Петербург летом. Стихотворения

Петербург летом

Город скукоживается,
испаряясь и высыхая.
Становится пористым и ломким,
рассыпается в серую пыль
от малейшего прикосновения.
Но завтра он снова разбухнет,
наполнится своей водянистой,
болотной жизнью.

барахолка на Удельной

густое варево
из людей вещей звуков эпох
все это станет черноземом
из которого вырастет
какое-нибудь будущее
под солнцем
под которым не бывает
ничего нового

Сны

Петербург смотрит белые сны
сфинксовыми каменными глазами
о Пушкине
о шинели Башмачкина
о старухе-процентщице
об императорах
о революциях
а я смотрю сны о нем

На даче

В траве мокрые яблоки.
На верстаке отцовские сигареты,
забытые им навсегда.
Ничем не заглушить тишину,
не заполнить пустоту
там, откуда ушло время.
Я слышу его тихий шелест.
Я здесь один на один со своей жизнью.
Пустой дом долго будет смотреть мне вслед.

*   *   *

В заведении в советском стиле на Маяковской
пьют «Невское» и «Зеленую марку»
под портретами Маркса и Ленина
Сатин, Несчастливцев,
дядя Ваня, чахоточный Ипполит.
И все также терзают друг друга,
все спорят и плачут о том же самом.
Персонал относится к ним крайне бережно,
ведь их проходят в школе.
Выдуманный город для выдуманных людей.
Время здесь лишь иллюзия.

*   *   *

в гремящем гитарами
дымном тесном пространстве
вслушиваться в тишину
в неподвижность в себе
в отсутствие себя
холод пива безвкусен
как всегда забуду на столике зажигалку

*   *   *

пытается зафиксировать в равновесии чайную ложку на кромке стакана
слышно астматическое дыхание старого дома
и шаги кого-то невидимого
пошли говорю на презентацию
недоверчиво смотрит на меня искоса по-птичьи
ну тогда я пошел говорю
в коридоре рассеяно подает мне руку
закрывает за мной дверь
за которой он сам себе Тесей и сам себе Минотавр

*   *   *

Тихо звенит темнота
будто вольфрамовая паутинка в лампочке.
Скоро рассвет,
но все никак не закончится
бессмысленный разговор
со странным человеком,
порожденным этой бессонной ночью.

*   *   *

первый ребенок —
последняя кукла
первый раз замужем —
последняя игра «в домик»
(завтра придут устанавливать стиральную машину
мама купит гладильную доску
еще нужна шумовка)
все так же серьезно

*   *   *

Мы садились в трамвай на Гаванской,
и он брел, спотыкаясь, по лужам,
грохоча и звеня,
будто огромный буфет.
Она смотрела на себя устало
из темноты, в которой
рябила дождем,
мельтешила фарами
промозглая суета.
Золотые огни дрожали в черноте,
когда трамвай проползал через Тучков.
Она носила длинное пальто
и ботинки на высокой шнуровке.
Говорят, вышла замуж, живет в Москве.