Белла Верникова

Предисловие к книге «Немодная сторона улицы»

В открытой на портале «ACADEMIA Образование» лекции писателя, филолога и критика Владимира Ивановича Новикова, посвященной формальной школе в литературоведении и ее лидерам – Юрию Тынянову, Борису Эйхенбауму и Виктору Шкловскому, идет речь о том, что нет резкой границы между литературоведением и литературой: «Три филолога, обладавших очевидным писательским даром, занялись исследованием литературы и увидели ее изнутри так, как прежде никто не видел».

Эти знаковые для русской литературы авторы неоднократно представлены в моих текстах. Упомяну свой поэтический метатекст «Верлибры Юрия Тынянова» в журналах «Сетевая Словесность» и «Топос» (2005, 2006); предложенные читателям на портале «Лабиринт» страницы моей книги «Из первых уст. Эссе, статьи, интервью» (М.: Водолей, 2015), повествующие об издании в середине 19 в. стихотворного перевода с иврита на русский поэмы Якова Эйхенбаума, деда Бориса Михайловича Эйхенбаума, – фрагмент поэмы «с самым лестным отзывом» был перепечатан в журнале «Библиотека для чтения»; и публикуемое здесь эссе «Ключ к поэзии, досуг и престиж», где «работает … концепция Виктора Шкловского: “остранение” как показ предмета вне привычного ряда спасает текст от автоматизации, актуализирует его в глазах читателя». 

Владимир Новиков в своей лекции приводит и разъясняет данное Юрием  Тыняновым определение литературы – «динамическая речевая конструкция» (динамика произведения /его сила/ затягивает читателя, речевая – написано хорошим языком, конструкция – произведение выстроено), отметив, что эта формулировка включает в себя и литературный жанр нон-фикшн, поскольку вымысел не является непременным условием художественности. О литературе  нон-фикшн и ее воздействии на читателя я пишу в содержащемся в данном издании эссе-рецензии на книгу Евгения Михайловича Голубовского «Глядя с Большой Арнаутской»:

«Получился сборник эссе и очерков культурно-биографиче-ского характера в жанре нон-фикшн (в переводе с английского – “невымысел”), изначально ценный тем, что каждое эссе создавалось с определенной внутренней установкой сформулировать нечто существенное и значимое. Собранные в одной книге, эссе Е.Голубовского концентрируют смыслы и энергетику, вложенную автором в отдельные тексты в разные годы, и соответственно, сильно воздействуют на читателя».

Это высказывание напрямую связано с книгой «Немодная сторона улицы. Эссе, графика», куда вошли мои эссе, опубликованные на сайте http://bella-vernikova. livejournal.com в и в журналах «Новый Континент», «Дерибасовская-Ришельевская», «Вещество», «Литературный Иерусалим», и графический цикл «Цветной абстракт», по условиям издания подготовленный в черно-белом варианте. Навыки историка литературы, поэта и художника позволяют мне изнутри подойти к художественным текстам, к изобразительному искусству и к современному литературному процессу. Приведу несколько примеров такого отношения изнутри, взятых из эссе, составивших книгу «Немодная сторона улицы».

В эссе «Торопись, покупай живопись» я вспоминаю, что посещение московских редакций в поздние советские годы запомнилось не только редкими публикациями, но и разнообразной реакцией на мои стихи – поэт-верлибрист Арво Метс, один из редакторов отдела поэзии «Нового мира», увидев в  предложенной мною подборке свободный стих, сказал,  что я чувствую возможности верлибра. Поскольку стихи в рифму или верлибром писались интуитивно, это замечание заставило меня задуматься, какие именно возможности открывает свободный стих, что через пятнадцать лет и в совершенно другой культурной ситуации способствовало созданию «Верлибров Юрия Тынянова». Читая в конце 1990-х гг. книгу «Архаисты и новаторы», я как поэт обратила внимание, что в статьях Юрия Тынянова встречаются фразы, которые можно прочесть верлибром, и сложился первый фрагмент этого пастиша:

 

1.  ВЕРЛИБР  И  ПРОЗА

именно raison d etre

«ритмованной прозы»

с одной стороны

vers libre, с другой

в их существовании

в первом случае – внутри

прозаического ряда

во втором случае – внутри

стихового ряда

 

Как отметил Владимир Новиков, говоря в своей лекции об открытиях Юрия Тынянова, происходит канонизация маргинальных жанров. К началу 21 в. с распространением в русской литературе тенденций постмодерна метатекст утверждается как жанр, что способствовало оформлению моих интуиций в поэтический метатекст, где в авторском предуведомлении подчеркнута его символика:

«Верлибры Юрия Тынянова»

стилистически символизируют

единство смысло- и формообразующих начал

в новациях русской поэзии, заявленное

и обоснованное в тыняновских статьях 1920-х гг.

