Задумчивое

ЗАДУМЧИВОЕ

Проходит жизнь.
Точнее – ты проходишь
её, как неизведанный маршрут.
Естественно, тебя ведут за ручку
вначале, опекая, а затем –

всё сам, всё сам – иди и спотыкайся,
не всюду под ногами гладь асфальта,

а если уж споткнулся, отожмись –

наращивай себе мускулатуру,
идти придётся долго и упорно –
Бог весть, кого ты встретишь на пути,
кого ударом надо успокоить,
чтоб видеть без помехи горизонт.

А если он тебя собьёт с усталых ног,

возьми и снова отожмись раз двести –
тебе ж ещё в аптеках предстоит 

снадобья добывать для выживанья,
и с палочкой по скверикам гулять,

и птичек слушать, а когда толпа,
бегущих без оглядки пацанов

тебя снесёт, как ветром сносит башню,

не вздумай отжиматься – просто жди,
как говорил поэт в стишке каком-то.
Тебя поднимут и перебинтуют.
Ну, а когда появится нужда,
то в уголке  кладбища закопают,

тогда уже ты точно не поймёшь,
что жизнь прекрасна…

ЛЕТОМ

Майны за лето поправились, как перепёлки.
деревья растут всё выше, а дни длиннее,
долдонят вороны – у них свои кривотолки,
а мимо в мини – Офелии и Дульсинеи.
Зимою солнце работает сверхурочно,
всплывая, как юный поэт, к своему апогею.
Смотрю на Эдем – а в душе ни строчки.

Возможно, потом сочиню, если успею…

УЖЕ…
Похожим стал на сову, смотрю не понять куда,

Ночь стала роднее дня, а час порой без границ.

И дети уже – кто где, и внуков уже орда,

И во дворе уже понятен мне щебет птиц.

Свечу зажигаю в шабат, в молитве своей не лгу,

Уже ничего не прошу, хватает на хлеб и халву. 
На пенсии нынче я – Минфин у меня в долгу,

И на его бюджет, я думаю, проживу…
 

О СТИХАХ
                                      Когда б вы знали, из какого сора
                                      Растут стихи, не ведая стыда.. 

                                                                   Анна Ахматова

Стихи растут быстрей, чем просо и пшеница,
Поскольку сочинять все нынче мастера.
Всё терпит монитор, не ломит поясница,
И с музою поэт колдует до утра.

Не блещет мысль в стихах – всё под лавиной вздора,
В них правит эпатаж с каких не помню пор.

Сказала Анна, что стихи растут из сора,
Теперь наоборот – в стихи сметают сор…

*  *  *

Всё в газетах ложь или пропаганда,

Но информацию и желтизну смешивают игриво:

В Гонконге умерла самая старая панда,
В Донбассе погиб «Моторола» во время взрыва.
И уже забывается, что война на границе,
Дни коротки под осень и опадает листва. 

Что напишут в газетах, то и ночами снится,

И в мозгу не прибавится серого вещества…

*  *  *
На фоне водопада
как Шерлок Холмс стою,
чего пугаться ада,
когда живёшь в раю
с любимыми со всеми.
И знает звездочёт,

что неподвижно время,

пока вода течёт.

*  *  *

Хочу быть линией, прочерченной алмазом,
хотя, полагаю, мало для этого делаю,
чтобы она, неприметная глазу
отделила чёрное от всего белого.

В литературе нет совместного водопоя,

за территорию бьются до каждого миллиметра.
Чёрное – это серое, ставшее толпою,
а белое – это вся радуга спектра…

*  *  *
Замерло всё накануне шабата,
свечка застыла стройнее солдата,
солнце укутал небесный талит,
и в синагогу ребе спешит.

Вечер приходит в субботней ермолке, 
а безработный будильник на полке

ходит неточно уже от ленцы –

вроде на пенсию вышли жильцы.

ФРЕНД

Я с ним встречался очень мало,
да и дружили – не ахти.
Когда ж болезнь его сломала,
то стало стыдно не зайти.

– Не поднимай в сети шумиху,
к чему мне скорбная возня,

когда умру, – сказал он тихо.
– И… не отфренживай меня.

ПЕНСИОННОЕ

Выплыл из водоворота,

жив-здоров, и всем привет!

Всё – прощай моя работа,
детский гам и педсовет.

Как пацан, легко и клёво,
буду жить не по летам.

Наступает не game over,
а точнее – overtime…

СОЧИНЕНИЕ СТИХОВ
Безобидное занятье – сочинение стихов.
Ночь сидишь, кромсаешь строки, рифмы бегают в мозгу.
Всю неделю будешь править, восхищаясь сам собой.

Отошлёшь в журнал, а после отошлёт журнал тебя.
Лучший друг прочтёт и скажет – это ж полное говно.
Все верёвки с мылом спрячет чёрт-те знает где жена.
С крыши виден чудный город, птицей хочется лететь.

Безобидное занятье – сочинение стихов. 

*  *  *

Только солнце взойдёт и растает на небе рассвет,

проснётся чудище – миллионнорукий интернет,
поведёт оно в сумрачный лес, на дантовские круги:

этот желчь разливает, видимо, встал не с той ноги,
а другой матюкается страшно –

                                      видно, жизнь огрела вожжой,

а этой ночь стала раем, и стал ей своим чужой.

Кто-то был обманут, а кто-то вдруг стал богат.
И вот так весь день.
Но уже, слава Богу, закат…

*  *  *
Покидая страну своего языка,
на котором писал,
думал – всё, на века.

Из галута вернулся, как тот блудный сын,
получив со страной и террор, и хамсин.
Что ж, у каждого с детства Голгофа своя,
у кого-то – тропа,

у кого – колея,
и какие нас ждут города и края,
мы живём и не знаем,

но только пока.

А Всевышний сидит, сочиняет сюжет,
тот, в котором бессмертья у смертного нет,
на котором замешаны радость и грусть,
отделить их мечтал, но не вышло,

и пусть…
Но войду я когда-то в аэровокзал,
из него четверть века назад улетал.
Всех друзей обниму, поцелую подруг –
в жизни каждого так замыкается круг.