Шли дети из рая. Билли - искатель приключений на свой беленький хвостик. Когда сгущается туман. Рассказы

ШЛИ ДЕТИ ИЗ РАЯ…

Я сто лет не была на море.  А в этом году решила плюнуть на всё и уехать. Было одно местечко на примете, у далекой родственницы, двоюродной тёти Агаты. Забавное имя, не правда ли? Словно Агата Кристи… Я её никогда не видела и не представляла, как она выглядит. Но имя было многообещающим.

Золотился сентябрь. Самое время для любителей бархатного сезона.

От жедевокзала добиралась к посёлку попутками. С жадностью глазела на экзотические для меня пейзажи по сторонам. Водитель легковушки остановился у своего дома, а мне подсказал дорогу дальше. «Минут двадцать ходьбы!..»

Я решила идти, не торопясь. Хотелось всё рассмотреть получше и запомнить. Для меня это было небывалое приключение. Телефонный голос тёти Агаты звучал лет на двадцать или двадцать два.  Но мама сказала, что ей шестьдесят восемь лет. Надо же.

Очень странно, что тетушка не сдаёт комнат пляжникам. Ведь все прибрежные жители на этом хорошо зарабатывают. И живет совсем одна.

Дом номер шесть… так, следующий – наш! Деревянный забор, высокий и плотный, выкрашенный когда-то давно, может, ещё в советское время,  голубой краской. Я подергала  железную ручку калитки, и в ответ послышался угрожающий лай. А потом, знакомый по телефону, голос. Собака замолчала.

Замок лязгнул, петли заскрипели и калитка отворилась.

Вот она какая, эта Агата! Маленькая, худенькая, востроглазая.  Прическа типа каре, волосы наполовину седые, наполовину  каштановые. Возможно, как и забор, красились ещё  в советские  времена.

Она быстро пронзила меня черными буравчиками-глазками,  и в следующую секунду улыбнулась.

-Леночка? Заходи, я уже поджидаю. Я так и ждала тебя в это время! Не бойся, Гуцул не укусит. Он умный.

Старая темная овчарка изучала меня настороженным взглядом. Держалась на расстоянии, ближе, чем на метр, не подходила. «И вправду, умная!» - решила я и пошла вслед за резвой старушкой.

Тропинка была узенькая, усыпанная галькой и ракушками. А во дворе - дикие джунгли! Так называемый садик, зарос,  чем только мог! На деревянном крылечке  небольшого кирпичного домика сидело, лежало, чесалось, умывалось и просто смотрело на меня, штук пять кошек разных мастей и пород.

Агата приготовила для меня маленькую комнатку.

-У меня здесь кладовка была. Я перед твоим приездом всё убрала, вымыла. Так что, нормально будет.

В комнатке, как и везде, краска и побелка была облезлой, но пол был вымыт. На маленьком окошечке даже висел лоскут ситца.

Я осмотрелась, села на кровать и улыбнулась.

-Прекрасно, тётя Агата! Я о таком только и мечтала! Спасибо вам! Мама говорила, что вы очень хорошая!

Агата лукаво подмигнула и засмеялась.

-Ещё бы! Ведь она меня никогда в жизни не видела!

-Какая разница? – засмущалась я. - Ведь вы наша родственница! Вы можете быть только хорошей!

-И то правда! Устраивайся, Лена. Душ у меня там… во дворе!

                                                            *

Через пару часов я уже стремилась дорваться до пляжа. Агата объяснила, как  быстрей дойти, и я, ухватив сумку с пледом, водрузив на себя шляпку и очки, хлопнула старой калиткой.

Было послеобеденное время. Некоторые «шоколадные» уже шли мне навстречу, а кое-кто, как и я, к морю. Я была белей сметаны и Агата предупредила, смерив меня критическим взглядом: «Смотри, не сгори! А то, здесь бывали случаи, что и скорую помощь приходилось вызывать!»

Я усмехнулась про себя: «Наверное, считает, что я никогда на море не была!»

В былые лучшие времена я всегда отдыхала на море с компанией друзей. Но вот пришел момент, когда мне страшно захотелось уединиться. Я чувствовала, что в этом месте всё так и получится.

Сегодня погода была отличная: то солнце, то облачко, и ветерок приятный.

Берег был просто мечтой романтика! Тут тебе и пляж, и живописные скалы… и народу сравнительно немного. Вода чистая… красота. Я удовлетворенно растянулась  на песке.

