Где выше воздуха вода

Сурок разбивает лед

 

Молчат, как сурок об лед,

еловые города.

В них вроде бы все течет.

В них только беда – беда.

 

Их столько прошло на свет,

на выверт и на шумы.

«И нашего неба нет», –

сурок шебуршит из тьмы.

 

Все прописью решено,

прошито по всем углам.

Еловые города

напоминают нам

 

о том, как прозрачен дым

с другой стороны воды,

о том, что и мы – не мы

с другой стороны беды.

 

* * *

Ты помнишь тот аквариум домашний,

простор супрематической воды,

в котором все подвижное неслышно,

в котором все течет: туды-сюды;

в котором пахнет свежими цветами,

офелиями снежными, как дым?..

И если Бог кого-нибудь прощает,

Он там светает все: тудым-сюдым.

 

* * *

и ты говоришь: Валерик : и не ты

и нового года подмостки

еловым настоем густой темноты

раскинули звездные блестки

 

и ты говоришь: Валерик : и не ты

и нового горя открытки

уже распластали небесный язык

на поводы и на убытки

 

и ты говоришь: Валерик : и не ты

и сумерки нового бога

теперь восстают и мрачнеют увы

на все варианты исхода

 

а ты говоришь: Валерик : но не ты

печалуешь северный полюс

где пульс ежевеет сквозь толщу воды

где нового мрака по пояс

 

со мною молчит Валерик ледяной

волною ковчег укрывая

ты к новому Ною плывешь по прямой

а мой Валерик переполнен зимой

до самого смертного края

 

* * *

какие запахи в начале

сырого леса посреди

глубокомысленной печали

сегодня вечером не жди

стоит здоровая погода

и говорит с тобой на ты

о том что тени небосвода

тобою ныне заняты

 

и вот ты умер вот ты умер

в конце концов не навсегда

сырого леса посредине

где выше воздуха вода

 

* * *

в твоих широтах тонут корабли

и звуки рассыпаются на ноты

а время говорит повремени

и угадай на самом деле кто ты

 

в твоих теплотах колокольчик темноты

вибрирует всей полостью кромешной

и замирая падают в кусты

густые капельки мои

 

подлунной и подсвешной

не различая тяжести

тепла и полукруглой влаги первородной

где в шторах ночь живет

светлым светла светлым светла

а притворяется уснувшей и холодной

 

нам кажется она темным темна

подушка шепчет на ухо об этом

с обратной стороны глазного дна

пропитанная музыкой и светом

 

там дочь моя из влажных берегов

зовет меня во снах повеселиться

там нарастает замысел кругов

и через край не забывает литься

на наши невесомые тела

в которых мы глотаем друг из друга

кусочки света отпрыски тепла

лишенные пожизненно испуга

мы остаемся в этой теплоте

на этой широте тонуть в обнимку

и ночь забыв о нашей наготе

перевернет нас медленно на спинку

 

мир в погружении рыбов

 

И когда Господь меня спросит: зачем ты мутил эту воду

И зачем тебе это надо было, уроду,

Я отвечу о рыбах невнятных и замолчу,

В заповедный запах склонившись, к самому ко плечу…

В сон уходя к травяному дну…

 

мир в погружении рыбов,

огромных рыбов, которые несут на себе домы,

мирных рыбов, спи.

спи, мой остров осознанных и ведомых,

по течению межевому кораблей в ночи и из ночи,

спи, пока смерть не разучит нас очень

из вечера в вечер.

рыбов как по нотам читаем и помним, как отче,

таких, что очи пропускают в стекла сверху свет поплавков.

рыбов нужды и печали и проч. а прочих нет,

что ни живцом, ни приманкой не будут мутить воды.

гладь мирных рыбов, останки их, спи,

помнишь, что утро предложит тебе беды,

словом злак на завтрак пополдничает и вперед

говорить, кто живеетпервееи кто позади замрет.

лягут на дно, словно слоем того мезозоя,

из которого вся эвридика и сделана и снята

с невесомой удочки. со снежинкой у места рта

невредимая выйдешь из вод и будешь в руках светать…

и не помнить меня такого, каким бы я мог летать.

спите, рыбов моей души до рассвета ждать.

спите, воды. и дайте и мне поспать.

 

Ознакомиться с пдф-версией номера вы можете по ссылке:

http://promegalit.ru/modules/magazines/download.php?file=1501441081.pdf