Маргарита Зеленская

Трамвай 86. Mельбурн

Член Международной Гильдии Писателей. В 2011 году стала лауреатом международного литературного конкурса «Серебряный Стрелец». Публиковалась в журнале “Новый Ренессанс”,  соавторских сборниках «Серпантин» ( Россия, 2010),  «Спиральность Времён» (Россия, 2011).  Автор книги «Осязанием Жизнь» (Германия, 2012) и одноимённого поэтического спектакля, показанного летом 2012 года в Москве.  С 2004года проживает в Южной Австралии, продолжая профессиональную и творческую деятельность.


Трамвай 86. Mельбурн


Я верю в присутствие медной трамвайной души...
cкользящей смычком по натянутым струнам обочин,
эклогой звуча между скверами в ряжестве сочном,
вливаясь в протёртость окраин и леность глуши.
А летний февраль, как насмешка, на кряжах кружит,
доносится тихая речь тарабарщиной где-то,
циклон переполнил терпенье столичной газеты,
бодрившей, что ветошь не стоит понятия жизнь.
Понятия “жить”, пусть в разнос иногда рубежи
в трехбуквенном – век, что пристроено в каждое чело
бесценным подарком в границах земного удела,
где вечным трамваем развозятся лет тиражи.
К чему философии камни слагать... не спеши...
гипнозом плывет в синеве парусиновый росчерк
до станций конечных... до станций... мой разум бормочет,
мы мазаны миром одним – подорожный пошиб.
Холодное – Престон. Обратно в безрельсовость – шит
уже тротуарами путь, а когда – бездорожьем,–
не те времена, чтобы сердце стучало порожним
неверием, что –
                     там смычком... у обочин... в глуши...


Напиши


Напиши, выбираясь из прошлого, словно,
в отголосках прозрения не отыскать,
эквилибром расплат за материю слова –
серость новых холстов
да нетканая гладь.
Манифестом души:
– К чёрту всю тривиальность! –
Напиши меня хаосом, без аксиом,
приручающих даль,
что в душе застоялась
по болотному топко
пусть робким дождём...
напиши,
чтоб пилось жадным взглядом, что ново, –
в тех обновах ходить –
краше не отыскать –
опадать по ненастному первому зову,
пробиваться сквозь трещины веток опять.
Не теряй
в основательном взгляде педанта
неподкупность бегущих по следу секунд,
Напиши.. за погасшей закатной оградой
зарождаюсь в глазастых цветах... там и тут...


До лучших времён
Зачем говорить, где молчанье вместит всё...
ни звука не прячет в сплетённых ветвях сад.
Зачем, ты смотри...
ты о прошлом смотри сон –
шли дни, шли года, убегали часы назад.
И чистым листом, как лицом от надежд свеж
там чествует город немую твою жизнь –
дожди не стучатся, ветров нет ветвей меж,
трамвай по кольцу в небренчанье давно кружит,
ни скрипа калиток и птичий исчез хор,
смиренно в церквах колокольни хранят звон.
Так горько терять – век нещадно порой скор,
здесь прошлое – сон, бесконечно тревожный сон.
Где прячут потери судьбы ледяной вздох,
сквозь толщу времён дано замерзать словам.
Зачем говорить, где молчанье вместит всё...
Неслышно, неясно, смотри,
как спасенье,
там –
Рождается день, где тяжелых дубов строй
и небо в окно стремится скользнуть с вершин.
Ты только живи, пока диалог с собой...
до лучших времён, до забытых глубин души.


Перейти эту осень вброд


За порогом порядка нет,
чехардой разгулялась явь,
плут платан обнажил хребет –
сторговал за бесценок ржавь,
от убытка нет панацей,
проповедуешь голым коль...
монотонно бряцает цепь –
псовы будни забора вдоль.
И не то чтоб какой-то мот
зацыганил крон пестротой -
просто сверху забавней смотр,
когда кружится фон земной.
Верховодит дождь лиходей –
всё до донца промокло,
вновь
посмотри, занедужил день,
сдвинув занавес до краёв.
Перейди эту осень вброд,
унеси чудеса в горсти,
кропотливо из непогод
утешенье учись плести.


 


Нуар нарсис


В полнолунную ночь можно чётче увидеть, Мессир, –
наступает пора мадригалов,
где-нибудь в чащах
приземлённое небо лакает речной эликсир...
по-кошачьи крадусь,
сияю зеркально-прозрачным
бриллиантом, антиком,
стеклярусной пылью в глазах,
говорящею книгой, фарфоровой статуэткой –



вариантов мильон, чтобы выявить наверняка
самый нужный из всех для тебя – эксклюзивный и редкий.
Ради счастья горазда выделывать всякие па, –
собирая пионов глупые головы в опус..
варьете, контрамарки, обманутых граждан толпа,
массолит,
сеансы поэзии..
фокус и покус –
растяну из себя парусиновый мир шапито,
злобно шикает клоун – “Отведай фантомной боли,
когда будешь играть обнажённую даму Бордо
в закулисных партиях средневековой роли
для него, продающего чувства за ломаный грош
в беспрерывный кошмар сновидений богемца Кафки, –
запусти в сердцевину пальцы.. в потёмках найдёшь
не любовь, а поштучный товар бакалейной лавки".
В полнолунную ночь можно чётче увидеть, Мессир,-
за окошком замочных скважин задверное царство..
я пропахла тобой, как вульгарный нуар нарсис –
корсиканский букет, как отъявленное шарлатанство.
Теперь мой телеграф не разведать в секретных частях –
неразгаданным шифром души в тебе растворяюсь...
...я могу поселиться в гостинных кривых зеркалах,
надевая стальное колечко на безымянный палец.


 


Горошина

Все доводы исчезнут октября –
здесь
слишком громко происходят встречи,
и вывески удерживают в ряд
кварталов худосочные предплечья...
от сырости разбухшая тоска
нашептывает смуро рецептуру –
как принимать бессонниц по глоткам
невестьоткудавзятую микстуру...
и в бархатной манере ночника
отсвечивать стареющим провансом
на миг покажется – футляр окна
умело сжал громоздкое пространство...
невольно заразишься красотой,
пробравшись внутрь отсуженной планиды,
где сыплет вздох шершавой шелухой
отцветших и пожухлых мыслей..
с виду
всё медленно внушает –
‘как во сне’
сверчит мой гость, зашедшийся в руладе,
кто б чиркнул спичкой...
где-то в глубине
отыщется горошина в кровати.

К списку номеров журнала «ВИТРАЖИ» | К содержанию номера