Время до вечера прошло незаметно. То в воде, то на песке. Я закрывала глаза и, слушая крики чаек, забывала, что здесь есть ещё кто-то, кроме меня. В основном, в голове была приятная пустота. Только разочек  мелькнула картинка из фильма «Поющие в терновнике» - главные герои на берегу океана, на тихом островке, отдаются своему чувству…

Я открыла глаза и осмотрелась. Берег совсем опустел. Солнце только что плюхнулось прямо в волны и оставило мир в приятном розовом сумраке.

Безлюдный берег не отпускал меня. Я вновь легла и утонула в колышущемся облаками небе. Словно на перине из лебединого пуха.

«Агата будет волноваться!» - мелькнула мысль. Хотя я была не совсем уверена, что это так, но нехотя поднялась и стала складывать вещи в сумку.

Погружаясь босыми ступнями в песочную зыбучесть,  медленно пошла вдоль берега, помахивая сумкой. Захотелось  прыгать, танцевать, и я попыталась это сделать. Но… вдруг остановилась и замерла. Мне послышался голос. Вроде бы детский. «Где это? Наверное, за этими скалами?.. Ещё романтики, как и я?»

Я хотела тихонько пройти  себе мимо, но другой голос отозвался. Тоже детский. И так чётко ветер донес слова  до меня: «Что же нам делать, Оля? Давай пойдем в море и утонем!..»

Я перестала дышать, и услышала ответ второго ребенка: «Мне страшно…» И всхлип, тоненький, жалобный…

«Э-э-э, - подумала я, - что-то здесь неладно…» 

Тихонечко подкралась и заглянула за выступ скалы.

Две маленькие девочки лет восьми, с косичками и бантиками, в белых платьицах, сидели, тесно прижавшись друг к дружке и вытирали заплаканные глаза и щечки.

 «Вот те раз!..» А вокруг - ни души взрослой. Нужно было что-то делать… сказать что-то… сердце у меня взволнованно стучало, а ни одной умной мысли не приходило в голову. Спрятавшись  обратно за скалу, я решила ещё послушать.

Вот вам и пример, что некрасивое «подслушивать» иногда бывает очень полезно. Т-с-с-с… опять говорят:

-А может, ещё раз попробуем пойти к родителям?!

-Что ты! Что ты! Мама упала в обморок, когда я вошла в дом, а папа закрыл глаза руками и застонал! А когда я начала говорить, он закричал: Нет! Нет! Нет!

-Да… мне самой стало страшно от их крика. Они никогда нам не поверят.

-Зря мы это всё затеяли. Куда нам теперь деваться?..

И дети заплакали,  громко и навзрыд.

-Девочки, а пойдемте со мной! Я вас не обижу! – неожиданно для самой себя, вполголоса молвила я. Зависла тишина, прерываемая ритмичными вздохами волн. Дети подняли на меня испуганные глаза. Потом переглянулись и молча взялись за руки. Так и сидели.

                                                                         *

Вот такая вот встреча ждала меня в мой  долгожданный бархатный сезон. Любому ясно, что в глубине души каждая одинокая женщина надеется встретить на морском берегу  своего  Грэя.  Даже, если она думает, что никого не хочет там встретить.

Всё-таки, я отвела испуганных девчонок в домик своей тётушки. Агата меня приятно удивила своим умением обращаться с детьми. У неё сразу нашлось всё, что нужно, чтобы их  развлечь, успокоить и ублажить.  И сладости, и игрушки, и добрые слова… Она ни о чем их не расспрашивала, только уложив спать на своей постели, пришла ко мне с раскладушкой и сказала:

-Я знаю этих детей.

-Неужели? – я аж привстала.

-Да. В прошлом году автобус вёз школьников на экскурсию и попал в аварию. Эти девочки погибли.

-То есть? – у меня глаза на лоб полезли от услышанного. Я подумала, что, или я брежу, или Агата не в своем уме… не зря же она не берет к себе квартирантов. А, может, они сами к ней не идут?

 Кстати, тот водитель подозрительно на меня смотрел, когда я попросила указать мне дорогу к ней.

-Что ты на меня смотришь, как на полоумную?! Я сама ничего не пойму… Но это они, говорю тебе. Завтра попробуем их расспросить.

Тётка постелила себе на раскладушке и молча легла, выключив свет.

Я лежала в темноте, как прибитая. «Господи, что здесь происходит? Я схожу с ума или… что я сегодня сьела? Агата угощала баклажанами… я ещё подумала, что вкусом на грибы похожи… а может, то и были грибы?  Вот это отдых у меня!»

