Сергей Дзюба
Неприкасаемое небо. Стихотворения
Ожидание
Не вызрел снег — счастливый, словно миг.
И мне не стало легче от бронхита.
И Моцарт в комнате давно затих —
Всегда хмельной, как юная пахита.
И Ты, ещё с работы не пришла,
И не присела на краю постели,
Не плачешь, не коснулась неумело
Другого и далёкого тепла.
И я — пока ещё свободный, злой,
И не свидетель, а Пилат той муки…
И ты мне борщ подашь и хлеб ржаной,
И я не губы поцелую — руки.
* * *
Он нас увидел. Всех.
Таких земных. Зелёных.
А может, и не он…
А просто — Новый год…
Один волшебный снег
Вернул Тебя мне снова —
Молчанья белый стон,
Или запретный плод?...
* * *
Откроют глаза человечные деревья
и примут утро в свои ладони.
И уже земля — словно королева,
а мы с тобой — в яблоках кони.
* * *
Да это — просто дождь, а Ты ведь так красива!
Тебя такую день однажды сотворил.
Я знал Тебя давно, предвидел это диво…
Пусть лучше бы себя не видел и забыл.
Смотрю на этот мир младенцем из коляски,
Как истовый монах — вот и открылся храм!
Да это — просто дождь. И небо рядом — в пляске,
Но я ему Твой взгляд сегодня не отдам.
Так всё торжественно, что происходит с нами,
Превыше всех творений дивных и картин!
Да это — просто дождь… Дождь с карими глазами,
Такой родной, и я — до малой капли с ним.
* * *
Мы познакомились
на обшарпанной кухне
в студенческом общежитии,
но, кажется, я знал Тебя
в храме — всегда.
Не понимаю молитвы
и крещусь, как блаженный,
потому что смотрю на Иисуса
и вижу Твоё лицо.
Вы поразительно похожи! Кто ты?
Неужели всю жизнь
нести мне крест
этой страшной
и увлекательной тайны?
Полюбив Тебя,
я пришёл к Нему,
но теперь — кого же из вас
я люблю больше?!
* * *
мама с папой полетели на танцы
и были самой красивой парой
и любило их бесконечное танго
глубокое как лёгкие луны
и сразу вслед за тем пешком под утро
в дом ангелов где чудом я родился
случилось воскресенье крик вселенский
лишь мама знала первый стих ребёнка
всё изменилось мамы не танцуют
а мы лишь повзрослевшие поэты
и всё же в детство хочется вернуться
давай Танюша полетим на танцы.
* * *
Неприкасаемое небо
Здесь тени собственной боится
И в форточку вновь шепчет странно,
Что Ты родишь: поэта, бога…
Я сплю. Мне так волшебно спится!
Пленительно в меня заходишь…
И город жив: как пред исходом,
Пьёт нашу кровь он понемногу.
И вдруг в окне на миг — виденье…
Кто отразился там иконно?
Что о Тебе, родная, знаю?
Всё? Много? Мало?.. Ни-че-го.
* * *
Не спрашивай: люблю ли я? Лишь прикоснись к моей ладони —
Волшебной, тёплой, словно море, что обнимает нас в июле.
Ну, что слова? Они — для вечных. Для тех, кого уже не будет…
И мастерить я не умею некрополи красивых слов
Не спрашивай : Люблю ли я? Пусть наше море вновь приснится —
Как страстный бог, святой соблазн, мечта, манящая безбрежьем.
Ну, а слова… Они, как птицы. Поймать легко в силки их можно:
Там, за решёткой, — чёрно-белый пейзаж и горькое «прощай».
Не спрашивай, люблю ли я? Не вышли мы ещё из моря…
Потешные медузы здесь реальнее всех пышных саг.
Ну, что слова? Они — как дым. Как папоротник на Купала:
Все слышали: о да, цветёт! Но кто его хоть раз нашёл?
