Вячеслав Корнев много лет вел культурную и просветительскую деятельность в Барнауле. Профессор, преподаватель философии Алтайского госуниверситета, герой интервью является главным редактором литературного альманаха «Ликбез», ставшего творческой площадкой для сотен молодых авторов. Семь лет проходит также организованный Корневым фестиваль «Киноликбез», на который присылают короткометражки начинающие и опытные режиссеры со всей страны.

С лета наш собеседник несколько неожиданно даже для себя переехал в Петербург. Он преподает в Государственном университете телекоммуникаций (СпбГУТ), и перевез с собой все творческие проекты. Мы узнали, почему «Киноликбез», который пройдет на новой площадке в 2016 году, претендует на звание самого независимого фестиваля и не боится конкуренции со стороны петербургских кинодеятелей.

На прошлой неделе в библиотеке «На Стремянной» прошло мероприятие «Эхо Киноликбеза» – показ маленькой подборки фильмов-участников фестиваля в Барнауле. Это и трогательная история о стареющем водителе грузовика, отказавшемся от выгодной работы в Москве ради детской футбольной команды, которую тренирует, и фарс по рассказу Чехова о театральных буднях, и полная черного юмора зарисовка об ограблении в кафе и работе петербургской полиции. Наконец, документальный фильм о девушке, изнуряющей себя диетами и жертвующей психологическим благополучием ради участия в конкурсе красоты.

Кстати, 26 сентября в Петербурге показом «Скромного обаяния буржуазии» открывается новый (всего – тринадцатый) сезон Клуба любителей интеллектуального кино. Теперь уже в рамках проекта «Кинополис»

– Как вы считаете, не устарело ли вообще само понятие «интеллектуального» кино в эпоху всеобщего размытия границ жанров?

В.К.: Думаю, эта  дилемма, когда один человек идет поесть поп-корн под жанровый фильм, а другой все же идет поразмыслить, нуждается в своих определениях. Ну, какое, если не интеллектуальное? Можно говорить об «авторском» и массовом кино, есть слова «артхаус» и «мэйнстрим». Все эти определения неудачные. Я говорю об интеллектуальном кино, как о кино, которое посмотрев раз уже не забудешь. Которое озлобляет или будит воображение. Это не только авторское кино в узком смысле, не несчастный артхаус, загнанный в культурные катакомбы. Можно смотреть в качестве интеллектуальных и фильмы вполне успешных голливудских режиссеров, которые пришли как раз из авторского кино – например, Пол Верховен

– В начале 1990-х режиссер Коппола говорил, что дешевые ручные камеры произведут революцию в кино, и какая-нибудь безвестная девочка из Техаса станет новым Моцартом от киноиндустрии. Но вот появился интернет, а воз и ныне там.

– Есть парадокс, который я понял, когда занимался литературным альманахом. Раньше он делался на ксероксе, ксерокс находился в спецхране, как вся подобная техника в СССР. Было интересно и опасно. Отпечатаешь двадцать экземпляров, но кажется, что это маленькая революция. Сейчас же принтеры и ксероксы стоят везде, а самиздат исчез. Примерно такая же ситуация в кино: если профессионал снимает на телефон, у него все равно получается «настоящее» кино, а у любителя с профессиональной камерой – любительское. Ну а манифесты о смерти кино сопровождают его с самого начала развития. Недавно вот Дастин Хоффман заявил, что кинематограф находится в худшем состоянии за всю историю.

– А потом появляется «Бердмэн».

– И не только. В конце концов, интеллектуальное и коммерческое кино остаются не смешивающимися жидкостями.

– Не становится ли кино в принципе «холодным» жанром, как это случилось с театром и отчасти с литературой? Есть узкий круг любителей, а массовый зритель сосредоточился на других видах искусства.

– Я отчасти сам придерживался такого мнения, пока не стал отборщиком фестиваля. Когда смотришь современное российское кино по телевизору или на большом экране, ощущение совершенно мерзопакостное. Кажется, что одну из четырех великих кинематографических национальных школ (по Дёлезу их всего четыре – американская, советская, немецкая, французская) просто похоронила лавина шлака – все эти «ржачные» поделки кавэнщиков, унылая чернуха, тупые безыдейные римейки… Но при фестивальном отборе, когда ты смотришь несколько сотен независимых фильмов, картина полностью меняется. Оказывается, существует невидимая генерация настоящих талантов. Потом, может быть, некоторые из них идут снимать сериалы и те же «Ёлки-метёлки». Между коротким и полным метром лежит пропасть, для большинства непреодолимая. Тем не менее, отечественный кинематограф жив, и если смотреть только фестивальное кино, можно в пику Дастину Хоффману сказать, что качество и количество фильмов идёт в рост.