Не помню, когда я уснула. Словно в кошмар провалилась.

На следующий день сновидение не исчезло. Кроме Агаты в доме были  дети. Вели себя тихо и задумчиво. Иногда перешептывались.

Я стала собираться на море, а тётя мне сказала тихонько: «Дети пусть дома побудут. Пускай пообвыкнутся. Может, расскажут нам свою историю…» Я пожала плечами и медленно пошла к берегу. Я уже не могла отдыхать, как в первый день. Странное происшествие, странные дети и странная тётка не давали мне покоя. Иногда сердце аж стискивалось от тревоги: «Может, я с ума сошла? Если не сошла, то могу сойти… при таком раскладе. А не уехать ли мне отсюда? Пока не поздно.»

Я пришла к обеду,  измученная разными  сумасшедшими мыслями. За калиткой слышался детский смех. Что-то говорила тётка, а они хихикали.

-О, Леночка! – воскликнула Агата. – Скорей к нам за стол, мы приготовили кое-что вкусненькое! Девочки сегодня на славу потрудились, помогая мне!

Одну звали Оля, а другую – Леля. Оля – черненькая, а Леля – рыженькая. Обе сероглазые, только Леля ещё и с веснушками. Видно было, что они уже привыкли к дому и к тётке. Но часто замолкали вдруг и переглядывались молча. И ужасная неприкрытая  тоска проявлялась на их миленьких  личиках.

Когда все пообедали, Агата неожиданно спросила:

-Олечка, расскажите нам с Леной о том, что такое с вами произошло? Может, мы вам поможем? Обещаем, что секрет ваш никому не выдадим!.. Правда, Лена?

Я только молча кивнула. Агата соображала, когда нужно спрашивать(прием пищи успокаивает и притупляет бдительность).

Дети замолчали и опустили глаза. Потом Оля  сказала тихо:

-Вы нам, все равно, не поверите…

-Поверим! – убежденно ответила Агата.

Оля ещё немного помедлила и начала свой неправдоподобный рассказ. Леля вообще не поднимала глаз.

-…когда мы с Лелей умерли, мы попали в Рай… там было очень хорошо, нас там любили (она вдруг всхлипнула, но взяла себя в руки и продолжала)… Но наши родители очень плакали о нас, а мы это видели… их было так жаль. Мы с Лелей часто горевали из-за них и хотели вернуться их утешить. Однажды мы плакали, а Господь увидел и сказал: «Немыслимо, чтобы у меня здесь кто-то плакал.  Я вас отпускаю. Можете идти обратно. Только ещё раз всё обдумайте!»

Но мы так соскучились по родителям, что не стали долго думать. Ушли за ворота и стали спускаться на Землю… чем ближе к ней, тем тяжелее и неуклюжее мы становились. Но зато радовались, что скоро увидим папу, маму.

Но…(опять начались всхлипы) мама и папа, увидев нас, страшно перепугались… мама упала в обморок. Они не хотели нас видеть. Потому что не верят. И никогда не поверят. Зря мы вернулись.

-Да-а-а… - сказала после долгого молчания Агата, - взрослые верят не своим глазам, а тому, во что верят все остальные… или что сказал «академик такой-то…» Вы правы, они не поверят в то, что вы вернулись.

Девчонки ещё пуще завсхлипывали.

-Если хотите, живите у меня…

-Мы хотим обратно!.. – подала, наконец, голосок  молчаливая Леля.

-А вы можете вернуться обратно?

-Мы не знаем  как!

-Я тоже не знаю, - сказала тётка, - но, может, стоит просто попросить Бога? Он услышит, я даже не сомневаюсь.

Дети молча внимательно-вопросительно смотрели на Агату.

-Вечером, перед сном помолитесь и попросите! Авось, поможет, а? – улыбнулась странная тетушка. И дети заулыбались неуверенно.

Я наблюдала за происходящим и чувствовала себя полной дурой. Я ушла спать с твердым намерением утром уехать отсюда.

Когда я проснулась, моё намерение не ослабло. И я стала собирать вещи. Но, когда я вышла на крыльцо, то увидела там Агату, тихонько сидящую на ступеньке, в окружении своих кошек.

-Доброе утро!

Старушка молчала. Лицо у неё было задумчивое и отстранённое. Только еле заметная  улыбка пряталась  в глазах.

-Я уезжаю, тётушка. Девочки спят? Я хочу попрощаться с ними…

-Их уже нет здесь. Они вернулись обратно.

