Город рваных ветров. Стихотворения

КНИГА ИСХОД

                                                    Тем, кто прошел

«Ни высота, ни глубина, ни смерть не отлучит...»

Швыряет весело волна нам вслед свои лучи,

ключицы сводит дрожь, озноб, но встань – и вмиг сгоришь, —

и мы идём, и сотням ног – по дну, где высох весь песок,

дорогу – между волн и строк —

покажет чёрный стриж.

*  *  *

                             олге

город рваных ветров

всюду ржавчина, медь, камыш

рассеченные камни, каждый второй – пьета

только птицы да хвоя – да время скребет, как мышь

подгрызая курган с Волги, вшитой вдоль кромки рта

лейся, лейся, река

рассыпай мириады искр

ликования блики, вольный лелей восторг

мы ржавеющий катер, жухлый латунный лист

ты же мощь и пространство, ртуть, ледяной простор

свет и силу и славу

сонмище синих вод

ты, впитавшая небо, мчишь мимо нас до слёз

Волга, Волга, родная – летопись, ливень, свод

не заживших, не высохших, пролитых в вечность звёзд

*  *  *

                                                      S.O., в Варшаву

«Я приеду, чтоб лишить себя жизни, в Варшаву,

В мрачную и прекрасную Варшаву,

Где под каждым камнем кровь и ярость,

Где смерть особенно красива и гармонична,

Где пулемёты всё ещё трещат под полонез Огинского,

Где русалки любят так, как не могут люди,

Где юные девы убивают доброй улыбкой,

Где гордость сильнее боли, а смерть прекраснее гордости,

Где нет никакой надежды, только если ты не из Кракова,

Где бродят тени Гетто и обнимают запоздалые памятники,

Где самые зелёные травы на невидимых кладбищах,

Где голос так высок, что непременно оборвётся в бездне,

И где должны умирать герои и безумцы»

– Я не отдам Вас смерти,

Сколько бы всё ни длилось,

Время – удел жестоких,

Наша стезя – Пространства,

Вы, покоритель мира,

Вечно бездомный воин,

В прошлом рожденный болью,

Нежно манимый смертью, –

Ныне стремитесь в морок,

Пьете до капли бездну,

Мир же застыл и смотрит,

Миру светло и страшно,

Знает – спасён от бездны,

Знает, что Вы погибли,

Ждёт, когда вновь родитесь,

Чтобы родиться Вами.

*  *  *

                                 Борису и др.

Жизнь – в густых кустах ореха,

в голых ветках на ветру,

в палых листьях, в горстках снега,

в обжигающем «умру»,

в перелетах в Тель-Авивы,

в переводах Маршака,

в мышцах смоквы и оливы,

не увядших за века,

жизнь в гирляндах и бокалах,

жизнь в темницах и печах,

на вокзалах, на причалах

и в перчатках палача,

жизнь в повешенье и в каше,

жизнь в каштанах и штормах,

жизнь в Молящемся о Чаше,

жизнь во взорванных домах,

в разговорах до рассвета,

в переделкинском бору...

Чем яснее: я умру,

тем на свете больше света.