– Вы ориентируетесь на молодых режиссеров?

– Я не ориентируюсь, просто так получается. Самотёком идут новые картины молодых и самобытных режиссеров. А на фестивале «Киноликбез» требования к участию самые демократичные: нам не нужны прокатные удостоверения или сложные технические требования. Заполняешь форму, посылаешь ссылку на фильм, и готово!

– Что «Киноликбез» может предложить городу, где уже есть и десятки фестивалей, и устоявшаяся культурная «тусовка»?

– Свою концепцию, свое понимание кино, своего зрителя и т.п. Кстати, в Питере как-то незаметно угас истинно независимый и авангардный кинофестиваль - «Дебоширфильм» Александра Баширова. В последние три-четыре года он уже дышал на ладан, а сейчас пациент, скорее, мёртв. Так что ниша независимого, авангардного, хулиганского, левого кино, в принципе вакантна. Есть много фестивалей с неолиберальным оттенком, достаточно пафосных и официозных. Иные называются независимыми, но свободы маневра и выбора у его создателей практически нет. Вот, например, Барнауле проводится Шукшинский «международный» кинофестиваль. Я несколько раз попадал в состав жюри, потому кухня фестиваля мне хорошо известна. Отбора там почти нет, награды фильмам (часто десятилетней свежести) распределяются по соображениям чиновничьего интереса. Сам кинофорум открывается с большой помпой, но программа прокатывается в пустых залах. Вип-персоны приезжают за гонорарами, а общения зрителей и авторов или взаимодействия самих киношников фактически нет. «Киноликбез» же остается зрительским фестивалем. Там нет этих пародийных понтов – красных дорожек, фотосетов, песен и плясок на открытиях-закрытиях. Зато есть прямой диалог авторов и зрителей, неформальное и интенсивное общение молодых режиссеров друг с другом.

– Судя даже по урезанной программе в библиотеке, «Киноликбез» ориентируется на фильмы социальной тематики, отрицает эскапистский уход в историзм, в фантастику. Насколько это так, насколько ваша личная позиция влияет на отбор лент?

– Документальных фильмов на последнем фестивале было девяносто, а в программу попало десять. Оставшиеся восемьдесят – это традиционные истории про инвалида, бомжа, проститутку, где зрителю остается всплакнуть или ужаснуться «реальности». Сегодня такая вот парадигма «документального кино» – снимаем трясущейся камерой хромую собачку или чумазого беспризорника. Видимо, раз я такие фильмы выбраковываю, цензура (скорее, внутренняя) работает. Зато оставшиеся фильмы поистине интересны. Там зрителем не манипулируют, не тыкают носом в мораль, там автор приглашает нас вместе проанализировать важную и актуальную проблему.

Фильмов производится много, но в качество настоящего искусства кино это переходит редко. Часто люди, у которых ничего нет за душой, просто копируют чужое. В итоге мы получаем те же бессмысленные боевики или «ужастики», но так сказать «для бедных». Досадно, что провинция уныло плетется в хвосте не просто темпов или бюджетов кинопроизводства, а именно гонки идей и стилей. Рядовой режиссер из Барнаула думает, что его проблема – низкая техническая или денежная обеспеченность. Тогда как главная трудность - интеллектуальная нищета, бедность воображения и слабость творческих амбиций.

– Теперь вы хотите привлекать местных режиссеров?

– Да. Моя политика в том, чтобы больше было «живых» людей, чтобы и посмотреть, и пообщаться. В Барнаул всегда можно было пригласить режиссеров из соседних Новосибирска, Красноярска или Казахстана. В Питере все намного проще – живых авторов пруд пруди.

– Уже идет первичный отбор?

– Настоящая работа по отбору фильмов будет в декабре, январе. Пока пусть заявки накапливаются, их, надо полагать, опять будет несколько сотен. Я сосредоточен на текущих задачах: организовать ближайший показ, раскрутить киноклуб. Опять же, многое зависит от людей: познакомился с человеком, и дело двинулось, причем иногда в новом и непредсказуемом направлении. Ну а «Ликбез» и «Киноликбез» – это как тот «революционный велосипед» – если не едут вперед, то падают.