Един в двух лицах. Сергей Соколкин. Руsкая чурка

Сергей Соколкин. Руsкая чурка. — М.: «РИПОЛ классик», 2014.

Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Дебютный роман Сергея Соколкина наилучшим образом иллюстрирует тезис о единстве противоположностей.

Собственно, и сам автор — личность амбивалентная: сотрудник газеты «Завтра» и, по совместительству, продюсер девичьей группы «Фейсконтроль». Широк человек, я бы сузил…

Однако Соколкин упомянутой операции упрямо не поддается. Заслуженный работник культуры Российской Федерации, кавалер медали «За доблестный труд», 30 ведомственных и общественных орденов и медалей. Дипломант конкурса ФСБ на лучшее произведение литературы и искусства. Лауреат (Гран-при!) Московского конкурса пожарной песни. Переводчик монгольской, иракской, китайской, болгарской, аварской, даргинской, кумыкской, лезгинской, табасаранской, чеченской и ногайской поэзии. Основатель нового литературного течения — «новаторский традиционализм». Поэт-песенник: «Размножайся, возрождай Россию!» И просто поэт. Нет, больше, чем поэт: «Ноги воткнуты в правду, как в вазу»…

Кстати, про ноги сильно сказано: новаторский традиционализм. Сами понимаете, грешно не опробовать столь эффективную методу в прозе.

Подзаголовок к «Руsкой чурке» гласит: «Эротико-сатирическая поэма-триллер о любви, гламуре и не только». Сдается мне, есть тут одна неточность: не поэма. Поднимай выше — песня. Куплет: «Ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже». Припев: «И первый маршал в бой нас поведет». Очень похоже, что роман писали, вырывая друг у друга ноутбук, томная Барбара Картленд и несгибаемый Максим Калашников. Текст то растекается лужей клубничного сиропа, то лязгает стальными великодержавными челюстями:

«Её губы плотно сомкнулись, словно коленки девственницы, зато большие выпуклые, немного слюнявые глаза, медленно пульсируя и меняя формы и оттенки, словно брачующиеся океанские медузы, потянулись к мужчине для долгого и неотвратимого засоса».

«Сталин был, особенно поначалу, не владыкой-диктатором, а всего лишь первым среди равных… И сделал людей поголовно грамотными, то есть, творчески созидая, искренне помогал им найти Бога, создавал свой, нацеленный в Русский Космос народ… А когда умер, его было практически не в чем похоронить. И на сберкнижке его лежало двенадцать с чем-то рублей. Вот это, видимо, поистине, счастливый человек. Жил для других. Во имя своей страны».

Гибрид лавбургера и национал-патриотической передовицы поддержали товарищи Проханов, Лимонов, Поляков, Шаргунов и примкнувший к ним Анкудинов. Честь безумцу, который навеет сочинителю сон золотой, — но в нашем случае все высокие оценки сколь заслуженны, столь и бесспорны.

С. Шаргунов утверждает: «Книга Соколкина — это обдирающая правда». Готов подтвердить под присягой: ничего, кроме правды. У героини романа «треугольный лобок» — и это истина в последней инстанции. Иные геометрические фигуры попросту не предусмотрены природой. Или вот: «муслимы явно не христианского вероисповедания», — и здесь возражения попросту немыслимы. Где вы видели муслима-христианина? Харам, гяуры!

А. Проханов настаивает: «Роман написан сочным, рельефным языком». Контраргументы исключены по определению. Как у нас Гоголи растут, вы и без меня знаете. Но настолько рельефные сочности — большая редкость. Про слюнявые глаза вы уже наслышаны. Дальнейшее еще сочнее и рельефнее: «выпуклое и впуклое, где надо тело», «глумливое и неисповедимое, как пути толстой кишки со сфинктером Бузи, срывающееся на шансонные нотки контральто», «Розочкины неутолимые недра, ярко и жарко проступавшие в томном выражении её неудовлетворённых цепких глаз», «размахивала руками и голой грудью, словно Жанна д’Арк»…

Заинтригованы? Тогда не обойтись без спойлера.

Итак: махачкалинка русско-татарских кровей Алина Валинурова, кудрявая впукло-выпуклая брюнетка, в знак протеста против исламизации Дагестана носила мини-юбку и туфли на высоких каблуках. И в результате нашла-таки приключение на все свои выпуклости. Над смелой барышней злодейски надругались пятеро несдержанных джигитов. Алина сделалась убежденной наци, уехала покорять Москву, завела четырех любовников (один другого олигархее) и взахлеб читала «Mein Kampf». Но вместо «Die Fahne hoch» пела «Размножайся, возрождай Россию» в составе группы «Фейс» (вполне невинный product placement). Судьба, непредсказуемая, как прямая кишка, свела Алину с журналистом Алексеем Паримбетовым, защитником Фимковского леса. Героиня собралась посвятить свои неутоленные недра укреплению России, но благие начинания провалились во внешний анальный сфинктер: Алексея искалечили — Фимковский лес, сами понимаете… Алина отправила любимого лечиться в Швейцарию, но тот погиб в авиакатастрофе над Боденским озером. Вообще-то, боденская трагедия имела быть в 2002-м, а скандал вокруг Химкинского-Фимковского леса начался пятью годами позже. Но это, право слово, мелочи. Важно другое: благородный абрек Магомед поубивал всех паршивых шакалов-насильников и явился с повинной в милицию. Подвиг кунака Алину вразумил: «Как было хорошо… когда людей разных национальностей не разделяла, а объединяла одна общая вера — вера в светлое Будущее». В общем, эту дружбу на все времена завещал нам великий Ленин, und nieder mit den Nazi…

Препарировать «Чурку» на редкость скучно — стилистические провалы и композиционная рыхлость в высшей степени очевидны; Соколкину бы унтер-офицерской вдовой работать. Потому бог с ними, с частностями, давайте обобщать.

Работы по созданию гибридных сортов социалистического реализма ведутся уже не первый год. Знатный селекционер Биргер скрещивал соцреализм с триллером, его коллега Елизаров — с трэшем. Нынче, изволите видеть, С.С. вывел нечто и вовсе неслыханное — «попса краснозвездная». Однако, судя по опыту предшественников, новый гибрид вряд ли окажется жизнеспособен: вспомогательный жанр, как правило, начинает и выигрывает. Ибо прав был принц датский: скорее красота стащит порядочность в омут, чем порядочность исправит красоту. То же у Соколкина: размашистый стриптиз Жанны д’Арк и треугольный лобок героини перевешивают тусклую политграмоту по Юрию Мухину и Максиму Калашникову.

Тем не менее ставить крест на «Руsкой чурке» категорически не рекомендую. Соколкин уже обнародовал свою программу-максимум. На обложке романа красуется амбициозный крупнокегельный слоган: «Кандидат на «Большую книгу». Я почти уверен, что так и будет, ибо триумфы автору удаются куда лучше текстов.

Напоследок — занятный пассаж из национал-патриотической части повествования: «Литературу, которая была совестью народной, мерилом нравственности — тоже загубили. И, что не маловажно, читателя. Думающего, мыслящего».

А вот это — явно к лучшему. Мыслящий читатель «Чурку» не переживет: миссия невыполнима.