2

Мне рассказали о песне.

Пел её поводырь.

Он вёл слепого на виселицу

и в такт малоподвижных ног

выводил:

– Лето встречают по запаху

ягод лесных и грибов.

Осень встречают по шелесту

листьев, спадающих с веток.

Будет зима, поднатужишься,

снег напружинишь и вырвешься

к дальней, весной расцвеченной,

вербе на том бережку.

– Деду! Скажи, а где тот бережок?

– Он в лето восходит под запах

ягод лесных и грибов.

В осень вступает под шелест

листьев, спадающих с веток.

И в свете к тебе приближается,

ступеньки навстречу мостя.

– И долго ещё мне, незрячему, до света

идти по ступенькам, ведущим наверх,

и чувствовать не опору,

а шаткую тьму под ногой?

– Будет зима, поднатужишься,

снег напружинишь и вырвешься.

– Деду! Я вижу! Весеннее

солнце восходит и светится.

Верба ветвями тянется.

И берег – рукою подать!

– Прости, я не слышу тебя.

– Деду! Гляди! Я на том берегу.

Здесь лето с весной одновременно,

Зима здесь иль осень – без разницы.

Здесь шелест и запах и... вижу я!

Здесь вижу что-то прекрасное,

наверное, новый мир.

Деду! Ты меня слышишь?

– Я тебя не слышу, сынок.

 

3

–  Шаг в сторону – расстрел!

А он не мог. Дыханье через раз.

– Начальник!

– Замолчи, урод!

– Я по нужде… по маленькой… позволь.

– Мочи в штаны!

Колонна хохотнула.

И голос издали,  простуженный, в хрипотце:

– Профессор он. В штаны лить не по чину.

Гундосый отклик эхом подхватил:

– Учиться никогда не поздно, пусть профессор!

Но поздно оказалось поучать.

Шаг в сторону.

Струя буравит землю.

И выстрел в спину.

 

4

Хаос –

доступная одежда

для страны революций.

 

5

Улица опустела...

Вырос стройный цветок

на асфальте.

 

6

Упала капля...

отраженный мир

застыл в движенье.

 

 

С пдф-версией номера можно ознакомиться по ссылке