Виктор Фет

Загадка хохлатого тетерева

Первый, анонимный русский перевод «Алисы в Стране чудес» («Соня в царстве дива», Москва, типография Мамонтова, 1879), принадлежит, вероятно, Екатерине Ивановне Боратынской, урожденной Тимирязевой. Подробно о ней и о переводе говорится в моей статье «Вокруг “Сони”...» в «Мостах», 2016, № 53.

 

В Главе IV этой книги Белый Кролик называет своего работника Петьку (в оригинале Pat, Пат) странным термином «хохлатый тетерев» (в оригинале просто goose, т.е. гусь).

Но что такое «хохлатый тетерев»? В России такой птицы нет. Обычный тетерев (Lyrurus tetrix) – известный объект русской охоты, но никакого хохла у него не имеется!

Однако, такая комбинация слов встречается в старых англо-русских словарях – например, в карманном словаре Таухница, публиковавшемся в Лейпциге в 1830-1890-х годах. Там «хохлатый тетерев» приводится как русский перевод английского термина «heath-cock» (буквально, «вересковый петух»). В Англии и в континентальной Европе это традиционное английское название традиционно относится все к тому же тетереву, который по-английcки более формально называется Black Grouse. В то же время в Северной Америке термин «Heath-cock» (или, чаще, «Heath-hen», т.е. самка) относился к ныне истребленной птице по имени Pinnated Grouse, или Great Prairie-Chicken (Tympanuchus cupido, по-русски —луговой тетерев), самцы которого имели отчетливый двойной гребень из перьев, или хохол.

 

Однако почему же Пат назван Pinnated Grouse, или Heath-cock, в русском контексте?

Единственное возможное решение, которое я могу предложить — довольно сложная литературная шарада. В словаре Таухница соседствуют слова «хохлатый тетерев» (Heath-cock) и Heathen (язычник). Предполагается, что читатель должен вставить английский термин для «хохлатого тетерева», опознать фонетическую игру слов в стиле Кэрролла между словами Heath-hen и Heathen (т.е. язычник); и, наконец, расшифровать полную фразу Кролика («Arm, you goose!») как «Arm, you heathen!», «Рука, язычник ты этакий!». Речь идет о гигантской руке Алисы, которую та высунула из окна дома Кролика; Пат даже произносит это слово с ирландским акцентом как «arrum».

Эта странная комбинация, в свою очередь, отсылает нас к одной из самых знаменитых сцен английской классики, которая также полна каламбуров.

В России и до, и после 1870-х годов «Гамлета» читали, многократно переводили, ставили на сцене; вспомним множество любительских «Гамлетов», сыгранных в домашних театрах!

В Акте 5 (Сцена 1), незадолго до того, как Гамлет вспоминает каламбуры покойного шута Йорика, мы находим знаменитый диалог двух могильщиков:

 

«Первый могильщик. ...Нет стариннее дворян, чем садовники, землекопы и могильщики; они продолжают ремесло Адама.

Второй могильщик. А он был дворянин?

Первый могильщик. Он первый из всех ходил вооруженный.

Второй могильщик. Да у него не было оружия.

Первый могильщик. Да ты кто? Язычник, что ли? Как ты понимаешь писание? В писании сказано: "Адам копал"; как бы он копал, ничем для этого не вооружась?»

 

В этом переводе Лозинского каламбур смещен, и утрачена шекспировская игра слов «arms»: (а) руки; (б) дворянский герб, coat-of-arms; значения arms как «оружие, вооруженный» в оригинале как раз нет, но оно постоянно возникает в русских переводах этой сцены.

Несколько менее понятен перевод Пастернака (который в детстве учился у Е. И. Боратынской!)


 

«Первый могильщик. ...А насчет дворян - нет стариннее, чем садовники, землекопы и могильщики. Их звание - от самого Адама.

Второй могильщик. Разве он был дворянин?

Первый могильщик. Он первый носил ручное оружие.

Второй могильщик. Полно молоть, ничего он не носил.

Первый могильщик. Да ты язычник, что ли? Как ты понимаешь священное писание? В писании сказано: "Адам копал землю". Что ж, он копал ее голыми руками?»

 

УШекспира:

 

«First Clown..... There is no ancient gentleman but gardeners, ditchers, and grave-makers: they hold up Adam s profession.

Second Clown. Was he a gentleman?

First Clown. He was the first that ever bore arms. он первым имел дворянский герб

Second Clown. Why, he had none.

First Clown. What, art a heathen? How dost thou understand the Scripture? The Scripture says  Adam digged:  could he dig without arms? как мог он копать без рук?»

 

В этом коротком диалоге есть и arm (рука), и heathen (язычник). Дважды повторенное «arms» отсылают к центральному диалогу Кролика и Пата. У Кэрролла не говорится, что за существо Пат («гусь» - это скорее ругательство). В переводе же он сделан петухом Петькой, который, в отличие от Адама, «копает без рук» (digs without arms). У Кэрролла он «копает яблочки» (ирландский жаргон для картошки); в переводе 1879 г. – спаржу (в навозной куче, надо думать, как у Крылова). Судя по всему, Пат служит у Кролика и садовником (gardener), и землекопом (ditch-digger).

