Николай Ерёмин

Так пели провода. Стихотворения


* * *

      Борису Панкину


Психобольница. Дверь. Ночной вокзал.
Я вышел из него навстречу полдню,
Пришёл в себя...
Ах, где же я плутал?
Сон кончился. Я ничего не помню!
Вокруг — непроницаемые лица.
Вокзал. Машина. Дверь. Психобольница.



Весенний свет

1.
Вокруг —
Весенний свет,
Наивный и простой.

Мне очень много лет.
И я шепчу:
— Постой!

Хлебни со мной вина,
Чтоб стала жизнь хмельна...


2.
Как радует меня весенний свет! —
Овеянный простором и свободой...

В награду за любовь минувших лет
Досталось мне общение с природой...

Рассвет — и вечер, Солнце — и Луна...
Отныне ими жизнь моя полна.



* * *
Я знаю то,
Чего никто не знает!
Ко мне за этим знанием идут...

И я
Делами их
Всё время занят,
И нужен постоянно там и тут...

Но вот уходят все по одному —
И снова я
Не нужен никому...


* * *
Тут и там заявляет палач:
— Ты виновен! — хоть смейся, хоть плачь.
Ариадны запуталась нить.
Заплати, если хочется жить.
· · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · · ·
Ты не хочешь платить палачу?
Так я сам за тебя заплачу!


* * *
Помню, как
Мне хотелось бежать —
Хоть куда,
Лишь бы только отсюда...

Но отец удержали и мать,
Дом, работа, погода, простуда...
Музыкальный театр,
Краеведческий древний музей...
Наставления школьных друзей...
Все, увы, не напрасно старались.
Где они?
Лишь музей да театр и остались.


* * *
Виновны все,
Поскольку, грешный, он
За то, что невиновен, был казнён!

За то,
Что был чуть-чуть умнее всех
И объяснял им, что такое грех...

За то, что там,
Где все на одного,
Все, без сомненья, поняли его...


* * *
На закате,
В поздний час,
Я на мир смотрю устало.
Вместо слёз —
Песок из глаз...
· · · · · · · · · · · · · · · · · · · ·
Вот какая жизнь настала...


* * *
В груди — невоплощённая любовь,
Увы, к тебе, оставшейся такою
Теперь уже недостижимой вновь,
Далёкою и вечно молодою...

Лишь вспомню о тебе — и улыбнусь,
И радость тихо переходит в грусть...


На берегу


Кто мы с тобой?
То мудрецы, то психи
На берегу — до горизонта взгляд,
Где Тихий океан
Такой же тихий,
Великий, как сто тысяч лет назад...


В гору и с горы


Я думал,
Что труднее подниматься,
А оказалось,
Что трудней спускаться,
Чтоб удержаться,—
Под гору,
С горы...

Острее всех возвышенных страстей —
Опасность
Улететь
В тартарары,
Туда, где даже не собрать костей...


Пасха

Флейтист
Под шляпою немодной,
С полями от плеча к плечу,
Играл,
Холодный и голодный,
У памятника Ильичу...

И,
Гипсовой
Невечной лепки,
Заслушавшись, по-над рекой,
За ним
Ильич в немодной кепке
Стоял с протянутой рукой...

И я
Флейтисту,
Христа ради,
Пасхальный потянул кулич...
И тут же мне
Укор во взгляде
Безмолвно подарил Ильич...


* * *
Духовный голод по России:
Пожар в душе — не погасить...
Все ждут Спасителя, Мессию,
Чтоб выпить с ним и закусить...


* * *
Поэт
Стихи писал всю жизнь —
О том или об этом...

И вдруг
Сказал мне, глядя ввысь,
Что не был он поэтом,

А был обычным рифмачом
И злободневным трепачом...

И, глядя вдаль, в ночную тишь,
Добавил:
— Ну чего молчишь?


* * *
Мраморные — в нише —
Прячут мёртвый взгляд
Нищий духом Ницше,
Нищий духом Кант...

Мраморным — навеки —
Нищенский приют.
В двадцать первом веке
Им не подают.


* * *
Я не знал,
Куда иду —
Мимо дальних стран,
Вифлеемскую звезду
Положив в карман...
Мимо
Городов и сёл —
И людской молвы...
· · · · · · · · · · · · · · · ·
Знаю я,
Куда пришёл
И зачем, увы...


* * *
Хорошо, что я не плачу,
Ощутив ночную грусть...

Что, надеясь на удачу,
Над собою днём смеюсь,
Если что-то вдруг не так,
Повторяя: «Сам дурак...»

К списку номеров журнала «ДЕНЬ И НОЧЬ» | К содержанию номера