Степан Рыкунов

Генрих

         Генрих оглядел лежащий перед ним город. Давно он сюда не возвращался, но работа наконец привела его в родной Анамар. Ему приходило много заказов отсюда, хоть он и постоянно отказывался. До этого дня - заказчик был большой шишкой и мог рассказать хоть что-то о его личной цели. Кроме того, письма бы не остановились, пока он не принял один из вызовов. Ничего с этим не поделаешь - ремесло охотника на демонов любит раскапывать старые кости. Ухмыльнувшись своим мыслям, старик твердым шагом направился к городу, откуда его изгнали двадцать лет назад.

         Анамар совсем не изменился. Все те же грязные улицы, бродяги, прячущиеся в темных переулках и готовые прыгнуть с ножом на каждого встречного, презрительные взгляды горожан, знающих все о Генрихе и его преступлении. Но его это не беспокоило. Никто не осмелится его тронуть. Они вызвали его, а значит, у них не было выбора. Им нужен был охотник. Генрих мог бродить по самым опасным улицам, не скрывая лица.

         Заказчик должен был ждать на главной площади, где стоял давно высохший фонтан. Сегодня там было много людей. В центре толпы стояла клетка с тощими детьми и взрослыми, а народ кричал и бросал в них камни. Рабы. Их покупали богачи, а остальные издевались прямо так, при свете солнца. Генрих увидел как минимум троих человек, ублажающих себя и выплескивающих свое нечистое семя на лица и лохмотья пленных.

         Это не его дело. Генрих отвернулся и стал искать заказчика. Тучный мужчина с засаленной бородой стоял у забора вокруг фонтана, а рядом с ним сидел привязанный на поводок мужчина-раб в женской одежде.

         - Цель? - хрипло спросил охотник, подойдя к толстяку. Генрих башней возвышался над грязным уродом.

         Толстяк посмотрел на него, как на очередного раба или бродягу. Но, несмотря на все его деньги и власть в Анамаре, может даже в стране, ему все равно не хватало смелости пойти против охотника.

         - Не знаю, - сказал заказчик. - Какая-то тварь ворвалась в мой сад и разорвала моего кота в клочья. Сожрала почти целиком, остались только кусочки да косточки. Котяра был дорогущий, белый, толстый. А эта штука пришла и сожрала его! Я не успокоюсь, пока не увижу голову этой твари!

         - Хоть какие-то зацепки?

 

           - Говорят, тварь убежала на юг от города, - прокряхтел толстяк. - Там есть лачужка, где лесничий жил, ты-то точно знаешь. Помер лет пять назад, как-то так.

         Генрих знал. Старый хранитель леса был единственным, кто дал ему убежище в тяжелые дни его изгнания. Если демон сидит там, проблем быть не должно. Лачуга маленькая и хлипкая, прятаться там негде. К тому же эта штука напала всего лишь на зажравшегося кота, вместо людей, так что сам демон должен быть довольно мелким. Работа будет легкой. Генрих ожидал большего.

         - Сколько платишь? - спросил охотник.

         - Пятнадцать сойдет? - хмыкнул толстяк.

         Генриху хватило одного взгляда, чтобы убедить богача повысить цену до сорока. Это было уже лучше. Кивнув, Генрих поправил пояс с мечом и зашагал в сторону леса. Многие заказы из Анамара в последние дни говорили об убитых птицах и питомцах. Несколько раз они находили труп бродячего ребенка. Кем бы этот демон ни был, он охотился на слабую и мелкую добычу. Старый охотник уже начал сожалеть о своем возвращении - с этой тварью мог разобраться любой, даже новичок. Но у него были и свои причины посетить родной город, несмотря на ненависть горожан.

         Генрих терпеть не мог Анамар. Этот город был ему противен, вызывал тошноту одним своим названием. Но было одно место, не дающее ему выбросить родину из головы. Работа была лишь прикрытием, на самом деле он вернулся к этому святилищу, последнему монументу его прошлой жизни. Тех времен, когда у Генриха еще была воля к жизни.

         В нескольких десятках шагов от стен города был засыпан листьями небольшой бугор земли. В когда-то свежей почве стоял деревянный меч. Сейчас он уже покосился и прогнил, но все еще можно было разглядеть тонкую надпись, вырезанную на его клинке. "Адольф."

         Сколько уже лет прошло с тех пор, как Генрих вонзил этот меч в землю... все так изменилось. Тогда он был опустошен, не знал, что будет дальше. Он хотел скрыться от всего мира, раствориться во тьме, исчезнуть раз и навсегда. Шрамы на руках постоянно напоминали об этом. Сейчас же он изменился, он больше не искал тьмы и забвения. Тьма нашла его.

         Генрих сел на колени перед сыном и вздохнул. Он покачал головой и сказал:

         - Как ты, Адольф? Надеюсь, у тебя там все в порядке. Я вот все еще охочусь. Как-то живу, на еду и кров хватает. Вообще, я сюда по работе пришел, знаешь. Говорят, какой-то мелкий демон завелся в доме лесничего. Помнишь его? Старый Людовик? Хороший был мужик, ничего не скажешь. Этот демон

 

 

на мелочь охотится, надолго я не задержусь. Ты уж прости, сегодня я без подарков.

         Генрих провел рукой по деревянному мечу.

         - Я зайду перед уходом, - шепотом пообещал он. - Ты там держись.

         Близилась ночь. Лучшего времени охотиться и не придумаешь. Демоны просыпаются ночью, и Генрих любил сражаться с врагом на равных. Ни разу за свою карьеру он не убил спящего демона. Охотники, ждущие рассвета, чтобы напасть на беззащитного противника, не заслуживают своего титула.