Я кивнула. А потом сказала:

-Ясно. Ушли к родителям?

Агата молча улыбалась. Я проследила за её взглядом и вдруг увидела посреди тропинки, у калитки, два цветка. Если они сами выросли, пробившись сквозь слой гальки и ракушек, то это случилось буквально за одну ночь.  Но это было тоже чудо – два тонких стебля вымахали за ночь в полметра  и успели расцвести  большими благоухающими цветками. Один цветок был темно-красный, а другой – рыжий. Как волосы в Лельки…

Я села рядом с тёткой на крыльцо, раздвинув ленивых кошек, и мы долго сидели молча, глядя в одном направлении.

Через несколько дней я, все-таки, уехала домой. Правда, загорела я недостаточно, но изменилась сильно.

БИЛЛИ – ИСКАТЕЛЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ НА СВОЙ БЕЛЕНЬКИЙ ХВОСТИК

Жили два котенка: Серый и Белый. 

Вернее, сначала было так:  кошка Марихуанка родила у хозяйки на кровати  троих: серого, белого и черного. Хозяйка Сан услышала ночью какую-то возню и писк. Открыла сонно глаза и увидела кучу прибыли у себя в постели. Оххохо… пришлось вставать, искать старый чемодан, сунуть его за кресло, переселить новорожденных, убирать на постели. А как же… любишь кошек, люби за ними убирать.

Когда малыши чуть подросли и уже бегали во дворе на весеннем солнышке, черного забрали самого первого. Зашли какие-то верующие братья с благой вестью, как обычно, и один из них спросил котенка черного. Сказал, что недавно женился, и молодая жена хочет кота в дом.

-Да берите, - ответила Сан. – Только не выбросьте его. Если передумаете, лучше назад верните.

-Что вы? Как можно выбросить? – возразил верующий молодой человек.

Следующим отправился на новую квартиру Серый. Он уехал в деревню к пожилым родственникам: бабе Ларисе и деду Коле. Ну, там ему неплохо вышло. Одинокие старички приняли его за ребенка и вскоре очень привыкли к нему и полюбили.

А у Белого судьба сложилась посложнее. Он  сунулся однажды к собачке в миску, и та тяпнула его по носу. Удар был сильным и болезненным. Белый от боли и страха кинулся в какой-то угол, и когда Сан достала его оттуда, он был весь в крови. Кровь бежала из носика, и он ею буквально мог захлебнуться. Сан стала его мыть, потом завернула в пеленку и носила на руках, пока кровотечение окончательно не остановилось.

После такой травмы Белый не мог есть. Долго не мог есть. Его пытались кормить хоть манной кашкой. Даже когда синяк сошел на мордочке, он не мог есть, потому что у него пропал нюх. Что бы ему не предлагали, он бросался сначала к еде, но запаха не почувствовав,  озадаченно оглядывался на хозяев, словно спрашивая: «Что это? Его разве можно есть? Оно не пахнет!»

Даже когда на землю падал камешек, он бросался к нему и пытался попробовать, можно ли ЭТО есть. Он стал таким худым и слабеньким, что казалось, не выживет.

А потом Сан нашла подкидыша возле почты. Маленького котенка больного. Она забрала его домой, подлечила, назвала Гамлетом.

Гамлет порадовал  хорошим аппетитом. Глядя на него, Белый научился есть. Он вскоре поправился, у него появилось игривое настроение, и ему теперь дали ещё одно имя – Билли вместо Белый.

Играли они с Гамлетом – просто загляденье. И словно родные братишки, спали в обнимку.

Но много слёз пролила Сан, когда Гамлет опять заболел и умер. Лечила она его, лечила, но что-то пошло не так. Он то поправлялся на какое-то время, то опять слабел. И однажды вздохнул последний раз у неё на руке, и ушёл его дух играть в иной мир, где нет горестей и болезней.

Но зато Билли  ел теперь хорошо, и предпочитал вкусняшки.  Правда, с приходом зимы и морозов, ему страшно стало выходить на улицу в туалет, поэтому часто он получал нагоняй за свои пакости в темном углу за холодильником.

Но всё же, Билли любили в доме. Он так забавно стоял на задних лапках, когда просил вкусненького, словно енотик. А ещё Билли мило обнимался лапками. И смешно оглядывался у мисочки, словно спрашивал: «Это всё? А вкуснее ничего не будет?»