Можно легко представить себе, как такие сцены из Шекспира — или из нового перевода «Страны чудес»! — читались со словарями, обсуждались, и, возможно, даже ставились на любительской сцене русскими читателями 1870-х годов. Сложные литературные шарады часто разыгрывались в образованных семьях, таких, как Тимирязевы в Петербурге или Мамонтовы в Москве.

 

Сложный английский каламбур, совершенно в духе Кэрролла, «Heath-hen (хохлатый тетерев; точнее, тетерка) / Heathen (язычник)» встречается по крайней мере в одном историческом анекдоте, опубликованном шотландско-американским поэтом и орнитологом Александром Уилсоном (1766-1813), «отцом американской орнитологии». Еще в 1791 году законопроект под названием «Закон об охране хохлатых тетеревов (heath-hens) и других объектов охоты» был представлен в законодательной палате штата Нью-Йорк. Уилсон писал: «Уважаемый председатель Ассамблеи, не бывший, я полагаю, охотником, зачитал заглавие как «Закон об охране язычников (heathens) и других объектов охоты»! Это, видимо, удивило северных членов ассамблеи, которые не могли увидеть никакой пользы в охране индейцев или любых других язычников». Эта цитата имеется уже в «Американской орнитологии» Уилсона (1829), где хохлатый тетерев называется Pinnated Grouse.

Я обнаружил ту же историю в американском детском журнале, который соответствует времени перевода «Сони» («Наши молодые люди: иллюстрированный журнал для мальчиков и девочек», Бостон, том 7, № 1, январь 1871 г., стр. 676-680, статья Ф. М. Грея «Prairie-chicken»). На стр. 680 рассказывается тот же анекдот, а на с. 676 приведено четкое изображение хохлатого тетерева. История эта стала известна во всем мире, поскольку законодательный акт 1791 года в Нью-Йорке был одним из первых в мире законов о защите дикой природы. Анекдот встречается даже в современных русских источниках, хотя сегодня вымерший американский вид по-русски называется «луговой тетерев».


 

Разумеется, вполне возможно прийти к тому же «языческому» каламбуру независимо от американского орнитологического анекдота, через другие английские тексты. Например, сэр Вальтер Скотт, которого повсеместно читали в России (и романы которого Василий Аркадьевич Тимирязев, дядя Екатерины Боратынской, переводил на русский язык!) упоминает как «heath-hen», так и «heath-cock»: «Фергюс со своими клевретами бодро шагал рядом с его лошадкой, лишь на мгновение останавливаясь, чтобы выстрелить в косулю или в тетерева (heath-cock)» («Уэверли», 1814, гл. 24).

Тем не менее, в Шотландии heath-cock – это европейский тетерев (BlackGrouse, Lyrurus tetrix), тот же вид, что и в России, т.е. без хохла. Специфический термин «хохлатый тетерев» (Pinnated Grouse), который нашел в словаре и употребил переводчик «Сони», относится только к американскому луговому виду Tympanuchus cupido.


 

Каким бы ни было происхождение этого добавленного переводчиком каламбура, в тексте «Сони» он выглядит неуместным, поскольку никак не расшифровывается! Русский читатель не знает, что делать с «хохлатым тетеревом» без обратного перевода на английский и указания на «язычника». Мне кажется, что эта необъясненная загадка — возможный след литературной шарады, в которую играли переводчица «Сони» и ее семья. Если это так, то шарада эта, очевидно, не была должным образом объяснена или отредактирована в опубликованном тексте.

То же самое относится и к ряду других мест перевода — например, к странной версии площадки, где играют в крокет у Королевы. В тексте говорится (Глава VIII): «Площадка вся неровная: где доска гнилая, где торчит ребром, а где вовсе провалилась».

Откуда доски на крокетном поле? Это добавленное описание никак не соответствует изображенной у Кэрролла неровной лужайке с ее земляными рытвинами; здесь описывается своего рода площадка, покрытая досками. Возможно, переводчик имел в виду миниатюрный настольный крокет, игру викторианского времени, знакомую читателям «Сони». Эта игра была популярна в России в XIX веке, и в нее играют до сих пор; и у меня в детстве был такой набор с дужками и деревянными молотками. Настольный крокет соответствует и «игрушечным» масштабам персонажей Страны чудес.

Такие дополнения, по-моему, указывают на незаконченный характер текста «Сони», который первоначально (и/или частично) мог быть предназначен для узкой домашней аудитории, читающей по-английски (Тимирязевых или Мамонтовых) — как и сама «Алиса» первоначально была рассказана и записана Кэрроллом «для своих»...

«Соня» действительно выглядит как текст, который не был завершен и отредактирован. Его последние главы сильно сокращены, а некоторые добавленные, но необъясненные выражения могут представлять собой следы внутренних шарад, которые не были должным образом удалены. Может быть, переводчица не закончила свою работу, и рукопись в конце концов была опубликована Анатолием Мамонтовым без редактуры или даже без ведома переводчицы? Это может также объяснить анонимность и малоизвестность «Сони в царстве дива».