Стихотворения

***

                                                          Печальный мир!
                                                          Даже когда расцветают вишни,
                                                         Даже тогда…
                                                                                        Исса

Тюльпаны алые, и скрипка полетела.
И морда скошена. Кому какое дело
Когда огонь живой кивает головой
И шмель плывёт к нему, довольный сам собой.

Засни опять! Но разве я не сплю?
Черёмуху небесную пою,
Пожаром полыхает майская природа
Между кустов и грядок огорода.

Чу! Муха движется, торжественно звеня,
Прошла и скрылась в безмятежной дали.
Лягушки хором радостно рыдали,
Завидя на пруду с удилищем меня.

И словно Пан, бреду, играю на свирели,
Мне подпевают птичьи трели,

Всё благостно, и солнечно, и тихо,
И будто нет на белом свете лиха.


НОЧНАЯ РЫБАЛКА

Холодная звезда мелькнула и погасла.
Ах, вот и утро бледной крадется стопой.
Туман стоит над ласковой красавицей-рекой,
Лениво изогнувшей русло.

Вдруг птица крикнула. За ней другая.
Проснулся ветерок, а с ним и тёмный лес.
И хор невидимый невидимого рая
Повёл тихонько песню от земли и до небес.




***



              Магнолии уже почти отцвели, но сакура по-прежнему радует глаз
Из письма от далекого друга

Я на реку схожу. По набежавшей в небо
Тропинке влажной выскользну и выйду на высокий,
Заросший лесом брег, вдохну поглубже
И прокричу далёкому корейцу
Старинным именем крещёному Петров,
Что здесь берёза распустила почки,
Подснежник высыпал в лесу, цветет хохлатка,
И как безумная, клюёт уклейка!

Что слушаю, отшельник, в хижине своей
Синицы писк, мечтаю о Корее,
Кораблики пускаю по реке… А вдруг,
Один из них, пройдя почти полмира,
Устало доберётся до Хангана,
И на потрепанных, обвислых парусах
Прочтёт далёкий друг: «…цветёт хохлатка,
Подснежник высыпал в лесу… берёза
И праздная уклейка… все почки распустили…
Как сумасшедшие клюют… с синицей… на реке…»


***

Рассвет тяжёлый в декабре почти не дышит.
На фоне сером неба проступают крыши,
Больной моргает сонно Петроград.
Глаза усталые болят.
Бормочет что-то глухо тяжёлый барабан.
Не разобрать по опухшим губам.
И скрипка с флейтой выходят на Неву.
Чей голос там? Не я ли помощи зову
Поднявши рожу к чёрным небесам?
Чуть слышно шепчут оттуда голоса
Смотри, смотри, вокруг мятутся толпы
В отчаянное небо вонзившегося столпа.
Планета пухнет! Голова пока цела.
И баржа тихо по Неве плыла.



МАЛАЯ НЕВКА 1/3. КОТЕЛЬНАЯ

1
В кресле мягком, в кресле тёплом
Утону и успокоюсь.
Тишину грызут насосы,
С сальника вода сочится.

И котёл, воды надувшись,
Весь гудит, большой и важный.
Пышет пламенем горелка
В чреве гулком, раскалённом.

Дверь откроем — там деревья
Сиротливо почернели.
Там дома дрожат и мёрзнут,
Хлещет ветер, вьюга вьётся.

О, скорей закрыть, скорее,
Побежать обратно, в кресле
Утонуть и до рассвета
В снах бродить, храпя, как лошадь.

3
Открою книгу, посмотрю в окно.
Да никуда не посмотрю, оно закрыто
Дырявой жёлтой занавеской. Книга
В суме походной киснет, отдыхает.
Зато забрякал далёкий телефон:
В эфире вдруг оформилась старуха-
Начальница: бормочет трубка в ухо,
Ей интересно, хорошо ль качают
Мои насосы, и клапан мой подпитки
Стучит ли часто, и достаточно ль открыт
Подпиточный байпас… И чётко отвечаю
На мудрые вопросы. И, похоже,
Я оседлал эфирную колдунью!
И, трубку положив на аппарат,
До кресла мягкого бреду. Поют насосы,
Гудит котел, и щёлкает подпитка.
Ах, жарко, жарко, тяжелеет голова,
Клонится ниже, ниже – засыпаю
И вижу — лето белое, как кущи Рая,
Перед глазами ходит, и река,
И белые смеются в небе облака.



НОЧЬЮ НЕ СПИМ, РАЗГОВАРИВАЕМ

Серое утро. Чёрные ветки.
Бедные улицы, скользкие ноги.
Чуть выпал снег ─ и вот растаял на дороге.
Зима совсем почти холодная пришла.
Сквозь ежедневные дела
Тревожный месяц проступает, детка —
И вот глядишь, какая полная луна,
И ночью нет в квартире сна.
Один с кровати встал, за ним другие,
И ходит сонный хоровод:
Кто в ванную, а кто на кухню.
И ночь растёт, трясётся, пухнет
И в голове, тревожная, стоит.
Смотри, опять зашевелился
В квартире воздух. Кто-то снова встал
И в темноте вдоль стен плывёт, как лошадь.
И тротуары заляпала пороша
И сразу тает. Выгляни в окно:
Там улиц больше нет. ─ Ах, полно! ─
Нет, погляди, там только ветр и волны!
Да замолчи! Не всё ль тебе равно…


***

Капризный ветер налетел, и закачались
Цветы главами жёлтыми у дома
Осенние. И сыплет дождик на штакетник пьяный
Забора старого. И за окном, где яблоня весной цвела румяной,
Где утром солнце глянуло с улыбкою рдяной,
Шагают тучи походкой незнакомой.

Вдруг налетела стайка быстрых соек
На куст боярышника. В небе сорвалось
И что-то брякнуло. Опять закапал дождь,
И тонкая прозрачная жена
Как бы плывёт вдоль смутного, как осень, сна.
Забор бежит, трепещет зонтик в бледных пальцах,
А старая соседская и серая изба
Пригнулась, будто молится,
Дрожит за сеткой тонкой серого дождя.

Ты усмехнулась, всё дальше уходя.



***

              …его мысли, всегда склонные к бредовым сочетаниям, сомкнулись…
                        В. В. Н.

Из слоя в слой переходя и просыпаясь,
Скорей попасть в прозрачные покои:
Ночная темнота расплылась от дождя.

Ночную площадь пред вокзалом перейдя,
Умыться и переменить бельё —
И снова отправлялся он бродить
Между какими-то огнистыми стенами.

И вдруг действительность теряет вкус. И с нами
Случается какой-то странный казус,
Мысль обманулась ─ это снова сон,
И плавает в ушах тревожный перезвон.

Глушит сознание бессвязная дремота.
И снова проясненье — смутный свет, и где-то,
В гостинице чужой, нелепый… нет,
Там адрес на листке, сгорающем в огне…
То явь или какой-то тонкий, зыбкий, вне-
Такой обманчивый, такой тревожный сон?..

Нащупать сновидение скорей — и сладкий стон!
И тянется рукой, где тьма приблизилась стеной цветистой,
Но лишь нащупывал на столике очки,
Не чуя собственной, уже чужой руки
Освободясь от этой золотистой,
Нелепой смутности — нелепый ребус…