Однажды зимним вечером Билли захотелось на улицу. Он вертелся на пороге и вопросительно поглядывал на хозяйку: «Выпустишь?»

-Что, Билли, выйти хочешь? Ну беги. Вот  умничка, что просишься, - и Сан открыла дверь для малыша.

Через минут пять она выглянула и, не находя его под дверью, позвала: «Билли, Билли! Кис-кис-кис! Где ты?»

Но белый пушистик не появлялся. «Странно. Куда пропал? Обычно ему хватало не более десяти минут - максимум.»

Время уже пошло на часы, а котенка всё не было. Федор сказал, что слышал шаги на улице, которые остановились у дома на несколько секунд, а потом быстро пошли дальше. Это было в то время, когда Билли только вышел.

Возможно, малыша потянуло  за ворота, а какой-то поздний прохожий его подхватил и унес.

Но зачем? И куда? Уже начали думать, что если бы только хороший человек, то и ладно бы.

А под утро Сан приснился сон, будто муж вскочил с постели и говорит: «Я знаю, где он. Я только что видел его во сне. Он бежал по улице Володарского…»

Сан проснулась, быстро оделась и побежала на ту улицу. Она прошла всю длиннющую улицу, звала и присматривалась к разным подозрительным предметам на дороге. Иногда какой-нибудь ком снега на асфальте издалека казался лежащим котенком… Становилось страшно – а вдруг машина убила малыша?

Но так она его и не нашла. Только позвонила подруге и просила спрашивать у людей, не видел ли кто белого котенка на улице.

Прошло уже полтора суток, а о Билли не было ни слуху, ни духу. В душе поселилось чувство ущерба. Было грустно и тревожно. А вдруг его украл какой-нибудь живодер?

На следующий вечер Федор перед сном вышел во двор. Он знал, что котенка нет, но почему-то стал его звать: «Билли! Билли!»

И вдруг что-то грязно-белое метнулось к нему неизвестно откуда. И это был он – Билли!

Как же все обрадовались, когда увидели его в доме! А бедный Билли так изменился за двое суток. Он сильно исхудал, был грязным, перепуганным. Когда ему дали есть, он сначала набросился на еду, а потом оглянулся и побежал к двери. Было такое впечатление, будто он не знает, что ему делать, и будто оглядывается, нет ли за ним погони. Когда он ел, все увидели, что у него дрожат задние лапки. И потом ещё долго у него дрожали лапки, пока он не уснул наконец-то по-настоящему. Вытянулся, развернулся, расслабился и стал похож на грязно-белую тряпку на диване.

«Завтра искупаем, - сказала Сан, - когда успокоится!»

Правда, Билли успокоился только через сутки. Играть начал и перестал сидеть на пороге.

Видно, какой-то «любитель» кошек ухватил и закрыл его где-то, может даже в сарае. А бедный малыш сидел там, на пороге у двери, и ждал неизвестно сколько времени, когда дверь откроется.

И наверное, когда дверь наконец-то открылась, ему удалось дать дёру. И он бежал домой, добирался неизвестно как и откуда, а  вокруг кружились  злые собаки, чужие сердитые коты, грохочущие авто на дорогах… 

Но маленький Билли оказался умничкой, мобилизовал все свои способности и нашёл дорогу домой! Теперь ему будет наука – держаться подальше от чужаков.

КОГДА СГУЩАЕТСЯ ТУМАН

Целый вечер я бродил из комнаты в комнату, спотыкаясь о детские игрушки, роясь в книжном шкафу, усаживаясь перед телевизором, но ничего не помогало.  А когда я рассеянно приготовил себе кофе и сел на кухне, поставив под нос чашку, тут мои нервы со звоном лопнули.  Струйка кофейного аромата защекотала в носу, и я понял, что допустил оплошность.  Кофе и сигарета… Боже мой, еще одну сигарету!  Кто знает, что более вредно для человеческого организма: выкурить с удовольствием сигарету или целый вечер раздраженно подавлять свои желания.

Набросил куртку и тихо вышел из дому. Магазин находился за углом в десяти минутах ходьбы.

Ну и туман! На расстоянии вытянутой руки я ничего не видел! В своей жизни не помнил такого густого тумана!

Замедлив шаг, я пробирался ощупью вдоль стены. Таким же образом отыскав калитку, я шагнул на улицу и остановился в нерешительности.

