Под прицелом века. Стихотворения

***

век подстрелил меня

и сотни тысяч братьев

родных и сводных братьев

по выпавшей судьбе

он всех нас осенял

единой благодатью

прицельной аккуратной

что важно при стрельбе

обычен этот век

ничем не хуже прочих

как все они охочий

поймать кого в прицел

не тактик не стратег

зато в стрельбе он точен

гляди и ты схлопочешь

хотя покуда цел

 

***

просыпалась война,

разминала затёкшие руки,

примерялась ловчей

ударять и крушить,

и, жестоко нежна,

громовые ласкала базуки –

свет очей, страсть ночей,

радость темной души…

просыпалась война,

предвкушала дымы и пожары,

и ухмылкою мир

озаряла своей,

и была так полна

та ухмылка грядущим кошмаром,

точно жерла мортир –

обещаньем смертей…

и проснулась вконец,

и без удержу кинулась в пляску –

и пошла, и пошла,

подминая тела,

рассыпая свинец,

раздавая посмертную ласку,

что на всех припасла,

не считая числа…

 

***

я капля крови в желтом поле,

блакитно небо надо мной,

и ни над чем уже не волен

я, бестелесный и немой…

теперь я семо и овамо,

и мне легко, как во хмелю…

вы побелите хатку, мамо,

бо я уже не побелю..

 

***

ты не знаешь как женщина кричит

когда на свет выходит целый свет

а всё горит танк подбит ты небрит

многовато вокруг плохих примет

только чувствуешь как бьются в висок

опомнись же голос и голосок

да ты и женщины еще не знал

колонна

дистанция

интервал

ориентир два

я заря

огонь

женщина в крике кусает ладонь

 

***

в полный рост отрыв окопы,

спит усталый ратный люд,

смотрит неба глаз циклопий,

воспалён, кровав и лют,

ждёт, когда, свинцовым свистом

сны случайные вспугнув,

новый день, жесток, неистов,

всех поднимет на войну,

оба воинских становья –

и чужое, и моё,

и взлетят к набрякшим кровью

тучам, злым, как вороньё,

комья, выбитые «Градом»,

из земли, что здесь казнят,

и вот эти Божьи чада,

что пока в окопах спят…

 

***

Шей же пошире, вдова, рукава –
всё в них поместится…
Доля отныне твоя рокова –
с чёрного месяца,
с полных надеждой отчаянных дней,
слёзных, молитвенных,
с тех ледяных госпитальных аллей,
горем пропитанных,
скорбных аллей, по которым ты шла,
плача по милому,
вслед за тобою позёмка мела
крыльями стылыми…

 

***

приходила нянечка

лоб отёрла взмок

из кармана пряничек

угостись сынок

ох похож на Лёнечку

ну почти точь в точь

и всплакнув тихонечко

уходила в ночь

чувствовал всегдашнюю

боль в её груди

и о нём не спрашивал

ран не бередил

без того огромнейшей

полон был виной

матери напомнивший

Лёнечку её

 

***

простыни серы как день за окном

тусклы плафоны в палате

то что осталось уже не равно

бывшему что невозвратно

бывшему сплывшему темной водой

в дальние дальние дали

чай госпитальный чуть теплый спитой

это детали

 

это не самое важное здесь

здесь вообще всё неважно

тычется в окна туманная взвесь

мордою серой и влажной

так неотвязна как будто лишай

мокнущий выцветшей кровью

тычется тычется словно спеша

стать к изголовью

 

***

я готов умереть не не знаю, за что,

а за то, чем я к жизни привязан…

мне плевать на взобравшихся в выси шутов,

на их речи, призывы, указы,

на сиятельность их, на влиятельность их,

на счета их и счёты любые,

на прицельную точность их взглядов лихих

и на игрища их ролевые…

это всё - просто пшик и соблазн колдовской,

это пена на гребне прибоя…

я готов умереть, но за это – на кой?

да за это и жить-то не стоит…

 

***

И нас убивали, и мы убивали,

и так постепенно мы все убывали.

Но жизнь продолжалась - своя и чужая,

и бабы зубами скрипели, рожая,

в неистовой вере не в промысел Божий,

а в то, что не всех мы, убийцы, положим.

В надежде на то, что, омыты кровями,

застынем у нами же вырытой ямы,

куда полегли превеликие тьмы,

и ляжем вот-вот неубитые мы…  

 

***

свинцовая вьюга мела и мела

и вымела поле до мрака

Господь спотыкался о наши тела

и плакал

и плакал

и плакал

 

в бессилье своём не стыдился он слёз

и некому было утешить

лишь где-то кого-то оплакивал пёс

кромешно

кромешно

кромешно

 

но песий отчаянный горестный вой

и горькие всхлипы Господни

звучали над выжженной той стороной

впустую

напрасно

бесплодно

 

***

Сидел у реки, ждал, когда проплывет мимо враг.

Дождался – плывет, живой едва, бессилен и наг.

И когда услыхал крик – помоги! –

бросился в реку, забыв, что враги…