Стена плача

-1-

Западная стена Иерусалимского Храма.

Две тысячи лет евреи Диаспоры

идут к Стене Плача.

Знают и помнят:

отсюда, от этих камней,

пропитанными их слезами,

вышли они

в свое рассеяние две тысячи лет назад.

И здесь, у Стены Плача, соберутся снова.

Из Европы и Америки,

из Азии и Африки.

Здесь, у Стены Плача,

ведут они свой разговор с Богом.

И оставляют в щелях камня записки

с просьбами и молениями,

с душевными воплями

и сердечной скорбью.

 

15 января 1991 года

смотрел я на эти записки,

смотрел на евреев, разных лицом,

и думал:

в канун войны в Персидском заливе,

за считанные часы до того,

как сотни «Скадов» –

иракских ракет –

полетят на Израиль,

евреи вновь стоят перед своим Богом,

перед своей человечьей судьбой.

Что в их записках?

О чем они молят?

К чему взывают?

А, может,

они просто полагаются на своего Бога

и донимают его – вразнобой –

самыми простыми тревогами,

житейского свойства?

 

Бог один,

люди разные,

и записки их,

выхваченные сквозняком

из щелей камня,

разносятся по Иерусалиму,

а то и дальше,

по всему миру.

 

-2-

Каждый человек –

живое подобие камня,

из которого сложена Стена Плача.

Жизнь его обращена к миру

только одной стороной –

обветренной,

в трещинах,

неприступной.

Камень  на камне.

Между ними

заметные щели.

Но  сколько ножом ни ковыряй,

камень  не расшатать –

вековечная кладка.

 

-3-

Еврейская история –

ножны.

В них меч судьбы

всего Земного шара.

Клокочет магма,

полыхает жаром.

Планета внемлет.

Истина во лжи.

Незнанье – рок.

Всеведенье – порок.

Послушен ветер правд

песчаным генам.

И наступает –

так ли? –

перемена,

и нарастает мясо

там,

где вырван клок.

 

-4-

Разумная

земная толочь

и бестолочь,

проникнись и блажи.

Наступит срок,

наступит час, и в полночь

Мир распогодится.

Небесные дожди

размоют чувства –

крепи и плотины.

Целительная

звездная вода

отыщет русло

следствия-причины

и оросит  вновь

тощие года.

 

-5-

Такая лунная

безоблачная усталь.

Такое древнее

неспешное житье.

Вся ночь – твоя.

Пожалуйста, безумствуй,

и проповедуй

звездам питие.

Кто на Руси?

Но Русью и не пахнет.

В два цвета

индевеет горизонт.

Плугами – фарами

нежданный поздний пахарь

у пули на виду

грызет гудрон.

И снова – тьма,

луна и вздохи камня,

отмеченного

верой и добром.

И небо говорит

в тебе стихами

на языке доходчивом –

любом.

 

 

С пдф-версией литературного проекта «Вещество можно ознакомиться здесь