         Лачуга была недалеко от могилы Адольфа. Вокруг нее было еще темнее, чем в остальном лесу. Казалось, присутствие демона сгущало тьму, приманивало ее, как запах мясного пирога приманивает бродячих котов и псов. Это было верным знаком силы демона. Может, он был еще молодым и неопытным, но дай ему вырасти - и он станет угрозой для всей страны. Нужно было покончить с этой штукой сейчас.

         Подходя к дому, Генрих обнажил меч, готовясь к битве. Скорее всего, он сможет покончить с демоном одним ударом. Нужно только узнать, что это такое, и найти его слабость. В крайнем случае удара в сердце должно хватить. Если, конечно, оно у него одно и в нужном месте. Однажды Генрих уже совершил подобную ошибку и поплатился за это правым глазом.

         Охотник покачал головой. Хватит топтаться на месте и вспоминать старые дни. Пришло время браться за дело. Покрепче схватившись за рукоять меча, Генрих подошел к двери хижины и медленно отворил ее, готовясь отразить любое нападение.

         Но ничего не случилось. Никто не прыгнул на него. Дверь открылась в море густой, непроглядной тьмы, в дальнем углу которой легко было заметить пару горящих красных глаз. Вот он, демон. Размяв плечи, Генрих сделал два шага вперед, все еще ожидая прыжка. По-прежнему ничего. Напротив, существо отползло еще дальше в угол, съежившись перед высоким воином, освещенным луной. Генрих пригляделся поближе и остановился на месте.

         Это был доврак. Похожий на человека, не считая мелких деталей, которые они скрыть не могут, - проблески их настоящего облика. Рога, когти, горящие глаза...  Этот выглядел, как маленькая девочка. Довраки бесполые, и принимают облик того, кто им больше нравится. Она была совсем еще ребенком, как по виду, так и на самом деле. Генрих чувствовал, что она была молодой, даже слишком. Ей было не больше двух лет, хотя на вид она казалась девятилеткой.

         Охотник осмотрел пол вокруг. На нем лежали разорванные тела белок и крыс. В другом углу лежали два тела покрупнее. Генрих подошел к ним и

 

 

внимательно разглядел. Сперва он решил, что это были люди, но потом заметил все те же проблески, что и у девочки.

         Довраки. Скорее всего, ее родители.

         - Вот оно что, - сказал Генрих самому себе, поворачиваясь обратно к демону. - Ты сирота. Совсем одна, да?

         Тех двоих точно убили солдаты или охотники - на них напал мечник. Возможно, они успели спрятать детеныша.

         - Ты не хотела причинять вред, верно? - тихо спросил старик, садясь на колени рядом с довраком. - Просто пыталась выжить. Я понимаю тебя.

         Он убрал меч в ножны. Страх на лице девочки слегка ослаб.

         - Все в порядке, - продолжал Генрих. - Мы с тобой похожи. Я знаю, каково тебе. Я не стану убивать тебя.

         Он и сам не понимал, почему делает это. Он убивал детенышей и раньше, но в этот раз что-то внутри заставило его остановиться. Он мог понять чувства демона, но не самого себя. Должно быть, это одна из тех странностей стариков, о которых он слышал.

         Генрих протянул девочке руку в кожаной перчатке.

         - Не бойся, - сказал он. - Все в порядке.

         Доврак замешкалась, но потом все-таки подползла к нему ближе. Было видно, что она не могла двигаться на двух ногах. Она была совсем голая и худая, ее тело покрыто царапинами и шрамами, один из которых пересекал все ее грязное лицо. Черные, запутанные волосы падали до самого ее пояса. Она все еще боялась, но гораздо меньше. Испуг стал уступать место любопытству.

         Что-то вновь щелкнуло внутри Генриха. Он уже понял, что не сможет занести меч и убить ее. Но он так же не сможет оставить ее здесь. Другой охотник может прийти и зарезать, даже не замешкавшись. Или, еще хуже, ее поймают работорговцы. Кто знает, что в Анамаре сделают с ней.

         Нет. Здесь было слишком опасно. Генрих снял с себя походный плащ и осторожно набросил его на плечи девочки.

         - Ты пойдешь со мной, - сказал он. Доврак могла только смотреть на него в недоумении.

         Что я делаю?- подумал охотник. - Верно, старость в голову ударила.

         Он мягко поднял демона с пола и понес ее к выходу. Давно уже он не касался чьего-то тела так нежно.

 

         Солнце начало подниматься, пока Генрих стоял у могилы сына. Доврак тихо сидела рядом с ним.

         - Адольф, - вздохнул старик. - Скажи, правильно ли я поступил? Этот демон... эта девочка... у нее никого нет. Может, я просто обманываю себя, и

 

следующей же ночью она порвет мне брюхо, - он усмехнулся. - Я не знаю. Старый дурак. Но я не могу ничего поделать. Я просто не могу бросить ее. Адольф... сын мой... надеюсь, ты поймешь меня.

         Он опустил взгляд на девочку. Она свернулась клубком на ковре листьев и тихо сопела. Генрих поднял ее с земли и с трудом оторвал взгляд от ее спящего лица. Он должен выбрать ей имя...

         Сани. Выбор показался ему очевидным. Имя великой богини тьмы, жаждущей уничтожить все живое, и обреченной на жизнь с людьми и зверями. Имя богини, изменившей свой взгляд на мир и ставшей помогать ему всеми своими силами. Сани. Другого выбора быть не могло.

         К тому же, звучит неплохо. Да, именно так.

         - Сани, - прошептал Генрих, пробуя имя на вкус.

         Кивнув, он пошел в сторону рассвета, как можно дальше от Анамара. Куда-нибудь, где будет безопаснее.

         И впервые за долгие годы он улыбнулся от всей души.


 

 

К списку номеров журнала «ГРАФИТ» | К содержанию номера