Стихия. Одиночество, рассказанное самому себе

* * *

Я верю тому,
Кто грустит среди общего шумного счастья,
И первой звезде,
Сзывающей в сумерках
сонмища звёзд,
Ребёнку
и птице, посаженной в чёрную клетку,
Дорогам земным
И реке, утекающей в ночь.

* * *

Электричка ныряет
В длинный узкий туннель
И увозит с собой
Долгий железный крик.
Сотни, тысячи, толпы людей
В подземельях блуждают,
Будто в поисках давней потери,
И сшибаются двери,
Смыкаются неотвратимо.
В этот миг
В подземелье, которое глубже
могилы,
Понимаю библейское: «Всё — суета...»

* * *

Весна из сосулек, свисающих с крыш,
Творит
Тысячу тысячу тысяч
Восклицательных знаков...

* * *

Уходит женщина, уходит
В час пик по городу пустому
И в сердце горестном уносит
Отчаянный и нежный крик.

* * *

В этом озере
Вода утонула в воде
Войдя в глубины тишиной

* * *

Муравьиный рассвет расползается,
Тащит добычу — Солнце.

* * *

Всё что осталось от прошлого
Несколько строк
Детство
Всё уместилось в несколько строк
Всё... кроме детства

* * *

Белый Жрец уходит,
Бросив красный факел
В сердце, что восходит, как звезда.

Осенним листьям

Какая сила вас сорвала
И бросила в земную плоскость
Какая музыка соврала
Обманом обещавшим вечность

На ваших листьях аскетических
Застыли судороги молний
Скульптурой голой и трагической
Опустошённый лес наполнен
Среди дорог зовущих в детство
Аккорды лета отзвучали
Оборонённое наследство
Заговорённое печалью

* * *

Стихи — души моей стихия,
Рассветно-сумеречный бред.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Рождение рассвета —
Как таяние льда.

* * *

Вновь забинтованы деревья,
Их лихорадит по весне —
Зелёные открылись раны.

* * *

В странном сне я увидел себя
В этом сне было всё наяву
В этом сне я лежал
обнимая себя
Между мною и мной
Было чёрное зеркало
Некая грань
Где я видел себя
Было нечто
Ничто
Нету слов чтоб придумать
названье ему
Между тем
Моё тело
летело
Так что уши казалось
вот-вот разорвутся
хлынет кровь
И дыханье моё наружу рвалось
В сотни тысячи атмосфер
Я летел будто связанный
прочными жёсткими путами
Я летел будто сдавленный грузом
в тысячи тонн
Вспомнил я в этом сне
раба Микеланджело
Вспомнил я в этом сне
Лаокоона
Вспомнил я и себя
Мне казалось что я умираю
умру
Я не знаю как долго
Это длилось
Знаю только что это
Было
Невыносимо
В то же время это было
прекрасно
Непохоже ни на что из земного
Будто я уходил навсегда
от Земли
С тяготеньем её порывая
Это было как будто не во сне
наяву
Это было как будто не наяву
не во сне
Очень трудно придумать
названье ему
Этому нечто
И Ничто

* * *

Балкону немножко страшно —
Он шагнул в пространство.

* * *

Есть звёзды разные
кладбищ камней пустынь
домов воды деревьев птиц дорог
людей огня любви цветов и песен
моя же та
что в сумерках красивых
над Родиной торжественно встаёт

* * *

Мне ранят душу крики птиц
Огнём нечаянного страха

* * *

Ещё не наступило лето
Как листья на землю упали
И осень в людях поселилась
И стали реки в мире жолты...

* * *

Скорбящие звуки заката
Мне бросили пламя в лицо.
Шагала ночь кругами ада,
И голос был: «Забудь её...»

* * *

Я завидую облакам
В их свободном движении
Гармония линий
И безмолвная ласка
И сострадание...

* * *

Утром,
После первого снега,
Вдруг стало видно,
Как много голых ветвей
у деревьев.

Вокзал

Твои перроны опустели.
Кого ты ждёшь?
Кому кричишь?

* * *

Я храню молчаливость
Над росписью лиц.

* * *

Не слышно птиц.
Звенит зенит.