Может, вернуться?.. А то, еще чего доброго, напорюсь в тумане на какой-нибудь сучок.  Но вспомнил чашку кофе, остывающего на кухне, и курить захотелось пуще прежнего.  Да сколько здесь идти! Маршрут короток и знаком, как свои пять пальцев.  Десять минут идти прямо и сразу направо, за углом.  Чепуха какая!..

Через пару шагов я поневоле сбавил скорость.

Удивительно, туман рассеял ночную тьму и сделал ее какой-то пегой и косматой. Я чувствовал, как воздух, проникающий в мои легкие, становится все гуще. Я вдыхал облака, опустившиеся на землю, и вскоре мне показалось, что это я сам парю в заоблачных высях.

Внезапно что-то ударило сзади под колени, и я, взмахнув руками, всем весом сел на лохматое, живое, завизжавшее обиженным собачьим визгом.

Бедняга! И у этого нюх в тумане отняло.

По времени я решил, что мне уже пора сворачивать направо. Было так тихо, словно в ушах заложило. Вдруг  понял, что совершенно дезориентирован - не мог найти магазин. Даже ничего похожего на угол дома. Пару раз только наткнулся на дерево и куст, едва не выбив себе глаз. Вконец измучившись, я понял, что заблудился. И то! Все эти деревья и кусты изредка, скользкие осенние листья под ногами, как в парке…

Странно.  Ближайший парк находился в тридцати-сорока минутах быстрой ходьбы от моего дома, да и то не по прямой.

Озадаченный, попробовал даже кричать: «А-у-у! Есть здесь кто-нибудь? Отзови-и-итесь!»  Но голос мой утонул в тумане, как мячик, упавший в вату.

Я уже думал не о магазине с вожделенными сигаретами, а о том, как бы это… хоть домой вернуться сегодня.  Я совершенно не понимал, в какую сторону стоило бы ринуться.

Споткнулся обо что-то, довольно высокое. Наклонился, обследовал: старая, ветхая, почерневшая и мокрая лавочка.  Не помню такой в парке, и вообще, в ближайших окрестностях.  Может, я забрел на старое кладбище? Там могли быть такие лавочки.  Но нет, это нонсенс. Да и на кресты не натыкался.

Делать нечего, осторожно сел на слегка расшатанную лавочку.

В этот же миг я услышал странный звук и встрепенулся.

— Вжик! – словно пчела быстро пролетела, но только очень быстро. И светящаяся точка мелькнула, как молния. Почему-то обрадовавшись, я бросился за ней.

— Вжик! – мелькнуло с другой стороны… потом еще, еще… Точки вспыхивали разноцветными огоньками и проносились, быстро угасая, подобно крошечным метеоритам! Я сначала вертел головой во все стороны, напряженно всматриваясь, стараясь получше все это дело разглядеть, но потом вдруг рассмеялся и успокоился.

Да – да! Я смеялся, потому что это было очень весело! Я почувствовал, что они стараются меня рассмешить! Они? Кто такие -  «они»?  Не знаю, может, эти веселые противотуманные огоньки?

И вправду, когда я засмеялся, они вдруг на секунду застыли, а потом резко изменили свои хаотичные, прерывистые траектории и начали кружиться вокруг меня, словно пританцовывая.

— Здорово! – сказал я вслух, и они еще пуще разошлись, словно детишки, подстегнутые похвалой.

Что это было, не могу понять, но я почувствовал себя счастливым. Сравнить ни с чем невозможно. Такое эмоциональное состояние, когда уже нечего желать.  Ты – на вершине блаженства, покоя, умиротворения!  Душа поет.  А улыбка – твое неотъемлемое целое! Может быть, это и не я был так счастлив? Может, это состояние ИХ души?!. А мне только дали почувствовать, поделились своим счастьем?!

Расшалившись, они начали падать по очереди на мою раскрытую ладонь, подпрыгивая, словно резиновые мячики. Слабые электрические разряды щекотали мне руку.

Внезапно все стихло. Светящиеся точечки выстроились в ряд и застыли.

— Пора, пора, пора! – вдруг услышал я певучий голосок, не то детский, не то женский.

Светлячки медленно двинулись строем, а в моей руке вдруг оказалась маленькая теплая ладошка, тянувшая меня вслед за ними. Я бросился бежать, надеясь рассмотреть загадочное существо с такой хрупкой ладошкой, что я боялся ее нечаянно раздавить. Мы бежали и я слышал, как они заливаются веселым смехом.

Я говорю «слышал», но это не точное определение, не то, как мы это обычно понимаем.

