Ханиф Карим

Перед атакой. Стихотворения

Песня гнева

 

Не весть, а громовой удар:

Война обрушилась на нас.

Огнем объяты города,

И кровь на землю пролилась.

Но словно буря гнев страны.

И в сердце верных сыновей

Пылает к Родине любовь

В годину бед еще сильней.

Народа гнев весь мир потряс,

Он – посвист пуль над головой,

Он – беспощаден, как клинок,

Он – танков движущийся строй.

И, как грохочущий снаряд,

Взорвался гнев, врагов разя,

Несокрушима наша мощь,

Свободных победить нельзя.

Заводы, земли, города

У нас никто не отберет.

Клянемся: черная орда

Могилу здесь свою найдет.

 

21 июня 1941 года.

 

Я верю

 

В день сорок раз сдыхает трус,

Герой – и мертвый жив!

Уж лучше смерть, чем сдаться в плен,

Оружие сложив!

Я не напрасно кровь пролью –

Погибну я, храня

Отчизну милую мою,

Взрастившую меня.

Где кровь пролью, там расцветет

Подсолнух в летний зной,

Пшеничный колос золотой

Созреет надо мной.

Пусть, где моя прольется кровь,

Березка шелестит,

Пусть в кружевной ее тени

Прохожий посидит.

Пусть отдохнет. А семена

Березы по ветру

Рассеются по всей стране,

И в них я не умру.

В веселых песнях детворы

Ты голос мой услышь,

Тебе напомнит речь мою

Шуршанием камыш.

Не исчезают без следа

Отважные сердца, –

В народном творческом труде

Продлится жизнь бойца.

 

1942 г.

 

Перед атакой

 

К стене окопа прислонясь,

На сумке полевой

О чем он пишет, торопясь,

В письме с передовой?

Что строчки ровные таят

И ведомо кому,

Каких заветных мыслей клад

Доверен был письму?

Всего в письме не перечесть,

Всех дум не рассказать,

И кто получит с фронта весть:

Невеста или мать?

Быть может, мысль его была

Отсюда далека, –

Там, где черемуха бела,

Как в мае облака.

Там, где седой Урал встает,

Скалисты склоны гор,

И птиц стремителен полет

Ветрам наперекор.

Что вспомнил ты сейчас, солдат?

Не дом ли свой родной?

Вдруг в тишине завыл снаряд

И грянул залп глухой.

Письмо он другу отдает,

Гранату в руки взял,

И он туда сейчас пойдет,

Где землю рвет металл.

А этот маленький листок,

Товарищ, сбереги.

Здесь грозный счет,

Настанет срок –

Заплатят нам враги.

Здесь клятва верная бойца,

Биенье сердца здесь:

«Клянусь сражаться до конца,

Покуда силы есть».

Ракеты вспыхнула звезда,

И озарился лес.

Наш батальон пошел тогда

Врагам наперерез.

Как будто хлынул мощный вал –

Идет за рядом ряд…

«Вперед, в атаку!» – дан сигнал, –

Рази врагов, солдат!

С тобою Вождь и вся страна,

Ты Родиной храним.

Победа храбрым суждена.

Мы в битве победим!

 

1942 г.

 

 

 

Сердцу милая река

 

С ходу вырвались мы к Волге –

Гнали день и ночь врага.

И, простором околдован,

Я глядел на берега.

Я – в шинели, с автоматом,

После боя – целый день

Любоваться мог бы лесом

И дымками деревень.

У обрыва с плеском, шумом

Бились волны. Мерный шум

Полон песен горделивых,

Полон величавых дум.

Я расслышал в этом шуме

Одинокий плач сирот,

Крики, трубы наступленья,

Властно звавшие вперед.

Были в чистых волжских струях

Блики зарева видны –

Жег фашист хлеба, деревни,

Города моей страны.

Ветер милые напевы

Вдруг донес издалека:

Предо мной на миг блеснула

Ак-Идель, моя река.

Что ж, пусть я не тут родился,

Вырос пусть в другом краю,

Не зачерпывал пригоршней

Эту свежую струю, –

Почему же так мне дорог

Каждый камень, каждый куст?

Почему я отдал Волге

Все тепло сыновних чувств?

Оттого ли, что, тоскуя,

Рвется к Волге Ак-Идель

Оттого ль, что нет в Отчизне

Не родных душе земель?

Оттого ль, что в песне волжской

Стих Некрасова живет?

Оттого ль, что с русским братом

Мы друзья не первый год?

Оттого ли, что к фашистам

Злоба углем сердце жжет?

Оттого ли, что над Волгой

Верба тонкая цветет –

Так же, как и на Урале,

Как в Башкирии моей?

Оттого ль, что людям русским

Так близка судьба степей?

Да, за все, за все за это

Волга сердцу дорога.

На смерть шел я, защищая

Нашей Волги берега

1942 г.

 

Моей республике

 

Республика моя!

Ты – свет в очах,

Твои заветы нерушимы:

Ты – колыбель моя,

Ты – мой очаг,

Ты – жизнь моя, мой мир любимый.

Здесь юность краткая моя прошла,

Среди степей привольных расцветая,

Здесь мальчика впервые потрясла

Пастушья песнь простая…

Закрыв глаза, я вижу ввечеру

Твои поля, цветы в дубраве

И Ак-Идель, подобно серебру,

Текущую в степной оправе.

Товарищей я вижу в этот миг,

Учительницу на уроке,

На полках – корешки любимых книг

И сельской школы зал широкий.

Я вижу отчий дом, старуху мать,

Черты картины величавой,

Которую так сладко называть

Родной страной, родной державой.

Республика моя!

Я ел твой хлеб,

Я пил твою живую воду,

Солдат, защитник я твоих судеб,

И всем обязан я народу.

Республика моя!

В чужой стране

Объят я думами твоими,

И, как влюбленный, я шепчу во сне

Твое живительное имя.

 

Закрыв глаза, я, мнится, вижу вновь

Твой каждый лист и каждый колос…

Бессмертна ты, как первая любовь,

Как первой песни чистый голос.

 

Восточная Пруссия, 1945 г.

 

К списку номеров журнала «БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ» | К содержанию номера