Лев Рябчиков

Пушкинское пространство. Стихотворения

Яблоня-Россия


 

Россия! Свет твой золотистый

От древнерусских куполов

Звучит, как чистый зов горниста

И как бряцанье кандалов.

А над полями безысходно

Дымится утренний туман –

Твоей Судьбы высокородной

Непостоянный талисман.

И оттого мне так тревожно

За то, что будет впереди.

О, будь Ты трижды осторожна,

Не оступись, не повреди

Свой нимб Избранницы Небесной,

Несущей Лад и Доброту.

Останься навсегда Невестой,

Подобной яблоне в цвету.

Я верю: что бы ни сулили,

Чем ни пытались б угрожать –

В Тебе всегда достанет силы

Высоко голову держать.

И, испытав Тебя на прочность,

Завидуя Твоей Судьбе,

Отступники поодиночке

Вновь на поклон придут к Тебе.

 

 

***

Был Углич хорошо присыпан

Снежком, хрустящим под ногами.

Мы шумно им хрустели сами,

И в храм

дверь подалась со скрипом.

А в нём нас сразу обступили

Сюжеты Нового Завета,

И радовали краски светом,

С которых слой белил слупили.

Их тщетно в прошлые года

Пытались тщательно замазать…

Надеюсь, мы от той заразы

Оздоровились навсегда?!

Но нужно время, чтоб смогли

Все повреждения поправить

И души по пути направить,

Где ни следа от смутной мглы.

А в Угличе от давней смуты –

Палаты и высокий храм,

Два памятника скорбных драм,

На кои был горазд Малюта.

Кровь сына царского и стражи

Была здесь пролита на травы,

Предшествуя поре кровавой

Лжедмитриев, престола кражи.

Теперь тут – снег и тишина,

И матери с детьми в колясках.

Им кажется подобьем сказки

Чуть слышимая старина.

И впрямь, что было в веке раннем

И заросло травой полынной,

Мы про себя зовём былиной,

А вслух – народным достояньем.

 

 


Пушкинское пространство

 

Держит Пушкинское пространство

К Поэту большая любовь.

Она питает вновь и вновь

Незыблемое постоянство.

Подходит Пушкин нам; он – идеал

В сырую кровью пахнущую пору.

Он часто пистолет дуэльный брал,

Но, слава Богу, не стрелял в упор он.

Он тоже был безудержно ревнив,

За что и был безжалостно убит,

А, как корабль за рифом риф,

Бывало, брал сердца Харит.

Он был как мы, он жил как мы,

Но наделён был высшим даром.

От Вислы и до Колымы

Всё обновил, что было старым.

С чинуш сбил спесь и черепа,

Всем чувства сквозняком проветрил…

Вся стихотворства чепуха

Слетела с палубы корвета,

Когда он в Крым с Кавказа плыл,

Своё пространство раздвигая.

Чуть поостыл в нём юный пыл,

Но приоткрылась даль другая…

Дух резонировал от шири –

В пространство врос степной Урал,

За ним виднелась даль Сибири,

В осеннем Болдино привал…

Поэзия сменялась прозой –

Её история сместила…

Но вот ветров увяла роза,

Взошло полночное светило.

В расшитом звёздами убранстве,

Избрав замест венка лозу,

Шло вдаль и вширь его пространство,

Душа которого – Гурзуф.