Вдруг ладошка выскользнула из моей руки, и в следующую секунду земля ушла из-под ног. Я почувствовал, что падаю.

В первое мгновение подумал, что сейчас ударюсь о дно какой-нибудь ямы и неуклюже постарался сгруппироваться. Но полет вниз всё продолжался, а дна не было.

— Это пропасть! – как волной, окатило страхом.

Я так долго летел, что от страха почти потерял сознание. Придя в себя, я понял, что лежу на земле, среди ночного тумана, цел и немного ушибся.

Мне казалось, прошло столько времени, что уже должно быть близко к рассвету. Но где там! Туман был все так же непроницаем, а тишина шуршала и клубилась низкими облаками.

Вытянув руки вперед,  попытался двигаться. Может, найду какой-нибудь ориентир.  Действительно, очень быстро я наткнулся на металлический столб. Оказалось, это качели.

Вдруг неожиданная догадка пригвоздила меня к месту… Медленно начал ощупывать сиденьице. Так и есть - там сидела старая облезлая кукла моей дочери!

Оказалось, я – во дворе своего собственного дома.

Странная апатия проводила меня к входной двери. Жена встретила  удивленным взглядом:

— Где ты пропадал целый час?

— В магазин ходил, за сигаретами, - отвел взгляд, а сам удивленно подумал о том, сколько всего произошло за один час.

— Ты же бросил?! – насмешливо улыбнулась она.

— Ну да. Так я же вспомнил и не купил.

— А че так долго? Кого-то встретил?

— …В тумане заблудился…

— А-а-а.., - понимающе кивнула и удалилась со скучающим видом.

И тогда только я заметил дочь. Она стояла здесь во все время разговора. Большущие глазенки и удивленно открытый рот! Я взял ее на руки и отнес в детскую.

— Ты поужинала?

Она рассеянно кивнула. Я почему-то подумал, что она будет, пока не уснет, воображать папу, заблудившегося в тумане. Кто знает, какие картинки родятся в этой детской головке?..

Ища уединения, я опять вышел на кухню и сел над своим остывшим кофе.

Теперь, со всей ясностью, я вспомнил происшедшее. Больше всего меня мучил вопрос: откуда я так долго падал? Ведь мы живем на равнине.  Сколько-нибудь высоких домов тоже нет поблизости! А если это были галлюцинации? Нет, всей душой я в это не верил!

                                                         *

Утром туман рассеялся. Осталась жалкая серая дымка. Все было на своих местах: улица, магазин за углом, знакомые и полузнакомые лица торопящихся на работу, с глазами, наполненными скукой, безразличием, рутинной суетой. Ни одной пары глаз, искрящихся весельем, радостью, или, на худой конец, любопытством.

Впервые я обратил на это внимание. Впервые я почувствовал себя чужим в этом мире. Более того, он стал казаться мне каким-то нереальным. И он меня больше не устраивал.

                                                        *

.

Дочь Яна.

Насколько я могу вспомнить, папа начал уделять мне  много внимания после некоего странного случая.  Однажды  он ушел в магазин за сигаретами и заблудился в тумане. Туман был тогда необычно густой…

Мне почему-то очень запомнился этот вечер, папино растерянное и печальное лицо, когда он вернулся домой… Его разговор с мамой.

Раньше меня всегда укладывала спать мама. Но с тех пор, как-то незаметно, эту обязанность взял на себя папа. Маме это было, наверное, и удобней, потому что она любила по вечерам смотреть телевизор.

Папа с удовольствием рассказывал мне сказки на ночь. Особенно мне нравилась одна: про огоньки в тумане. Я часто просила ее повторить.

Папа вообще любил туман. Он брал отпуск и уезжал отдыхать в какие-то странные места, где часто бывали туманы. Я знаю, потому что он вечно таскал меня с собой.

Однажды мы заехали в очень глухую деревню. Невозможно передать, как там было красиво. А туманы! Я нигде не видела таких волшебных туманов. Папа был счастлив, он прямо сиял от радости. Как только вечером опускался туман, он говорил:

— Еще бы чуть-чуть гуще! Может, к ночи загустеет… или к утру…

Иногда я просыпалась ночью и видела, что папы нет в комнате.

— Проверяет плотность тумана, - думала я и опять засыпала.

Как-то он разбудил меня очень  рано  утром. За окном только серело.

— Янка, одевайся! Если нам повезет, ты сегодня кое-что увидишь! Быстрей, дочка, пока солнце не взошло!