 

Более ранний поэтический метатекст «Тора и философия» был опубликован в моей книге стихов «Звук и слово» (Иерусалим: Филобиблон, 1999), он также приведен в данном эссе с указанием авторской мотивации в создании этого произведения – метатекст как одна из форм интерпретации способствует извлечению смыслов и подчеркивает поэтичность библейского текста. Там же указана сходная мотивация к составлению моих метатекстов с графикой, вошедшей как иллюстрации в книгу «Отпечатки слов, губ», представленных на сайте визуального искусства «Иероглиф» и в журнале «Сетевая Словесность». В книге «Отпечатки слов, губ: Стихотворения. Графика» (М.: Водолей, 2016) отмечено мое участие в современном литературном процессе, о чем, кроме книг и публикаций, свидетельствуют номинации актуальных литературных премий – лонг-лист премии Бунина; лонг-лист Международной литературной премии «Писатель ХХI века». 

В эссе «Торопись, покупай живопись» я как исследователь и художник уделяю внимание становлению понятия «метатекст»  (чужое слово, текст в тексте, пастиш, коллаж) – от М.Бахтина и Ю.Лотмана до трудов современных ученых, и пишу об отношении Владимира Набокова к Джеймсу Джойсу в связи с эстетикой постмодерна. Там же дана цитата из автореферата диссертации Сергея Прохорова: «На зрителя воздействует энергетика мазка, фактуры, глубины и интенсивности цвета», которой я предваряю раздел графики в книге «Немодная сторона улицы». О том, что навыки художника приводят к новому пониманию природы вещей, тоже сказано в этом эссе:

«Задаваясь вопросом “Как он знает?” (в стихотворении “Как он знает, какими красками куст / прошуршит вослед человеку”), я не понимала тогда, что художник вовсе не знает, и даже не хочет знать.

Поскольку действует иррационально.

И в этом прелесть работы с красками – она не требует вербализации и позволяет предаваться архетипическому пристрастию к иррациональному».

В эссе, давшем название книге, обозначена еще одна авторская мотивация – сделать немодную сторону улицы модной (выражение образовано из эпиграфа).

Речь идет о Николае Георгиевиче Гарине-Михайловском – по свидетельству современника, его «Деревенские очерки» с большим вниманием и похвалой разбирала серьезная критика, а блестящая повесть «Детство Тёмы» признана была первоклассной, при том, что сегодняшние составители российских школьных программ рассматривают Гарина-Михайловского как писателя второго ряда. 

Упомянув о давнем интересе к творчеству писателя, чье детство и юность прошли в Одессе, – работая в Одесском литературном музее, я «собирала материалы по представленным в литмузее писателям (один из найденных и привезенных мною мемориальных экспонатов – чернильница Николая Георгиевича Гарина-Михайловского)», я как историк литературы хочу «вернуть достойную литературу в круг современного чтения, сделать немодную сторону улицы модной». Это эссе еще раз напоминает, как сказано в моей книге «Из первых уст», что невозможно обойти специфику межнационального общения в одесском тексте русской литературы, определившую его содержание: «Работу в литературном музее я получила благодаря своим переводам украинской поэзии»; «Гарин-Михайловский в самом рассказе отвечает автору данной интернет-записи: “...старый еврей спросил хриплым голосом: – Его сочинения написаны на еврейском языке?”»  

Автоцитата «Сделать немодную сторону улицы модной», обращенная к современным поэтам, предваряет эссе «Ключ к поэзии, досуг и престиж». В этом тексте я как исследователь определяю поэтическую традицию: «Насыщение поэзии прозой жизни, характерное для развития русского стиха на протяжении 20-го века, – другой ключ к истинной поэзии, найденный Иваном Буниным в его раннем поэтическом творчестве. Еще один ключ к поэзии 20-го века и наших дней предложен Мариной Цветаевой в стихотворении 1923 года: «Поэта – далеко заводит речь… Развеянные звенья причинности... Не предугаданы календарем». И ссылаюсь  на  американского экономиста и социолога Торстейна Веблена, который ввел в оборот понятие показного или престижного потребления, объясняющее, почему те или иные культурные явления становятся модными и привлекательными для потребителя. 

Владимир Новиков, разбирая в лекции открытый Юрием Тыняновым закон единства и тесноты стихового ряда, замечает, что в хороших стихах мы эту тесноту ощущаем. Что перекликается с приведенным мною в эссе-рецензии  «Взревут водяные быки» высказыванием Осипа Мандельштама: «…поэт возводит явление в десятизначную степень, и скромная внешность произведения искусства нередко обманывает нас относительно чудовищно-уплотненной реальности, которой оно обладает». 

К списку номеров журнала «Литературный Иерусалим» | К содержанию номера