Просыпайся, дружок, просыпайся. Стихотворения

* * *

Просыпайся, дружок, просыпайся.
Голубые глаза открывай.
Я тебя, лейтенантик запаса,
подсажу в ленинградский трамвай.
Через день начинается лето,
набухают любовью сады.
Небо птицами насквозь пропето
и всплывают дворцы из воды.

Мне с тобой, рядовому бродяге,
часовому болезной луны,
в невоенной шататься рубахе
по зеленым траншеям весны.
И кружа над Невой и мостами
в неотвязном пуху тополей,
слышать будущего нарастанье
в легкомысленной жизни моей.
Будто трубы трубят золотые
над землей высоко в тишине,
где мы ходим с тобой, молодые,
по одной ленинградской весне.
Ты, моя докторица большая,
от печалей моих излечи
и к трезвону второго трамвая
прицепи от бессмертья ключи.

* * *

Твои глаза над буквами смеркаются.
На кухне кран поломанный сморкается.
Побелку стен изъела язва времени,
которое проходит вне меня.
Так все меняется сполошно, сумрачно,
из Змей Горыныча и Рябы Курочки
такие крапчатые яйца выпали,
что знали б загодя - корзин надыбали.
На подоконнике цветочек аленький,
в ногах дрожит котяра маленький,
завладевает ночь глубокая
тобой и мной, голубоокая.
Так начинаются ночные странствия.
Прощай наш дом, глухая станция.
По семафорам звезд над крышами
уходят трое в путь надышанный.

***

Зазвенел звонок, то ли школьный, то ли ларек ограбили,

то ли кино уже началось, а лимонад не допит,

и плывут облака над дворами, кресты над кровлями...

город в сентябре похож на шар воздушный.

Листья влетают ко мне в растворенную форточку,

листают стихи, застрявшие в каретке

пишмашинки "Москва", задирающей жестяную горсточку

к ненадежному потолку на Малом Каретном.

Неохота вставать. Бриться. Мои свидания

в последнее время назначаются посредине

медного провода. Узкого места, куда не

придешь без электричества телефонных линий.

Это, наверное, я накрутил. Ну и ты, быть может.

Наши регистры гуляют, как Бойль с Мариоттом.

Клены швыряют листья в летящие лужи.

Бульвар похож на ветерана с янтарным аккордеоном.

* * *
Как на Сретенском бульваре в марте стаяли снега,
там кофейня есть в подвале, чуть побольше пирога,
а в окошке ноги ходят, обувь мокрая толпы,
воробьиные угодья, голубей крутые лбы.
Я крошил песочный коржик, мрачно пялился на свет,
что же это меня гложет? будто жизнь сошла на нет,
будто я глядел отсюда, видел столик и окно,
общепитскую посуду, что раскокали давно.
Помню я подъем прекрасный, там, бульвар, как водопад,
рвется к площади неясной в бездну с крышами подряд,
марево Москвы клубится, выпирает из ветвей,
дышит паром и боится, как в корзинке Моисей.

Александр Алейник родился в г. Горьком, 1952. Эмигрировал в 1989 г.

Несколько книг стихов. Вошёл в антологию Евтушенко "Строфы века".

Живёт в Нью-Йорке.