Мы вышли за порог, и я увидела, что деревня утонула в облаках. Я буквально застыла, не в силах оторвать глаз от сказочного зрелища.  Но папа тянул меня вниз, к реке.

Над рекой туман был еще гуще. Узкий деревянный мостик невозможно было разглядеть, только тропинка под ногами указывала направление.

— Стой, Янка, здесь. Видишь, над мостом туман гуще всего. Это заметно, правда?  Я сейчас взойду на мост, а ты прислушивайся. Если я тебя позову, беги ко мне! Запомнила?

— Да, папа, хорошо.

Через несколько секунд папа растворился в тумане, и я немного растерялась, оставшись одна. Но потом взяла себя в руки и стала ждать.

Помню, как стояла тогда и даже придумала сказку о волшебном  мостике, ведущем в страну чудес.

Вдруг, словно возле самого уха, послышался папин голос:

— Ну, дочка, беги ко мне! Пора!

Ориентируясь по тропинке под ногами, я быстро взбежала на мостик. И сразу же остановилась: передо мной, в воздухе, плясали живые  чудесные веселые огоньки.  Зачарованная, протянула к ним руку.

На ладонь упала одна искорка. Меня как будто током пронзило, но так приятно.  По всему телу пробежали  пунктирчики, точечки и тире из «мурашек».

В тот миг, когда я вспомнила о папе, первый солнечный луч пронзил туман. Густая пелена быстро превратилась в прозрачную дымку.

Папы на мосту не было. Я громко окликнула его, но мне ответила тишина. Я не испугалась и не заплакала. Постояв немного, я вдруг поняла, что папа больше не вернется. Он нашел то, что так долго искал.

                                                         *

Олег, сотрудник Яны.

Янка поступила к нам на работу лет пять назад, или шесть. Симпатичная девчонка, молодой специалист, все влюбились в нее с первого взгляда. Я бы не сказал, что она была писаной красавицей.  Здесь было что-то другое… какой-то удивительный  сгусток радостной энергии!

Теперь в нашей синоптической обсерватории солнце сияло круглый год. Когда она шла по коридору, казалось, что она еле сдерживается, чтобы не пританцовывать. Ни разу ни к кому не поздоровалась без улыбки. Следует заметить, искренней и радостной.

Карьеру могла сделать с головокружительной быстротой. Во-первых, что с погодой «была на ты», во-вторых, ей никто ни в чем не мог отказать. Мы всегда посылали ее к начальству с просьбами и петициями. И всегда с успешным результатом.

Да только ей карьера была без интереса.  Ей просто нравилась ее работа.

Да и замуж могла уже сто раз выйти. Так нет, свободна и улыбается.

-Янка, ты когда замуж выйдешь? – как-то спросила тетя Женя во время обеденного перерыва, - тебе ж двадцать девять уже! Может, пора?

— Но я не влюблена, тетя Женя! – ответила она, очаровательно улыбаясь.

И никто не нашелся, что возразить на это.

Наши холостяки втайне мечтали, что она обратит на кого-то из них своё особое внимание… и я в том числе. Но, увы!

А сами не решались ухаживать. Не знаю, почему? Я лично - боялся. Словно смотришь на каплю росы, сверкающую на лепестке розы, а прикоснуться боишься, чтобы колдовство не нарушить.  Вот так!

Но однажды случилось совершенно невероятное.

Поехали мы всем нашим коллективом на выходные в горы.  Пять дней у нас было. Погода стояла чудесная. Это Янка подбирала погоду, в какие дни нам лучше поехать. Рядом с нашими палатками тоже лагерь стоял. Вечером у костра все перезнакомились. Ну вот… подходим к самому главному.

М-м-да-а… Мальчишка был один в том лагере лет двадцати.  Альпинист. Такой, вроде даже нерусский… Узкоглазых кровей слегка.

Вот он нашу Янку и увел совсем. Поженились они и уехали, где-то на Алтай, что-ли.

Все это на наших глазах произошло. Как они друг в друга влюбились в первый же вечер. И все эти пять дней. Она о нас совсем забыла.

Но до чего ж похожи они были друг на друга! Не внешне, конечно… чем-то другим, радостным и живым. Словно пришельцы среди нас они были, не знающие ни скуки, ни тоски, ни зависти, ни злости…

Мы часто вспоминали Янку, пока привыкли без нее. Интересовались, как она там, замужем в чужом краю.

Позже от знакомых слышали, что живут они душа в душу, в горы лазят, еще и ребенка с собой таскают.  

                                                         *