На набережной. Стихотворения

НА НАБЕРЕЖНОЙ

 

Розово-серый закат?–?словно лампы ртутной

Мертвенный свет. Тишина. Вялый ветер лёг.

Долго жужжит-разгорается уголёк

В колбе светильника. Улицей однопутной

 

Робко бредут прохожие, ни о ком

Думать не смея и ни о чём не споря.

Слабосолёный запах ближнего моря

Плавает в комнате с выгнутым потолком.

 

Чад керосинок. Ругань хлещет, как плеть.

Крест переплёта на стенке зловеще выткан.

И, распаляясь праведным гневом, плитка

Хочет заставить чайник тихонько петь.

 

Чревом нависнув по-над водой, мосты

Слушают хлюпанье волн. И, заклята скверной,

Хрупкая женщина, стоя боком к Шпалерной,

За реку смотрит, где ржаво-красны «Кресты».

 

   РИМЛЯНИН

 

Глухая ночь холодновата;

На темени холма пустом,

На фоне алого заката

Шесть парных древ?–?косым крестом.

 

Ночная тьма неодолима,

Но повелел центурион:

В предместьи Иерусалима

Стеречь злодеев должен он.

 

Легионер, устало куксясь,

Отворотив лицо своё,

Макает губку в тёплый уксус,

Насаживает на копьё,

 

С полуулыбкой злобноватой

Несёт казнимому ко рту:

«Ты пить хотел? Испей, распятый!

Что продлеваешь маету?»

 

Густая тьма втекла в долины,

А на холмах горят огни.

Невнятный шёпот с крестовины –

«Или, лама савахфани?» –

 

Звучит, как шелест древней книги.

Тоска солдатская остра.

Подошвой стоптанной калиги

Он гасит угольки костра;

 

Спиною к ветру, холодея,

Он думает, и мысль проста:

Когда три мёртвых иудея

Освободят его с поста?

 

      ЛЕДОХОД

 

Он был наверняка обещан,

Но отлагал себя. И вот

Молниеносной сеткой трещин

Вразбежку покололся лёд.

 

Гудят раскаты громовые,

И льдины, ярости полны,

На берег лезут, как живые,

Выламывая валуны.

 

Удар сменяется ударом

В речной сумятице дурной,

И липким мутноватым паром

Заполнен воздух ледяной.

 

Лютует сила ломовая,

Непобедима и проста,

Как с голодухи отрывая

Куски дернины от куста.

 

У звероящера-отродья

Зубцы-торосы вдоль спины,

Но раскрываются разводья

Чернильно-чёрной глубины,

 

И, волю вспомянув былую,

Сметая тягу мёрзлых гор,

Река идёт напропалую,

Проламываясь сквозь затор.

 

      НА ПАЛУБЕ

 

Забавный старый теплоход,

Подрагивая дряхлым телом,

Идёт по стиснутым пределам

Кувшинковых текучих вод.

 

Надстройка палубы груба.

Он тарахтит неутомимо,

И ровные колечки дыма

Вымётывает вверх труба.

 

На маленькой смешной волне

Покачиваясь, словно утка,

Он полон здравого рассудка

И победителен вполне.

 

Его тупой курносый нос,

Пыхтя, расталкивает хляби,

И серым покрывалом ряби

Под ветром взыгрывает плёс.

 

Что колоброд и лиходей,

Гордится мощью молодецкой

Трофейный дизелёк немецкий

Силёнкой в сотню лошадей.

 

Считая вспять порожки лет,

Я начинаю запинаться.

Россия. Август. Мне семнадцать.

В руках студенческий билет.

 

Ты что, душа, невесела?

Засаду чуешь или пулю?

…Я еду хоронить бабулю.

Она намедни умерла.